«Зависть и благодарность» представляет собой сборник литературных произведений, описывающих последние пятнадцать лет жизни Кляйн. На основании этих эссе и статей мы узнаем о «параноидно-шизоидной» и «депрессивной» позиции в детстве, ее опыте психоанализа детей в процессе игры, а также ее противоречивых идеях, что именно в младенческом возрасте люди развивают в основном завистливый или благодарный взгляд на этот мир.

Чтобы лучше понять теорию Кляйн, мы должны знать, что в основе ее работы лежала идея Фрейда об «отношениях между объектами», в рамках которых эмоции выражаются всегда в адрес объекта — обычно человека, но иногда даже его отдельной части.

Кляйн верила, что первым объектом взаимоотношений ребенка с окружающим миром является грудь его матери, которая становится объектом внимания всех чувств младенца. С точки зрения младенца, в зависимости от того, удовлетворены или нет его потребности, грудь является для него «плохой» или «хорошей», и все его латентные чувства любви и ненависти перетекают во взаимоотношения с грудью. Младенец либо идеализирует грудь как источник любви и пищи для существования, либо чувствует угрозу, поскольку его потребности не были удовлетворены. Расщепление чувств является первым моментом в жизни человека, когда он начинает переживать тревогу.

Эту двойственность чувств Кляйн обозначила как «параноидно-шизоидную» позицию. Все, что есть хорошего в матери и материнской груди, дети «отождествляют» с собой, или превращают в часть самих себя. Все плохое, что есть в них самих, они «проецируют» на мать. Другими словами, параноидно-шизоидная позиция представляет собой попытку младенца установить определенный контроль над внешним и внутренним миром до того, как они разовьют собственное эго и ощущение своего Я.

По мнению Кляйн, идеи «инстинкта жизни» и «инстинкта смерти», выдвинутые Фрейдом, были очевидными даже для младенческого возраста. Именно эти силы придавали интенсивность взаимоотношениям с «объектом», развивающимся на самых ранних стадиях. В ребенке одновременно существовали отчаянное желание получить то, что он хочет, и зависть, гнев и агрессия, направленные на разрушения объекта (что прослеживается в мучительном плаче и «щипаниях» груди), когда он не дает ему нужной любви, внимания и пищи.

Как отмечает Кляйн, в течение второго полугодия жизни ребенка развитие эго подразумевает под собой слияние воедино таких противоположностей, как любовь и ненависть. Дети начинают понимать, что мать способна олицетворять сразу и то и другое, и что они сами могут брать на себя больше ответственности за собственные чувства. Созданию более реалистичной картины окружающего мира способствует формирование Супер-эго — социально обусловленного Эго — играющего основную роль в развитии детей.

Фрейд был уверен, что на развитие Супер-Эго уходило несколько лет, однако Кляйн обнаружила его проявления на достаточно ранней стадии жизни, особенно у девочек. Она отметила развитие чувства вины за деструктивные чувства в отношении матери и соответствующее желание «возместить» или устранить эти негативные чувства при помощи заботы и хорошего поведения. Она выдвинула теорию, что причины развития шизофрении следует искать во взаимоотношениях ребенка с его Супер-Эго, которое нередко рисует картину устрашающей или суровой матери.

Депрессивная позиция рождается в результате чувства вины ребенка за то, что его агрессия, ненависть и жадность могут привести к потере груди/матери. Момент, когда ребенка начинают отнимать от груди, очень часто служит катализатором для развития депрессивной позиции, поскольку ребенок может подумать, что к подобной потере привело его собственное поведение.

В первые два года жизни ребенок подвержен навязчивым действиям, связанным с употреблением пищи, дефекацией или повторением определенных движений.

Уже во взрослом возрасте мы понимаем, что подобные навязчивые действия являются проявлением невротических заболеваний, однако принимаем их как стремление ребенка доступными ему силами установить безопасность своего мира. По мнению Кляйн, тревожность или психические заболевания начинают развиваться в детях только из-за стремления обезопасить собственное все еще хрупкое эго. Депрессивная позиция, по сути, отражает процесс взросления, поскольку младенцы теперь знают больше о том, как они воспринимают собственные чувства и мир вокруг них.

Как правило, защитные реакции и неврозы ослабевают по мере взросления ребенка и развития у него способности лучше адаптироваться в реальности. И то, как мы проходим сквозь шизоидную и депрессивную позицию, определяет в большой степени, как мы будем справляться с этими чувствами в зрелом возрасте. В определенные моменты взрослой жизни негативные состояния снова могут вступить в активную фазу. К примеру, мы переживаем траур не по человеку, которого потеряли, а по нашим личным внутренним утратам. Поэтому Кляйн придерживается мнения, что развитие сильного эго или чувства собственного Я в младенчестве является жизненно важным аспектом психического здоровья взрослого человека.

Наличие у ребенка возможности в полной мере выражать свою любовь к матери в младенчестве развивает в нем способность наслаждаться жизнь и любовью во взрослом возрасте. Однако некоторые дети, по мнению Кляйн, вырастают более агрессивными и жадными, а также затаивают злобу на свою мать, потому что не чувствуют, что их потребности удовлетворяются в полной мере. Чувство зависти не позволяет детям наслаждаться и испытывать благодарность за ту пищу и внимание, которое они получают. Такие младенцы, уверяет Кляйн, в зрелом возрасте превращаются в завистливых людей.

Напротив, младенцы, способные впитать в себя все хорошие аспекты своего родителя/родителей, по существу, смотрят на жизнь позитивно и с благодарностью, а также обладают лояльностью, смелостью в собственных убеждениях и «мягкостью характера».

Кляйн отмечает, что атмосфера любви и заботы, окружающая человека в младенчестве, не может предотвратить расщепления чувств любви и ненависти, однако, в конечном итоге, помогает ему перерасти это. Напротив, люди, не получившие в грудном возрасте того, что они хотят, могут до конца своих дней гоняться за внешними вещами, которые, по их мнению, компенсируют им внутренние потери, или постоянно выражать свой гнев, от которого никак не могут избавиться.

Супружеская пара привела своего сына Питера на консультацию к Кляйн. Когда родился младший брат, Питер стал чрезмерно агрессивным и постоянно пытался сломать все его игрушки. Наблюдая за тем, как Питер с огромной силой сталкивает друг с другом двух игрушечных лошадок, Кляйн спросила у него, представляют ли, по его мнению, эти лошадки людей, и мальчик согласился. Поскольку сталкивание игрушек продолжалось, Кляйн узнала, что Питер увидел однажды, как его родители занимались сексом, и это породило в нем чувство огромной зависти и тревоги. Сталкивание вместе двух предметов олицетворяло собой половой акт. Вытащив наружу подавляемые мальчиком чувства, она помогла ему справиться с агрессией.