Минут через двадцать стало просторнее. Захар пояснил, что мы въехали в так называемую купеческую слободу. Для меня было загадкой, как он по такой темени, да еще в метель, сумел хоть как-то сориентироваться. Мне вон даже гогглы не помогали.

Внезапно связующую нить повело в сторону.

– Направо! – крикнул я и буквально через пару минут повторил свой крик, а это значило, что мы у цели.

Натяжение нити снизилось. К тому же она вообще слабо ощущалась, что было еще одним признаком близости объекта поиска. Совершив явный подвиг, наша лошадка затормозила и попыталась выровнять дыхание. Теперь рвать жилы придется уже нам.

Остановились мы у высокого деревянного забора, по верху которого шел декоративный козырек из двух досок. Судя по резьбе на козырьке, люди за забором жили небедные.

– Ну что, ваше благородие, полезем внутрь? – спросил Захар.

Евсей хранил благоразумное молчание, явно не желая брать на себя ответственность. Мне тоже не хотелось влезать в дополнительные неприятности. Пока мы мчались сюда, охотничий азарт подхлестывал меня и о том, что будем делать по прибытии, как-то не думалось.

Но решать все же что-то нужно. Если отправить Захара за подмогой, мы лишаемся одной боевой единицы. Можно, конечно, дождаться этой самой подмоги, но что-то мне подсказывало, что наши оппоненты ждать не будут. Если беглец привел нас в логово, тот, кто его послал, сразу поймет, как сглупил его человек, и наверняка начнет собирать вещички.

В общем, куда ни кинь, всюду клин.

– Лезем, – все же решил я. – Евсей, калитку.

Казак кивнул и побежал вдоль ограды. Мы последовали за ним. Когда добрались до массивных ворот, Евсей частично трансформировался и единым махом преодолел забор.

Захар с сомнением посмотрел на меня:

– А вы, ваше благородие, не того?

– Что – не того? – не понял я намека.

– Ну, энто… – Когда ветеран изобразил в воздухе рукавицей некий жест, до меня наконец-то дошло.

– Нет, я не оборотень.

– А не боязно вам рядом с вурдалаком-то? – не унимался любопытный дядька.

– Без него страшнее, – резко ответил я, когда увидел, как открывается калитка.

Появившийся в проеме Евсей белозубо улыбнулся резко ссутулившемуся Захару – слух у оборотня был великолепным в любой ипостаси.

Откуда-то справа на нас кинулся пес, но казак рыкнул на него, и крупный зверь, поджав хвост, убежал. Мы не успели дойти до крыльца большого бревенчатого дома, как ситуация резко изменилась. Судя по всему, проходила экстренная эвакуация жильцов.

Мы очень вовремя – два крупных мужика с масляными лампами выволокли из сарая тело форточника. Еще один, постарше и помельче, вывел под уздцы двух лошадей. Дверь на крыльцо распахнулась, выплескивая наружу бабий визг и выпуская приземистого бородача в распахнутой тяжелой шубе.

– Полиция, всем оставаться на местах! – заорал я, выдергивая револьвер из кобуры на животе.

Реакция присутствующих оказалась довольно неожиданной. Тащившие труп мужики бросили свою скорбную ношу и, выхватив кинжалы, замерли. Конюх, что-то сдавленно прохрипев, потащил лошадей обратно в сарай, а вот господин в шубе остался неподвижен, точнее, неподвижным было его тело, а вот лицо начало меняться.

Гогглы позволили мне хорошо рассмотреть эту метаморфозу и сделать определенные выводы.

Либо это стрига, либо какой-то совсем уж редкий оборотень.

На морде незнакомца образовались жвала как у насекомого, а глаза словно полезли наружу и резко увеличились.

– Видок! – то ли прошипел, то ли прострекотал этот монстр.

Уверен, профессор хотел познакомиться поближе с подобным экземпляром – это не стрига, потому что смены сознания не видно, да и процесс обращения явно контролируемый. С другой стороны, обычным оборотнем его тоже не назовешь.

Мысли научного направления мелькнули в моей голове и со свистом унеслись куда-то вдаль, потому что сейчас не до них.

Похоже, оценив обстановку, этот уникум принял решение – он начал изменяться дальше. Шуба вспучилась горбом, а из ее рукавов полезло нечто похожее на передние конечности богомола, но не одинарные, а тройные. Зазубрины на этих штуках были очень неприятными на вид.

Подобные изменения подручные хозяина дома восприняли как сигнал к действию. Да и для нас это тоже была однозначная причина для атаки. Евсей, меняя облик, рванул к коллеге-оборотню. Захар извлек из-за пояса оба пистоля сразу, явно собираясь стрелять по-македонски. А вот у меня получился затык – вектор стрельбы перекрывали оба коллеги. Заминка продлилась недолго, в такие моменты все меняется очень быстро.

Один из пистолей Захара дал осечку, зато пуля из второго опрокинула одного из доставшихся ему противников. От второго пришлось отмахиваться топориком. У них явно образовался паритет – бандит не решался на решительную атаку, боясь удара топора, а Захар понимал, что его выпад в случае неудачи будет последним. У Евсея дела шли еще хуже. Оборотень-богомол как-то хитро присел, а затем, за мгновение до удара летевшего в него Евсея, развернулся, словно отпущенная пружина. От мощнейшего удара казака унесло куда-то в сторону сарая.

Мое намерение помочь Захару тут же растаяло – мне бы кто помог, потому что монстр прямо излучал желание добраться до молодого тела видока и разорвать его на кровавые ошметки.

Проклиная вынужденную экономию, я начал разряжать в двинувшегося ко мне оборотня барабан с обычными патронами. И все потому, что вовремя не удосужился достать из кармана свой коротыш. Свинцовые пули чуть замедлили тварь, но не особо.

Метнув в уже замахнувшегося на меня оборотня пустой револьвер, я резко скакнул в сторону. Вряд ли этот маневр сильно усложнил бы ему задачу, но он не видел того, что успел заметить я, – уже подлетавшую к нам тушу Евсея. Казак всей своей массой врезался в спину маньяка, и они вместе прокатились мимо меня, причем эта тварь едва не задела мою ногу своими крючьями.

А вот теперь пора лезть в карман за своим двуствольником. Оборотни буквально драли друг друга, и ошметки тел еще не летели по сторонам вместе с брызгами крови только потому, что они были укутаны в теплую одежду. Хуже всего то, что Евсей в партерной борьбе оказался снизу.

Впрочем, так даже удобнее. На ходу провернув ствол, я сделал три быстрых шага и, почти уткнув ствол в голову маньяка, выпустил серебряную пулю в его череп. Дальше Евсей справится сам, а вот Захар вряд ли. Подручный маньяка успел изрезать полушубок ветерана, и в прорехах уже была видна кровь. Да и вообще Захар отбивался как-то слишком уж вяло, а его соперник наседал с возрастающей решительностью.

Увы, картечь здесь не пойдет, да и не хотелось тратить серебро на обычного человека. Двуствольник полетел в снег вслед за первым револьвером, и я левой рукой достал револьвер из спинной кобуры. Затем перехватил его правой кистью, сделав хват обеими руками.