Со мной бы это не прошло. Понятно, почему Бышовец хотел убрать меня из команды, – потому что знал: Евсеев бы высказал ему лично все что угодно. В лицо, хоть до игры, хоть после, хоть при всех. Он этого боялся и убирал личностей. То, что он сделал с Лоськовым, поразило меня гораздо больше, чем мое собственное отчисление. Димка-то вообще был символом клуба и как игрок находился еще в самом соку. Как с ним-то так можно было?

В то, что я не нравился Липатову, очень даже верю. Я вообще об этом догадывался давно. Не умею прикидываться, что к кому-то хорошо отношусь, если это не так. Филатова я уважал намного больше, а Липатов для меня авторитетом никогда не был.

Он сразу некрасиво повел себя в команде. Едва познакомившись, начал рассказывать, за сколько секунд бегал 200 метров. Нам-то что? Разве ты благодаря этому сюда пришел?

Познакомились мы с Липатовым в 2005 году в московском ресторане после поражения в предварительном раунде Лиги чемпионов от «Рапида». Филатов пригласил тогда восемь футболистов, чтобы поговорить о том, что происходит в команде, и познакомить нас с новым начальником.

Тот нам, значит, про свои спортивные успехи рассказывал, а потом попрощался. И вдруг, уже выйдя, звонит Филатову и говорит: «Выгляни в окно и посмотри, на какой я машине». Машина, конечно, была хороша, но все это выглядело как какой-то детский сад. Вряд ли это кому-то из ребят могло понравиться.

Помню, он мне как-то дал свою визитку и сказал, чтобы я ему как-нибудь позвонил или в Лужники приехал. Думаю – зачем? Гуренко, который тоже участвовал в том разговоре, объяснил: «Он тебя пригласил в футбол поиграть!» Но мне это не надо было. Таким образом набирать очки у начальства – не мое.

У меня в бытность игроком была проблема – новые имена быстро не запоминаю. И вскоре после той встречи по окончании какого-то матча я имел неосторожность в раздевалке громко сказать Филатову: «Ну, где тот наш акционер?» Липатов же, как оказалось, стоял рядом и с Измайловым разговаривал. Посмотрел он тогда на меня очень внимательно.

Я всегда любил «душить» Филатова по поводу премиальных. После каждой победы говорил ему: «Когда мы будем делить наши деньги?» Валерий Николаевич к этому привык, а вот для Липатова это было что-то новое.

Теперь-то вижу, что, когда в «Локомотиве» денег было относительно мало, все было хорошо. А когда их стало очень много, все «поплыло». Раньше в этом клубе все делалось от души, потом стало – от денег.

Сначала Липатов руками Филатова убрал Семина, не пустив его после сборной обратно в «Локомотив». Потом убрал Филатова, назначив Семина президентом для болельщиков и прессы – а на самом деле тот ничего не решал. И наконец, убрал Семина, отправив его в отставку вместе с Бышовцем. Все было сделано красиво.

Мне люди рассказали, какой случай произошел перед отставкой Филатова. Их вдвоем с Липатовым вызвали к Владимиру Якунину. «На берегу» они договорились, что будут говорить вместе и гнуть одну линию. А у Якунина говорил только Филатов. Липатов молчал. И через какое-то время, когда принималось решение, все шишки, естественно, достались Валерию Николаевичу.

Кстати, так уж получилось, что одну мою фразу Липатов использовал для того, чтобы снять Филатова. Тогда после матча последнего тура чемпионата-2006, когда мы заняли третье место, я, пробегая мимо телекамер, крикнул в них: «Спасибо Муслину!»

Так вот, от многих слышал, что Липатов сказал Якунину: «Вот видите, Филатов убрал Муслина, а Евсеев от имени коллектива крикнул в его адрес слова благодарности». При том что неизвестно, кто в действительности уволил Муслина – Филатов или Липатов. То, что Филатов взял ответственность на себя, ни о чем не говорит: Валерий Николаевич всегда был человеком прямым.

Мне было очень приятно, когда я в конце 2007 года позвонил Филатову – и Валерий Николаевич обрадовался моему звонку. Поговорили по душам. Я, честно говоря, боялся, что он после той реплики про Муслина затаил на меня обиду. Мне тогда еще говорили, что ему это очень не понравилось. Но он отреагировал нормально. Да и что нам было делить теперь, когда из «Локомотива» убрали и его, и меня?..

Я ведь и ту фразу произносил не в пику Филатову, а просто потому, что мы все так действительно думали. Всегда хотел сделать для коллектива только хорошее – и делал.

А то, что я думаю по поводу увольнения Муслина, Филатов прекрасно знал. Сразу после отставки он вызвал группу игроков к себе и сказал: «Вы меня знаете, вам ничего не будет. Скажите то, что думаете». Были там еще Лоськов, Спахич, Пашинин и Маминов.

Я встал и спросил президента прямо в глаза: «Зачем вы убрали тренера, который всем нравился?» И ребята меня поддержали, каждый стал высказываться.

Разговор длился почти час, и в конце Филатов сказал: «Да, я думал, что вы будете другого мнения…» Жалко только, что Николаич не узнал это мнение до того, как решение было принято. А то приходим однажды утром на тренировку, а нам говорят, что тренера убрали. Я сказал: «Не понял юмора!» К Олегу Долматову у нас не было никакой неприязни, но после отставки Муслина у нас кончились все эмоции. А без эмоций играть невозможно.

Когда заключал свой последний контракт с «Локомотивом», Филатов пообещал мне работу в клубе после окончания карьеры. Это не было записано в соглашении – мне было достаточно слова президента. То же обещали Лоськову и Овчинникову. Помню, мы в разговорах с ребятами распределяли, кто чем будет заниматься. Я говорил, что Лось будет аквапарком заведовать, а я там же буду инструктором. Ломали голову, куда бы Босса пристроить…

А в итоге и аквапарк в «Локомотиве» не достроили, и нас троих в клубе больше нет.

Валерий Филатов:

«Что касается отчисления Лоськова и Евсеева, то больше всего меня возмутила форма, в которой это произошло. В конце концов, не случилось бы это в прошлом году – могло бы случиться через год, два, три. Это жизнь. Но если уж приняли такое решение, клуб обязан был со всеми почестями проводить из команды футболистов, которые столько сделали для «Локомотива»… И дело тут не только в Бышовце. Облечь расставание в достойную и красивую форму было прямой обязанностью клуба. С которой он не справился» (2008 год, из книги «Локомотив», который мы потеряли»).

Александр Маньяков:

– Евсеев и Бышовец – это были две параллельные прямые, не пересекающиеся. Тренер ему просто в Португалии на сборе сказал: «Ты не подходишь». Вадик ему говорит: «Постойте, я же весь сбор проболел, ни одной тренировки не провел. Как вы это поняли?» Но тот ничего слушать не хотел. Имелась задача – убрать Димку Лоськова и Вадика. Просто Лось капитаном был, от него так просто не избавиться, полгода пришлось подождать. А тут все сразу, нечего откладывать. Не сомневаюсь, что это от самого же Бышовца и пошло, никто сверху команду ему не давал.

Татьяна Евсеева:

– Почему Бышовец его выгнал спустя две недели после того, как они начали вместе работать? Думаю, тренер просто испугался его авторитета в команде. И Лоськова тоже. Пусть это останется на его совести. Помню, как Вадик переживал, как негодовал, что человек так поступает за его спиной.