— А какое еще убийство случилось до нашей встречи?

— У меня была назначена встреча с человеком, который обещалнам достать часть материалов по группе Савельева. Увы, я ничего не сумелсделать. Его застрелили буквально у меня на глазах. А все документы, которые онпривез с собой, украли из автомобиля. И теперь, узнав про убийство ОлегаСавельева, я понимаю, что в обоих случаях действовали сотрудники российскойразведки, которые хотят завладеть документами группы Савельева. Увы, русскиевсе еще не отказались от силовых методов.

— Можно подумать, вы работаете в белых перчатках, —усмехнулся Дронго. — Я еще не забыл, как ваши представители снимали меня ссамолета в Ирландии. А потом в нарушение всех международных норм увезли вАнглию для допроса.

— Это вчерашний день, — отмахнулся Фрезер.

— Вчерашний день и родил сегодняшнюю ситуацию, которая, всвою очередь, родит завтрашнюю. Я не совсем согласен с вами. Мне кажется,совершенные убийства противоречат интересам российской разведки. По логикевещей, ее представители должны были действовать достаточно тихо, стараясь непривлекать внимания к документам группы Савельева. А вместо этого ониустраивают чуть ли не похоронную процессию. По-моему, вы ошибаетесь.

— И кто, по-вашему, мог убить Олега Савельева в восточныхземлях Германии?

А человека, с которым я встречался в Гамбурге, на территориибывшей ФРГ? У кого еще есть такая разветвленная сеть агентов и информаторов?

— И все равно это ничего не доказывает. Думаю, вы несколькоувлеклись. В вас говорит синдром «холодной войны». Мне кажется, сотрудники СВРне убирали ни Савельева, ни вашего информатора или связного — я не знаю, какего лучше называть.

Англичанин удивленно посмотрел на Дронго, но промолчал. Онивошли в небольшой итальянский ресторанчик, заняли столик.

— Мне пива, — попросил англичанин официанта.

— А мне апельсиновый сок, — сказал Дронго, вспомнив пиво,которое он пил во время предполагаемой встречи с Сарычевым.

— Значит, вы отказываетесь от сотрудничества? — спросилФрезер, когда подали холодное пиво в большом бокале и высокий стаканапельсинового сока.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — устало ответил Дронго.— Во-первых, меня не устраивает схема сделки. Мне нужны все документы целиком,а не некоторая их часть. Во-вторых, я по-прежнему убежден, что оба убийствасовершены не представителями Службы внешней разведки. Просто это оказалосьболее запутанное дело, чем я себе вначале представлял. И хотя у меня уже естьнекоторые соображения, все же пока рано делать какие-то выводы.

— Савельев натравливает нас всех друг на друга, чтобы найтиубийцу, — быстро произнес Фрезер. — Вам не кажется, что мы все в чем-то емуподыгрываем?

— Вполне возможно, — кивнул Дронго. — Но в любом случае намнужно дождаться сегодняшнего вечера. И уж только затем решать, что делатьдальше.

— Сегодня вечером может быть уже поздно, — серьезно сказалФрезер.

— Но другого варианта все равно нет. Вы можете сказать, ктоименно предлагал вам документы? Это был немец или русский?

— Немец, но, по-моему, выехавший из России, где он раньшепроживал.

— И он сказал вам, что даст часть документов?

— Он даже сказал, что они у него в машине.

— И потом его застрелили, а документы исчезли. Я васправильно понял?

— Вы уже начали свое расследование? — усмехнулся англичанин.

— А до этого он предлагал вам документы?

— Этого я не знаю. Но, по-моему, он кому-то продавал однодосье. Немцам или полякам. Не могу сказать точно. Но они купили только одно ине сошлись в цене. Тогда он и решил предложить нам все эти материалы.

— А каким образом вы узнали про Ниццу?

Фрезер замолчал, отпивая пиво. Потом нехотя спросил:

— У вас нет других вопросов?

— Не отвечайте, если не хотите.

— Почему? Здесь нет никакого секрета. Кто-то позвонил в нашеконсульство и предложил встречу в Ницце. Думаю, это был Савельев. Значит, высогласны с нами сотрудничать?

— Нет. И все-таки нет. Просто я пытаюсь установить истину.

Англичанин допил наконец свое пиво. Поставил пузатый бокална столик.

— Жаль, — сказал он, — я рассчитывал, что мы сумеемдоговориться.

— Мне тоже жаль, — пожал плечами Дронго. — Мне заплатить илиза меня заплатит английский банк?

Но Фрезер уже не смеялся. Дронго, кивнув ему на прощание,вышел из ресторана. Обедать не хотелось, хотя время уже подходило к четырем. Оншел медленно, размышляя о разговоре с Фрезером. Затем, быстро пошарив у себя вкарманах, подошел к табачному киоску и купил телефонную карту для разговора.

Увидев телефон-автомат, он вошел в него, сунул карточку впрорезь и набрал номер своего отеля.

— Как мне позвонить в «Меридиан»? — быстро спросил он.

Любезный портье через несколько секунд сообщил номер отеля.Дозвонившись в отель, Дронго попросил соединить с номером подполковникаИевлева, рассчитывая застать его в номере. Так и получилось. Трубку снял самИевлев.

— Это снова вы? — удивился подполковник. — Нам не о чембольше разговаривать.

— Подождите, — попросил Дронго, — не вешайте трубку. Я хочуполучить ответ только на один вопрос. Если вы мне скажете правду, то обещаю впорядке платы за вашу чистосердечность сообщить вам абсолютно неизвестный факт,касающийся документов группы Савельева и английской разведки.

— Вы уже успели встретиться с Фрезером? — ядовито заметилИевлев. — Надеюсь, он не подавился своим пивом?

— У вас прекрасно поставлена агентурная работа, — холодносказал Дронго. — Он действительно любит пиво, как настоящий баварец или чех. Ноу меня другой вопрос. Вы не могли бы сказать, как именно узнали о Ницце, еслиОлег Савельев отказался от сотрудничества с вами?

— Сначала сообщите ваш факт, — потребовал Иевлев.

— Не торгуйтесь, подполковник, вы пока еще не на аукционе.Как вы узнали про Ниццу? Не тяните, нас могут подслушать.

— Нам кто-то позвонил в консульское учреждение в Марселе исказал, что Савельев сейчас в Ницце, — пояснил наконец Иевлев. — Теперьговорите о вашем факте, — сразу потребовал он.

— Англичанам тоже позвонили. Но из Гамбурга, где их ждалбывший советский гражданин, немец по национальности. Он хотел продать документыанглийской разведке, но в последний момент его убили. Англичане считают, чтоэто сделали вы.