Несмотря на мятущиеся мысли, пальцы её были тверды и уверенны, вот только колени дрожали так сильно, что, когда она затянула последний узел на шве и наложила повязку, силы подняться нашлись не сразу.

- Помогите переложить его на кровать. – Королева с трудом встала, выискивая нужную склянку среди десятков других в ларце.

Она не поняла, был ли муж в сознании, когда маг, стараясь действовать, как можно осторожнее переместил короля в опочивальню, или же тот забылся в коротком забытье. Но пусть лучше так, чем чувствовать боль, зная, что не можешь облегчить её.

Тамила, собрав лекарские принадлежности, на подгибающихся ногах вошла следом, расслышав лишь окончание фразы супруга:

- … уничтожь следы крови и убедись, что никто не будет болтать о произошедшем.

- Прием нужно перенести, встречаться с братом в таком состоянии это безумие!

Королева была полностью согласна с этим определением, хотя и понимала, что это невозможно.

- Придется, у меня нет выбора, - Итар, опершись на руки, попытался чуть приподняться на подушках, но лишь выругался сквозь зубы от прострелившей тело боли.

- Я пойду с вами.

Наверное, стоило сказать это менее стальным тоном. Или хотя бы сначала переодеться – только сейчас Тамила поняла, что стоит в залитой кровью ночной сорочке не только перед мужем, но и перед его братом. И хоть от понимания этого стало чуть неловко, отступать она не собиралась.

- Иди, вернешься через час, - муж, будто не услышав её, кивнул магу.

Дождавшись, когда лорд Эйдал выйдет, королева подошла к кровати и, подобрав подол сорочки, присела рядом с мужем. Потом, чуть подумав, очень осторожно, стараясь не делать резких движений, прилегла рядом, прижавшись щекой к его правому плечу. Итар чуть подвинул руку, обнимая жену и теснее прижимая её к себе.

- Пожалуйста, позволь пойти с тобой, - она уткнулась лбом в его подмышку, чувствуя, что его кожа слишком горячая.

- Ты останешься в покоях, - он говорил тихо, и Тамиле приходилось прислушиваться, чтобы разобрать его слова. – Я не знаю точно, что задумал Сафар, но что-то грядет. И рисковать тобой я не стану. Если будет нужно, прикажу тебя запереть.

По голосу мужа королева уже поняла, что сейчас никакого компромисса не получится, он уже всё решил, спорить бесполезно. Потому, хотя в душе и негодовала на его упрямство, кивнула, показав флакончик, который так и держала в стиснутых пальцах:

- Это стимулятор, он бодрит и дает энергию, но действия хватит только на пару часов, потом пойдет откат, и станет ещё хуже. Используй в крайнем случае.

Она ещё раз проверила швы на ране, нанесла столько заживляющей мази, что хватило бы для обмазывания с головы до ног, и наложила тугую повязку. После чего с болезненным вниманием следила за тем, как король одевается для приема высочайшего гостя. Говорить и даже думать так было неуместно, но траур оказался весьма кстати, став причиной сокращения приветственных мероприятий.

Ни народных гуляний, ни роскошного бала не ожидалось, первый день официального визита вообще был довольно скуден на зрелища.

Торжественная встреча на пороге дворца, затем переговоры в узком составе, после чего начиналось то, чего Тамила опасалась больше всего – небольшой прием, на котором хозяева и гости будут цветисто восхвалять друг друга, вручат давно заготовленные подарки и вообще всячески продемонстрируют безупречные манеры и дружбу. Помнится, именно во время такого приема два года назад её и отравили.

Король был бледен, но та восковая желтизна, которая так напугала Тамилу, сошла. К сожалению, черный бархат парадного камзола только подчеркнул белизну лица правителя, и все же рисковать с более светлыми оттенками не следовало – ему придется двигаться, и, если рана откроется, испачканный кровью наряд вызовет ненужные вопросы. На темном же она будет менее заметной.

Даже в относительном уединении своих покоев Тамила слышала, как нарастает шум во дворце. Пусть на подготовку оказалось выделено катастрофически мало времени, дворец был готов к приему, что не могло не вызывать удовлетворение и гордость. Но это не мешало наносить последние суетливые штрихи, эхо от которых долетало и в королевское крыло.

Она с тяжелым сердцем проводила мужа до двери, ещё раз пообещав, что без веской на то причины не покинет покои. И хотя беспокойство за него было острым до кома в горле, не позволила себе ни наставлений, ни проявления страха, не желая добавлять мужу тревог. Ему их и так хватит с лихвой.

- Как только прием закончится, я вернусь к вам, - он едва ощутимо прижался прохладными губами к её щеке, не обращая внимания на фрейлин, делавших вид, что не наблюдают за венценосной парой, чем вызвал слаженный вздох умиления с легким оттенком зависти. Быть может, эта неприличная демонстрация чувств, совершенно недопустимая в присутствии посторонних, скрасит придворным дамам невозможность присутствия на приеме. Тамилу мало волновали чувства фрейлин, но всё же не стоит слишком сильно ограничивать их в развлечениях.

- Берегите себя.

Она быстро коснулась ладонью его лба в благословляющем жесте и выразительно посмотрела на лорда Эйдала, мрачной тенью вставшего за правым плечом короля. Тот едва заметно кивнул, без слов заверяя, что сделает все возможное, чтобы состояние правителя никто не заметил. После некоторых споров было решено, что флакон со стимулятором лучше отдать магу, всё равно король не рискнет пить что-либо из чужих рук, а окружающие вряд ли поймут, если его величество начнет глотать что-то из бутылочки. У чародея всё же больше шансов незаметно подмешать отвар, если в том возникнет необходимость. И как Тамила не надеялась на обратное, хорошо понимала – возникнет. Усталость последних недель, помноженная на бессонную ночь, даже без учета ранения могла существенно осложнить жизнь. Теперь же и вовсе выхода не оставалось, вне зависимости от того, как чувствует себя король, у подданных не должно возникать доли сомнения в его здоровье и дееспособности.

Спиной чувствуя любопытные взгляды, Тамила с выраженным спокойствием на лице повернулась к свите. Единственным, в чьих глазах не было жадного любопытства, оказался лорд Кайт. Мага королевы пришлось посвятить в произошедшее, и тот поклялся, что ни на шаг не отойдет от госпожи, раз уж опасность грозит даже в той части дворца, которая ранее считалась совершенно безопасной.

Казалось, он даже не заметил ни нежного прощания супругов, ни возникшей неловкой паузы, тихонько перебирая пальцами струны гитары. Та отзывалась тихой жалобной мелодией, и от её тоскливого напева королеве захотелось сделать какую-нибудь глупость. Например, грубо выпроводить всех присутствующих и, раз уж пообещала не покидать своих комнат, запертым зверем метаться по роскошным покоям, не в силах справиться с нервами. Или же, нарушив все запреты, нырнуть в темную сеть тайных ходов, неотступной тенью следуя за гостями. В том, что пришли они не с такими мирными намерениями, как уверяли, Тамила не сомневалась.