Дарси поняла, что стоит на пороге отчаяния, и свела ворох вопросов к самым важным.

– Как думаешь, она начнет с похвалы?

Имоджен застонала и перевернулась, натягивая на голову подушку Дарси.

Ради зова Кирали пришлось прокатиться до самого Бруклина, в ресторан под названием «Тосты по-домашнему». Стены покрывали разнообразные изображения поджаренного хлеба, имелась даже гигантская мозаика, сделанная из настоящих тостов. На бумажных упаковках со спичками, которые Имоджен зачерпнула в ладонь, тоже были фотографии с тостами.

После глубокомысленного изучения меню Дарси нахмурилась.

– Подожди. Они что, не подают здесь тосты?

– Чудо в перьях! – ухмыльнулась Имоджен. – Это обеденное меню, а не меню завтраков.

Кирали кивнула.

– Они не фанатики. Как вы считаете, где мы? В Уильямсберге?[73]

Дарси рассеянно покачала головой. Сейчас ее беспокоило мнение Кирали о ее книге, и она задавалась вопросом, сможет ли вообще проглотить хоть один кусок. Но тост сейчас был бы очень кстати.

Появились официанты, и стол тотчас преобразился. Исчезли медные блюда, взметнулись салфетки, блеснули столовые приборы. Официанты поразили Дарси. Они действовали четко и умело, и это показалось ей таким же страшным, как ожидание начала критики.

Но Кирали всех опередила.

– Как продвигается редактирование «Айлуроманта»?

– На стадии генеральной уборки, – заявила Имоджен, скользнув по ресторану несчастным, блуждающим взглядом. – Я вывалила содержимое шкафов на пол, ковры повешены и ждут, чтобы их выбили. Иными словами – хаос.

Кирали похлопала ее по руке.

– Всегда становится хуже перед тем, как полегчает. Виновато то ужасное название?

– «Парадокс» хочет, чтобы три книги заканчивались на «мант», но им не нравится ничего, кроме «Котомант», а я его ненавижу.

– Есть еще фелидомантия, – заметила Дарси. – Что тоже означает кошек.

– Но это не намного лучше, правда? – возразила Кирали. – Дорогая, я уверена, ты что-нибудь придумаешь. Продолжай размышлять, и муза заголовков однажды явится к тебе. Ты уже начала третью книгу?

Имоджен пожала плечами.

– Пока ни страницы.

– Мысли? Наброски? Общая идея?

– Ну, есть кое-что… фобомантия.

– Фобос, то есть страх? – Кирали откинулась на спинку кресла, уставилась на мозаику и наконец улыбнулась. – Ты можешь создать из страха грозную магию и увлечь читателя. У каждого есть парочка фобий.

Немного озадаченная Дарси кивнула в знак согласия, а Имоджен с жаром решила все объяснить.

– Моя задумка вполне прозрачна. Главная героиня одержима фобиями, которые мешают ей жить. Она боится толпы, кукол, пауков и тесных замкнутых пространств. Как-то раз бедняжку запирают в чулане, и ей приходится столкнуться со своей клаустрофобией. Именно пережитое дает ей ключ к тому, как победить все страхи – один за другим. И тогда она обретает свою магию. Но сначала она просто видит фобии других людей, вроде как ауру или… – увлеченно рассказывала Имоджен.

– Но позже она научится их контролировать. – Глаза Кирали искрились. – Убойная вещь!

– Действительно, потрясающе, – произнесла Дарси. – Хорошо продумано!

Последние слова получились резковатыми, и Имоджен повернулась к ней с виноватым видом.

– Ну да. Я думала над этим некоторое время.

Дарси принялась буравить взглядом стол, удивленная резью в желудке. Значит, она потратила весь день, беспокоясь об обеде, а теперь поняла, что села в лужу.

– Великолепная идея, Джен.

Так оно и было. Но за три недели совместной работы Дарси привыкла делиться с Имоджен абсолютно всем, начиная от варианта правки и заканчивая внезапным озарением. А Имоджен, в свою очередь, тоже делилась с ней подробностями своего редактирования. Но Дарси не слышала ни единого слова о «Фобомантии».

Конечно, мнение Кирали Тейлор было гораздо важней ее собственного, ведь Кирали написала с полдюжины почти безупречных романов. Но почему Имоджен все скрывала?

Дарси почувствовала, что под столом сжимают ее ладонь.

– Кое-что иногда должно оставаться внутри, – прошептала Имоджен. – Пока это не вырвалось на волю, я даже не сознавала, держала рот на замке.

– Конечно, – Дарси усилием воли утихомирила свою ревность. Наверняка Кирали Тейлор посчитала ее жалкой. – Тебе стоит поговорить с моей младшей сестрой. У Ниши есть пара-тройка замечательных фобий.

– Например? – сияя, спросила Кирали.

– Она боится коньков для катания на льду, – ответила Дарси. – А еще изюма в печенье и автомобильных аккумуляторов. Она говорит, это противоестественно, что аккумуляторы квадратные, а не круглые.

– Надо же, – отозвалась Имоджен, вытаскивая телефон, чтобы сделать заметку.

– Чем не вступление к новой трилогии! – воскликнула Кирали. – С фобиями вместо мантий.

– Не искушай меня, – Имоджен печатала, поблескивая металлическими кольцами.

– Также Нишу пугают собаки в свитерах, – заявила Дарси. – И носки. Не собаки в носках, а любые носки без исключения.

Она улыбнулась, довольная тем, что внесла вклад в гениальную идею. Несмотря на приступ зависти, было нечто возбуждающее, почти чувственное в том, чтобы услышать нужные слова прямо из уст Имоджен.

По крайней мере, все притворились, будто ее вспышки раздражения не было.

– Ты бы могла объединить обе трилогии книгой под названием «Мантифобия»,[74]– предложила Кирали.

– Ты, разумеется, стараешься меня позлить, но это звучит превосходно! – Имоджен положила телефон и подняла стакан с водой. – За «Фобоманта»!

Дарси последовала ее примеру, но Кирали покачала головой.

– Чокаться водой не к добру, дорогуши. Дождитесь вина.

Когда они послушно опустили стаканы, Имоджен пробормотала:

– Что-то новенькое по части фобий.

– Суеверия – совсем из другой оперы, дорогая. – Кирали пролистала меню. – Давайте поедим в семейном стиле. Я закажу, ладно?

Когда официанты убрали острые закуски (рисовые котлеты с баррамунди[75]и маринованным красным луком), Кирали неожиданно произнесла: