— Точно. — Женщина кивнула. — Но…

— Теперь, как я уже сказал, мы понятия не имеем, где он. Мы даже не знали, что он вернулся в Швецию, — перебил ее мужчина.

— Меньше знаешь — крепче спишь, — сказала женщина. — Верно, Бёрье, ты ведь всегда так говоришь, правда?

Она хотела спросить женщину, как она выдерживает больше часа в одном доме со своим мужем. Бил ли он ее? Обижал ли детей? И почему в таком случае она не написала на него заявление? Она хотела продолжать копать, пока не найдет что-то достаточно серьезное по шкале наказаний, чтобы посадить его в тюрьму на приличный срок.

— Вот мой номер на случай, если он все же свяжется с вами. — Она дала свою визитную карточку женщине. — Или если вы вспомните что-нибудь еще, что захотите мне рассказать.

— Нет, я ни о чем не вспомню. — Женщина посмотрела на своего мужа. — Но никогда не знаешь, какие мысли могут всплыть у тебя в голове. Или как, Бёрье?

— Это, должно быть, мысли о коробке с его вещами, которая лежит в подвале. Пусть она заберет ее.

— Да, какая хорошая идея, Бёрье, — она сложила руки вместе. — Теперь, когда мы наконец-то избавились от всех вещей Сони, можем избавиться и от его барахла! Это отлично. Как там говорят? И всем хорошо!

Сижу на допросе. Ответ пришел после третьей попытки Фабиана дозвониться до адвоката Теодора Ядвиги Коморовски. Позвоню, когда закончим. Нам многое нужно обговорить.

Он уже стал беспокоиться по поводу того, что будет с Теодором, и сообщения от Коморовски совсем не избавили его от тревог. Если бы только он мог сделать хоть что-нибудь, что угодно, он сделал бы это сразу же. Без малейшего сомнения он оставил бы все свои дела и бросился на помощь. Но он ничего не мог сделать. Ничего, только ждать, пока она не свяжется с ним.

Он свернул на стоянку у красных трехэтажных домов на Скарагатан. Чуть поодаль он увидел круглый силуэт Стуббс, стоявшей в ожидании в тени огромного дуба. Судя по тому, как она ходила взад-вперед, скрестив руки на груди, она была в плохом настроении.

Сколько именно метров было до квартиры на втором этаже в доме номер 12, где жила с родителями подруга Маттиаса Ларссона Ханна Браге, он не знал. Предстоящий допрос стал официальной причиной, по которой он находился именно здесь. Он, конечно, не знал, насколько точно показывал расположение объекта GPS-передатчик у него между лопатками, поэтому, оставалось только надеяться, что Муландер подумает, будто он сейчас беседует с девушкой жертвы.

Он припарковался на гостевом месте и заглушил двигатель, когда его мобильный начал вибрировать.

Этого номера не было в его списке контактов, но он узнал его с предыдущей ночи, когда связывался с береговой охраной. Он отклонил звонок, вышел из машины и подошел к Стуббс, которая теперь стояла и в упор смотрела на него.

Он прекрасно понимал, что хотел звонивший из береговой охраны, он также понимал, что они недовольны и, скорее всего, уже составили на него полицейский протокол. Что-то другое было бы весьма странным. В конце концов, даже несмотря на то, что пистолет был служебным, он все же совершил серьезное правонарушение, когда начал угрожать им.

— Привет! — крикнул он. — Извини, если я опоздал, но…

— Привет, — перебила его Стуббс. — Мы что, на исповеди, что ли?

— Э, что?

— Вот именно, что не на исповеди. Так что сделай нам обоим одолжение и избавь меня от отпущения тебе грехов. На самом деле у нас не так много времени, как некоторые, кажется, думают. Вот в чем дело. Я только что была…

Хотя мобильный телефон был поставлен на режим «бесшумно» и только завибрировал в кармане, все же ему удалось прервать Стуббс, которая в немом протесте развела руками, после чего он снова отклонил вызов от сотрудника береговой охраны.

— Продолжай. — Фабиан положил телефон обратно в карман.

— Я всегда могу попробовать, — Стуббс сделала попытку улыбнуться. — Сегодня я была в тюрьме Фози и встречалась с Конни Оманом. И ждала тебя полдня, конечно же.

— А кто такой Конни Оман?

— Запойный работяга из Мунка Юнгби, который поколачивал свою жену и теперь отбывает срок за ее убийство этой весной. Во всяком случае, за это он был осужден. На самом деле за убийством стоит Муландер.

— И какая связь между Муландером и этим Конни или, если уж на то пошло, его женой?

— Вероятно, вообще никакой. — Стуббс пожала плечами. — Во всяком случае, не более того, что он был идеальной жертвой для обвинения в убийстве, ведь его жена уже несколько раз заявляла на него за нападение и избиение. Дело в том, что мне удалось заставить Конни понять, чему он подвергся, и он согласен дать показания и указать на Муландера.

— Хорошо, но я все еще не понимаю. Если между ними нет никакой связи, то почему…

— Может, у него была ломка, откуда мне знать? — Стуббс пожала плечами. — Точно так же, как с Ингелой Плугхед. До этого он сдерживался почти два года, так что ему, вероятно, пришлось что-то придумать. Выплеснуть всю свою энергию и внутреннее разочарование. Наверное, это как-то называется, но мы оставим это психологам. Дело в том, что у нас достаточно доказательств, чтобы привлечь его к ответственности. Поэтому я хочу, чтобы ты отправился прямо в полицейский участок и заперся в кабинете с Тувессон, чтобы…

— Нет, не могу, — прервал ее Фабиан и покачал головой. — Я не могу.

— Что значит не можешь? Конечно, это… Ведь этот сукин сын опять взялся за свое. — Стуббс указала на его карман, где сквозь ткань брюк просвечивал освещенный экран мобильного телефона.

Это опять звонили из береговой охраны.

— Это подождет, — сказал Фабиан. — Послушай теперь ты меня. Дело в том, что Муландер…

— Нет, я не собираюсь стоять здесь и соревноваться с каким-то чертовым телефоном. Либо ты полностью выключаешь его, либо уж берешь трубку и узнаешь, что там такое.

Фабиан кивнул и собрался с мыслями, прежде чем взять трубку.

— Это Фабиан Риск.

— А это Герт-Уве Хелин из береговой охраны Хельсингборга.

— Да, я так и подумал, и прежде чем вы начнете, я просто хочу сказать, что правда понимаю, вы возмущены тем, что произошло этой ночью. — Он повернулся спиной к Стуббс в попытке избавиться от ее раздраженных вздохов.

— Да, я никогда не думал, что услышу о чем-то подобном за все мои годы работы в…

— Герт-Уве, — перебил его Фабиан. — Я не хочу показаться грубым. Но я сижу сейчас на важной встрече, так что, если это все, то, я думаю, вы можете отправить куда надо ваш отчет и смело рассчитывать на то, что я готов сотрудничать с любыми органами. Хорошо?

— Да-да, я уверен, что это будет отлично. Я знаю Бенгана и Силена довольно хорошо после двадцати двух лет работы вместе, и именно эти двое могут быть теми еще нытиками, если они в плохом настроении. Я обычно называю их старыми бабками. Ну бывают такие, которые вечно всем недовольны. — Было слышно, как Герт-Уве усмехнулся своей шутке.