тех строчках было столько боли и страдания, что я хотел утопиться в океане, когда до меня дошло, о чём она писала. Что любовь прошла.

— Молодость нам для этого и дана, чтобы совершать разные поступки, которыми мы потом не гордимся. Но они, в том числе, закладывают фундамент в наше взросление и становление. Эти поступки – тоже часть нашего я. От них нельзя отказываться или вычёркивать. Нужно иметь мужество, чтобы принять их. Но также необходимо проделать работу над собой, чтобы потом этого не повторилось. А потом доказать ей, что ты больше так не поступишь, — напутствует меня мудрая Нэнси.

Дышу глубоко и размеренно, как учил Тай. Доказать. Как? Я вроде как уже доказал, что не импотент. Но как ей доказать, что люблю её, если она собирается теперь выйти замуж за другого и явно не думает обо мне в нужном ключе?

— Но она же всё равно может выйти замуж за этого дрища?!

— Может. А может и передумать. Но это будет уже её решение. Поверь, нельзя разрушить то, чего нет. Если там нет настоящей любви, то ничего не получится. Равно как, если у неё остались чувства к тебе, то есть шанс что-то построить. И вам не помешает даже такое решение, как выйти замуж за другого. Но оставь ей право самой решать.

Опять глубокий вдох и медленный выдох. Ладно. Я и так всегда тормозил, мне не привыкать ставить на ручник свои действия. Просто именно сейчас отчаянно хочется действовать. Делать, что угодно, только не стоять и молча наблюдать, как мою мелкую уводят от меня.

— Я не даю обычно советов, но ты всё-таки продемонстрируй ей хоть что-нибудь, только не дави.

— Дать пищу для размышлений и вдохновения, да?

— Именно. Если у неё появятся сомнения, значит ты всё правильно делаешь. Конечно, по отношению к тому второму мальчику это сурово и, может, даже жестоко, но, если между вами нечто большее, чем просто влюблённость, то он изначально был запасным аэродромом. Просто никто из вас этого не осознавал.

— Я даже не знаю, как Вас отблагодарить. В последний раз по душам с женщиной я разговаривал шесть лет назад. Спасибо, что вы пришли в нашу жизнь и остались в ней, — тихо произношу самые искренние слова, идущие прямо из сердца. — Спасибо, что выбрали моего папу. Ведь в таком случае и мне перепадёт мудрый совет и немного любви, — улыбаюсь своим словам.

— Мальчик мой, я сейчас плакать начну… — отвечает Нэнси. — Знаешь, у меня двое прекрасных детей. В прошлом году у меня появился ещё один, Джей. А в этом появился ты. Я теперь многодетная мать, — смеётся она, но я слышу, что она всхлипывает. — Ещё, конечно, у меня есть Майкл. Но с его родителями я даже не собираюсь конкурировать. Надо мне с Таем поближе познакомиться, а то моей любви на всех хватит. Передай ему, ладно? Если вдруг ему будет грустно, пусть заходит. Хотя не думаю, что в семье Сидни и Триши он умудрится заскучать.

Мы вдвоём смеёмся, понимая, что в той семье точно не любят грусть и обыденность.

— Значит, я просто должен начать жить, не купаясь больше в чувстве вины? Перестать наказывать себя за смерть моей мамы? — озвучиваю свои мысли.

— Ох, боже мой, мальчик мой! Да что же ты такое говоришь?! Ты совершенно ни в чем не виноват! Ты ещё и наказывал себя?! — изумлённо тараторит Нэнси. — А ну-ка прекращай это делать! На правах потенциальной мачехи запрещаю тебе заниматься самоистязанием, и даю новый наказ – наслаждайся жизнью и люби! Понял меня?

Смеюсь на её реакцию. Мне стало так легко на душе. И, вроде, червь сомнения всё равно точит внутри, нашёптывая: «Да как ты смеешь радоваться и жить? Ты виноват! Твоя мама умерла из-за тебя!». Но с другой стороны я слышу взбудораженный голос Нэнси, которая буквально пробивает остатки моей брони и залезает мне в душу, освещая своей добротой все потаённые закоулки и прогоняя тени прошлого. Красиво сказал, да? Самому понравилось. Вот умел бы я ещё и стихи писать…

— Сын, — вдруг раздаётся голос отца из трубки, — мне не показалось сейчас, и я всё правильно услышал?! Ты винишь себя в случившемся?! Ты совсем с дуба рухнул?! Ты в своём уме?! Ты мой сын и моя гордость! Ты лучшее, что я мог сотворить! Ещё раз услышу подобное заявление, я тебе леща дам! — с вызовом произносит отец.

Я ошалело слушаю. Видимо Нэнси всех пробудила к жизни. Папа раньше мог так высказаться, а потом закрылся и стал менее эмоциональным. Но вы не подумайте, он никогда на меня руку не понимал. Упаси боже! Просто раньше он был полным энергии, а потом потух.

— Вы сейчас на громкой связи?

— Да, — хором говорят отец и Нэнси.

— Отлично. Я вас понял и услышал. И да, я винил себя. Думал, что, наказав себя, смогу достойно справиться с этой потерей. Но я чертовски устал, правда. Устал жить не своей жизнью. Устал от того, сколько сил надо прикладывать, чтобы постоянно быть серьёзным. Правда, задолбало. Спасибо вам за то, что вправили мне мозги. Это мне и нужно было.

— Давай, сын, дерзай. В конце концов одного юриста в семье достаточно, — смеётся отец.

— Мальчик мой, у тебя всё получится. На всех фронтах. Главное, не предавай себя, — также тепло отвечает Нэнси.

Попрощавшись с этой парочкой, я вдруг понял, что дышу полной грудью. Наконец-то я ощущаю себя живым. Наконец-то я вижу краски вокруг себя, слышу чётче все звуки. Видимо, пришло время и для меня.  Пришло время побороться за своё счастье, тем более что у меня есть один огромный туз в рукаве. Какой? Пока не скажу. Но, поверьте, я очень взбалмошный тип, раз решился на такое.

После разговора с отцом и Нэнси, я понял, что нельзя останавливаться. Нельзя отступать. Надо выложиться на двести процентов, а там будет видно. Может она и собирается замуж, но в мои планы не входит потерять её навсегда. Триша подала интересную мысль, сказав про этот порочный круг. Он замкнулся, и я выхожу из него. Правда. Пора действовать.

Как там Тай говорил? Посмотреть на ситуацию с другой стороны? Смотрю. Знаете, что я вижу? Что вся эта история с аварией действительно дала всем понять, как скоротечна и хрупка наша