Орест не ответил, но активно закивал головой. Нора отметила, что сегодня он выглядел менее тревожным, чем обычно. Только она собиралась расспросить об этом Одилию, как прозвенел звонок, а вместе с ним в кабинет зашел учитель. Класс погрузился в тишину и внимательно слушал речь учителя, в отличие от Элеоноры, которая погрузилась в собственные мысли.

Она избегала взглядом часы. Не хотела видеть время и как медленно оно идет. Пыталась сконцентрироваться на злости по отношению к Эмме. Вспомнила все обиды, что копились годами. Всю ту выдуманную заботу, которой тетя пыталась окружить. И от этих мыслей ненависть разлилась по всему телу. Нора с силой сжала ручку и сломала колпачок. От резкого треска Одилия дернулась, не сразу обнаружив источник звука.

–Прости,– шепнула Нора, стряхивая остатки колпачка на пол.– Задумалась.

Одилия не поверила. В ее взгляде проскользнул испуг, который она неумело скрыла натянутой улыбкой. Норе не хотелось лишних расспросов. Она отложила ручку и принялась лениво перелистывать страницы учебника.

Копаться в голове больше не хотелось. Она слишком легко воспламенялась от этих размышлений, а злость нужно было поберечь для Эммы. Расчистив парту, Нора сложила руки на деревянной поверхности и опустила голову. Спать не хотелось, как и смотреть на преподавателя, что с умным видом исписывал доску маркером.

Нора знала, что до двенадцати время будет тянутся медленно. По ее ощущениям, первый звонок раздался спустя целую вечность. Она облегченно вздохнула, скинула тетрадь в рюкзак и хотела бы выйти, но задержалась. Решила подождать Одилию и Ореста, которые неспешно собирали учебные принадлежности. Одилия сильнее расплылась в улыбке, заметив остановившуюся Элеонору. На душе разлилось тепло от видимых изменений.

Время продолжало тянутся. Они отсидели еще один урок, втроем сходили на обед, а теперь томились в кабинете литературы, дожидаясь учителя. Нора старательно не смотрела в сторону больших круглых часов, что висели по правую сторону от нее, но взгляд так и тянулся к ним. Она вновь закинула руки на парту, опустила голову и закрыла глаза. Слишком много мыслей и эмоций для одного дня. Незаметно для себя, она задремала. Проснулась лишь тогда, когда Одилия дернула ее за рукав.

–Нам пора,– сладко улыбнулась она, закидывая копну волос за спину.

–Урок закончился?– не веря собственному счастью, спросила Нора.

–Ты так весь день проспишь,– засмеялась Одилия, складывая тетради в рюкзак.

–Не просплю,– тень улыбки проскользнула по ее лицу.

Они вновь сменили кабинет. Вновь сели вместе. Но на этот раз Одилия решила разговорить Нору на перемене.

–Куда после школы?

–Домой,– пожала плечами Элеонора.

–Можем прогуляться,– не унималась Одилия, внимательно разглядывая ее лицо. Нора сразу заметила ее странное поведение. Одилия не была настолько глупа, чтобы решить, что они сблизились за один день.

–Не проявляй ко мне заботу,– резко ответила девушка, смерив ее недовольным взглядом. Лицо ее стало непроницаемым. Губы поджаты.

–Котик выпустил когти,– рассмеялась Одилия, подпирая голову рукой.– Ты что-то затеваешь.

Нора продолжала холодно смотреть на нее. Она не собиралась делиться своими планами и уж тем более просить совета. Один откровенный разговор не означает доверять, и она это прекрасно понимала.

Три урока разделяли ее от главного разговора в жизни. Три урока, и наконец Эмма поймет, что не является значимым лицом в ее жизни. Три урока, и хрустальный мир рухнет, оставив после себя руины. Нора грезила этой местью. Знала, насколько сильны могут быть ее слова над ней. Знала, оттого и била точно в цель.

Два урока. Осталось чуть-чуть. Она призраком перемещается по коридорам, сменяя один кабинет на другой. Вопросы Одилии остаются без ответа. Беспокойные взгляды Ореста не находят адресата. Ей сейчас совершенно неважно, будет ли сидеть она одна или с кем-то, в голову закрадывается иная мысль, что годами ранее была отвергнута.

Один урок. Мысль превращается в идею. Идея в панацею. Нора не уверена в правильности выбора. Винит себя, что нарушает обещание, данное себе. Но это единственная возможность.

Договориться с собой чуть легче, чем с другими. Элеонора решает отложить свою мысль до завтра. Для начала ей нужно проверить собственную теорию. Сегодняшний день определит завтрашний.

Финиш. Нора хватает рюкзак и пулей вылетает из класса. Она знает, что Одилия попытается ее задержать. Попытается заболтать и выведать. В одночасье она становится врагом.

Сбегаю вниз по лестнице, прикладываю пропуск к турникету и оказываюсь на улице. Чувствую, как ледяной ветер пронизывает до костей. Натягиваю толстовку на голову, а руки прячу в карманах. Мне нужно оказаться дома раньше, чем это сделает Эмма.

Быстрым и уверенным шагом несусь в сторону дома. Я настолько вдохновлена своей идеей, что начинаю глупо улыбаться, но тут же подавляю эту улыбку. Наш разговор не о хорошем. Он о том, как один поступок смог разрушить две жизни. Я поставлю ее на место и заставлю страдать. Я выверну ее душу наизнанку и испачкаю собственными словами. Неужели так и выглядит уверенность в себе? Не знала. Будем знакомы.

Прикладываю ключ к домофону, взбегаю по лестнице на третий этаж и, наконец, оказываюсь возле железной двери черного цвета. Расправляюсь с замком и захожу внутрь. Скидываю кеды на пол, не особо заботясь об их положении. Один склоняется набок, а второй и вовсе перевернут, так еще и приземлились мимо коврика, о чем свидетельствуют два грязных следа. Эмма уберет. Как и все ненужное, что она убирала до этого.

Иду в свою комнату, чтобы скинуть рюкзак и куртку. Странная привычка: оставлять свою куртку в комнате, а не в прихожей. Я не помню, как она выработалась и в связи с чем.

Эмма придет с минуты на минуту. Мне хочется ошарашить ее ярким заявлением. Застать врасплох, трактуя собственные правила игры. Пожалуй, пройду на кухню. Займу ее любимое место возле окна, а заодно и выпью кофе. Да, так и сделаю.

Не успевает чайник вскипеть, как я слышу звук, отворяющейся двери. Первый раунд пошел.

Элеонора прислонилась к плите, дожидаясь свиста чайника в то время, как тетя Эмма разувалась в прихожей. Схватив с верхней полки кружку, она насыпала одну ложку кофе и три ложки сахара. Не дождавшись закипания, Нора выключила плиту и налила себе практически до краев.

–Нора?– взволнованный голос Эммы раздался из прихожей.

Нора не ответила. Лениво помешивая кофе, она переместилась за стол.

–Ты уже дома? Как хорошо. Ой, и чайник вскипел. Попьем вместе кофе?– голос ее звучал бодро.

–Каково это?– бесцветным голосом спросила Элеонора, поднимая на нее безразличный взгляд.

–Каково что?– непонимающе переспросила Эмма, вцепившись руками в спинку стула.

–Жить, зная, что виновна в смерти человека.