— Альвариэ, — хрипло проговорил Анжей, осветительный шар у его плеча дрожал, разбрасывая рассеянные, приглушенные лечи света. — Альвариэ, вернемся. Пожалуйста.

Ллинайт внутренне содрогнулась, когда звук живого голоса, отразившись от стен и потолка, вернулся странными, зловещими шепотами, обволакивающими и леденящими кровь.

— Хорошо. Ты прав, здесь нет ничего интересного, — проговорила она, прикладывая немало усилий, чтобы голос не сорвался предательски, выдавая ее состояние.

Полуэльф с облегчением выдохнул, шар у плеча засветился ярче — и вдруг погас. Факел вспыхнул, обдав нестерпимым жаром лицо воительницы, Альвариэ машинально разжала пальцы…

Пещера погрузилась в непроницаемый мрак.

— Что за…! — выкрикнула Альвариэ, молниеносно выхватывая меч и закрыла глаза, перенастраиваясь на мир звуков и запахов. — Анжей, сделай свет!

— Не могу, — прошептал юноша, его голос дрожал и срывался. — Не могу… я вообще не чувствую магии… что происходит?

— Не знаю, — женщина прикусила губу до крови, пытаясь совладать с иррациональным, необъяснимым, беспричинным страхом. — Стой на месте, я сейчас к тебе подойду.

Северянка медленно опустилась на корточки, пошарила вокруг себя, пытаясь найти упавший факел — бесполезно. Да и не было бы от него проку, ведь огниво осталось в опрометчиво сброшенной куртке. Досадливо отметив свою оплошность, она поднялась на ноги, и направилась на звук дыхания Анжея.

Юный маг шумно и резко втянул воздух, когда его ладони коснулись пальцы Альвариэ.

— Я не понимаю…

— Я тоже, — Ллинайт изо всех сил постаралась, чтобы ее голос прозвучал насколько возможно мягко и успокаивающе. — Не бойся. Может, просто какое-нибудь аномальное место, наш шаман говорил о таких. Не бойся, хорошо? Коридор прямой, ответвлений не было, мы не заблудимся. Надо просто пойти назад.

— Хорошо…

Она не была уверена, но на какой-то момент ей показалось, что голос юноши стал тверже. И это почему-то отозвалось теплой волной в груди, волной радости и гордости, и какого-то странного доселе незнакомого чувства…

Крепко сплетя пальцы и поддерживая друг друга, если доводилось споткнуться на неровном полу, они шли по коридору в направлении, откуда едва ощутимо тянуло свежим воздухом. Негромко переговаривались о всякой ерунде — просто чтобы не слышать давящей, хищной тишины.

Внезапно Анжей резко остановился.

— Там впереди кто-то есть, — напряженно проговорил он.

— Где? — воительница положила руку на рукоять меча, не торопясь, однако, вытягивать оружие из ножен.

— Впереди. Я слышу его…

А в следующий миг его услышала Альвариэ. И почувствовала тоже. Точнее, не его, а их.

Откуда-то спереди и справа выметнулась невидимая волна, хлопающая крыльями и издающая невообразимый писк и визг. Ллинайт выпустила ладонь юноши, вскидывая руки к лицу в попытке защитить глаза от тысяч крохотных, но очень острых коготков, от бьющих огромными перепонками крыльев, от мелких зубов, легко прокусывающих кожу. Анжей рухнул на пол лицом вниз, свернулся, почти полностью скрывшись под толстым и крепким плащом, и что-то хрипло закричал — Альвариэ не разобрала слов.

В первое мгновение женщина еще успела разглядеть небывало крупных летучих мышей и плавящийся под ударом огненного луча камень, а потом глаза не выдержали слишком резкого перехода от непроницаемой тьмы к яркому свету, и все вокруг слилось в единое светлое пятно, не сразу потемневшее даже тогда, когда луч иссяк и пещера вновь погрузилась во мрак.

— Ненавижу этих тварей, — зло прошипела северянка, остервенело протирая глаза. И тут до нее дошло. — Анжей, ты можешь…

— Кажется, да, — теперь уже его пальцы нашли ее руку, сомкнулись вокруг запястья, помогая подняться на ноги — сам юноша вскочил парой секунд раньше. — Это с перепугу получилось. Я сам не понял, как.

— Но ты можешь зажечь свет?

— Сейчас, подожди немного.

Минуты через три такой родной, такой желанный осветительный шар занял свое место у плеча мага, рассеяв тягучую, паточно-липкую темноту. Ллинайт проморгалась, ожидая, пока зрение хотя бы частично восстановится, и огляделась.

— Альвариэ, — голос Анжея, к его собственному удивлению, не дрожал. Полуэльфу вообще уже не было страшно, хотя повод… да, повод был. — Альвариэ, здесь мы не проходили.

Воительница бросила взгляд направо, потом налево, потом обернулась. Открыла рот, собираясь выругаться, но не произнесла ни слова.

От того места, где они стояли, под разными, но примерно равными углами расходилось три тоннеля, и определить, какой из них вел обратно к пещере, не представлялось возможным.

— Наверное, мы перепутали сторону, в которую надо было идти, когда свет погас, — прошептал Анжей. — Или…

— Или что? — страх, на несколько секунд овладевший Альвариэ, отступил, сменившись едва контролируемой злостью: на себя, на ярлиговых летучих мышей, на эти идиотские катакомбы, на Анжея…

— Или это не просто пещеры. Вспомни, как ни с того, ни с сего погас свет, — возбужденно заговорил юноша, его лицо, освещенное только блёклыми лучами шара, казалось еще более бледным, чем обычно, но глаза ярко блестели, да и вообще — он не казался напуганным. Нисколько.

— Помню. И что с того?

— А как я вдруг перестал чувствовать магию? — не успокаивался полуэльф. — Альвариэ, не бывает столько совпадений. Сперва нас неожиданно настигает буран, которого ничто не предвещало. Потом я каким-то чудом ухитряюсь найти эту пещеру. Потом именно я, и никто другой, идет с тобой за дровами. Потом гаснет свет, а я теряю магию. И теперь эти мыши и эти тоннели… Странно думать, что это все это случайность.

— Даже если и нет, то что это меняет? — вяло откликнулась женщина. Меньше всего ей сейчас хотелось искать мистические загадки в цепи последних событий.

— То, что надо быть настороже, — огрызнулся Анжей, раздосадованный полным отсутствием интереса к своей теории. — Кроме того, я…

— В отличие от тебя, я всегда настороже, — грубо перебила его Ллинайт, злившаяся все больше и больше. — И мне, в отличие от некоторых, для этого не нужны загадочные совпадения, сиречь притянутые за уши факты.

Она прекрасно понимала, что не права. Но почему-то именно сейчас ей безумно хотелось сказать что-нибудь язвительное, что поставит этого проклятого полуэльфа на место, а в идеале — и вовсе уберет его из ее жизни раз и навсегда. Так, чтобы несколько слов — и не стало ни Анжея, ни Тринадцатого департамента, ни всего прочего, вмешавшегося в ее жизнь, подчинившего себе ее поступки, сломавшего планы, подмявшего под себя с неумолимостью горного оползня, сметающего на своем пути стада, дома, людей, поселки, лес…

Маг вздрогнул, незаметно прикусив губу. Он не ждал удара сейчас, когда казалось, наконец-то начали налаживаться нормальные отношения с воительницей. Сощурив глаза, он отвернулся.