– Ур-ра! – завопил Леопольд. Он сидел, чесал Трейфу пузо и внимательно прислушивался к разговору.

– Даже не знаю… – сказал Билл. – По-моему, это… слишком туристическое место.

– Это туристическое место, Леопольд.

– Мне все равно! – ответил Леопольд.

– Билл, ему все равно.

– А там подают национальную полинезийскую еду? – поинтересовался Леопольд.

– А еда там действительно полинезийская? – спросила я. – Леопольд любит кухни разных народов.

– Я знаю один чудесный итальянский ресторанчик…

– Нет, нам хочется чего-нибудь необычного, – сказала я. – Как насчет «Пира рыцарей»? Я читала рекламу. Леопольд, тебе хочется попробовать чего-нибудь средневекового?

– Где ты такое нашла? – спросил Билл.

– В буклете про Форт-Лодердейл и его окрестности. Ну и плевать, что это для туристов. Я сама турист! Тем более что ресторан находится в точной копии настоящего испанского замка. Я никогда не бывала в испанском замке. Если копия действительно точная, там все должно быть по-настоящему.

– Вот что я предлагаю, – сказал Билл. – Приезжайте, ребята, ко мне на работу, там все и решим. Может, твои братья захотят сходить в «Барбекью Биббы» и сыграть там на бильярде, а мы с тобой поужинаем вдвоем.

– Билл, – сказала я грустно. – Есть еще одна проблема.

– Какая же?

– Мне нечего надеть. Только то тряпье, что на мне, а оно уже год как вышло из моды. Я бы не хотела позорить тебя своим видом. Как ты думаешь, ты не мог бы помочь мне раздобыть новую одежду?

Билл помолчал, а потом сказал уныло:

– Наверное, мог бы.

– Будь добр, впредь отвечай бодрее, старый ты скряга! – сказала я и повесила трубку. – Интересно, все зубные врачи такие жмоты? – спросила я Леопольда.

– Мне бы тоже не помешал новый вечерний костюм, – сказал Леопольд.

Мне стало стыдно.

– Я не хотела слишком на него давить, – объяснила я. – Но он как-то не больно щедр. Наверное, поскольку он каждый день удаляет людям зубы, ему не нравится, когда что-то забирают у него самого. Пирс! – обернувшись к ванной, заорала я. – Давай скорее! Нам пора идти. Мы встречаемся с Биллом Бринкманом у него на работе. Если поторопимся, может, ты успеешь обольстить его медсестру, и она тебе зубы отбелит. – Ответа не последовало. – Пирс! А ну отвечай! Ты что, за моей спиной разжился наркотиками и теперь валяешься в передозняке на кафельном полу, весь в кровище, как в кино, да?

– Я не выйду, пока ты не извинишься, – сказал он.

– За что?

– Не помню.

– Ну, тогда извини.

Он вышел из ванной.

– Ты, черт возьми, обращаешься со мной как с животным. Да ты даже с пауками бываешь ласковее, сам видел. Отправляйся-ка в Голливуд одна, посмотрим, что у тебя получится. А я здесь останусь, устроюсь механиком.

– Нет, Пирс, только не это! – завопила я.

Леопольд тоже завыл.

– Ну пожалуйста, не оставайся в Форт-Лодердейле! Пожалуйста, не устраивайся механиком! – рыдал он. – Пирс, Пирс, не надо!

– Ты должен поехать в Голливуд и стать кинозвездой! – сказала я. – Мы туда без тебя и не доберемся. На чье плечо я обопрусь, поднимаясь вверх по социальной лестнице? Да и вообще, без тебя у меня и повода не будет там находиться.

– Да ну? – презрительно фыркнул Пирс. – Тогда уж постарайся быть со мной понежнее. Я-то где угодно выживу. Могу быть механиком, могу наркотиками торговать, могу сварщиком работать, на гитаре играть. Да я все могу. А ты без меня даже видишь плохо.

Я тяжело вздохнула.

– Ну, пошли.

– А с Трейфом что делать?

– Оставим его внизу с недомерком управляющим.

– Да? – спросил Пирс. – А он согласится?

Брайан обалдел, но спрятать собаку под конторкой разрешил.

– Если босс придет и его увидит, мне каюк, – сказал он.

– Он не издаст ни звука, гарантирую, – пообещала я. – Если мы оставим его в номере, он будет выть. Бедняга так напуган. Не привык жить в гостиницах. Ты просто держи его тут, к постояльцам не подпускай.

Пока я болтала, Трейф обнюхал конторку и поднял лапу. К счастью, Брайан этого не заметил.

– Вы когда вернетесь? – спросил он.

– Не очень поздно. Мы немного развлечемся, потом поужинаем, а потом, будем надеяться, наш хозяин напьется и отрубится.

– У меня завтра свободный вечер, – сказал он. – Я сменами поменялся. Может, в кино сходим или еще куда?

– С огромным удовольствием, – сказала я. – Следи за собакой, Брайан, ладно?

– Я думал, мы завтра уезжаем, – сказал Пирс, когда мы вышли на стоянку.

– Мне не хотелось лишать его надежды, – объяснила я. – Кроме того, если вдруг мы решим задержаться, планы на вечер уже есть. Он может нас всех сводить в кино. Сто лет в кино не была.

Пирс отпер дверцу, и я села. Леопольд забрался ко мне на колени.

– Господи Иисусе, – сказал Пирс, усаживаясь за руль. – Неужели это и есть жизнь?

– Что ты имеешь в виду, Пирс? – спросил Леопольд.

– Ну, вот это – один день кончается, другой начинается.

– Ты можешь предложить что-нибудь получше? – поинтересовалась я.

– Получше чего?

– Получше начала следующего дня после окончания предыдущего.

– Чего-то я не понял.

– Ну и ладно, – сказала я. – Забудь об этом. Все, поехали к зубному.

Кабинет Билла находился неподалеку, на третьем этаже здания какого-то банка.

– Это моя регистраторша, Бетани, – сказал он. – Ты уже собралась, Бетани? Иди-иди, я сам все запру.

При взгляде на Бетани, казалось, будто взяли болванку головы и наклеили на нее фотографии всех необходимых деталей. У меня было ощущение, что я смотрю на вырезку из журнала: круглые голубенькие глазки, курносый носик, длинные крашеные волосы, ходит, разговаривает, но все равно какая-то одномерная. Хорошенькая, а глазом зацепиться не за что, даже вспомнить нечего. Она, как Тифозная Мэри, разносила бациллы амнезии, а самой хоть бы хны: была, наверное, из тех людей, что всегда всех узнают: встретишься с такой и ужасно смущаешься – никак не можешь вычислить, кто это, и тем более никогда не вспомнишь, что видел ее, сидя прикованным к зубоврачебному креслу.

– Ты же говорил, что нам зубы бесплатно отбелят, – сказала я.

– Я говорил? – изумился Билл.

– Наверное, ты вчера за ланчем слишком много выпил.

– Вовсе нет! – сказал Билл. – И ничего подобного я не говорил. Впрочем… Бетани, ты не против?