– А вас – нет? – спросил Эдуард.

– У меня в нужный момент был при себе рубин. Я раздобыла его прежде, чем сесть на Трон. Это… Это сэр Павел сказал мне, что так нужно сделать, – перед смертью сказал, – воспоминания о разыгравшейся на Верфи трагедии явно были для нее болезненны, но тем не менее что-то заставляло девушку продолжать рассказ. – Это не простой рубин, его называют Камень Альфреда. Он хранился у графини де Тэрако, и я… Я стащила его у нее! – бросила она едва ли не с вызовом, вновь обращая лицо к Эдуарду. – Вальтер помог мне. Он потерял свое «седло», и Регент сослала его в пешую Стражу. Он очень переживал. Я обещала ему, что смогу дать ему новое «седло», и он поверил, хотя я и сама еще тогда не до конца верила в это. Мы взяли рубин из витрины и бежали. Без Вальтера я бы ни за что не справилась, ни тогда, в Столице, ни потом, здесь. Армия, дворец, город – это все его рук дело… Я очень надеюсь, что вы подружитесь, – добавила внезапно она. – Ну или хотя бы сработаетесь. Вместе вы сможете вдвое больше! Все остальные рыцари, включая и моих баронов – вчерашние крестьяне. У них нет… Не знаю, как сказать… Масштаба нет. Они не видят ничего дальше орбиты, которую патрулируют. Даже Андрей…

– Андрей? – поднял брови Эдуард.

– Ну вот, проговорилась, – с улыбкой развела руками Изабелла. – Сэр Андрей – это тот самый мой жених. Он замечательный, даже Вальтер его хвалит. Но в душе он тоже пока простой крестьянин. С меня довольно, но королевству нужны такие, как Вальтер, такие, как вы – нарты.

– Я не нарт, – заметил он.

– Вы рыцарь Старого Королевства, а это все равно что нарт. Кровь здесь не главное – я и сама полукровка, вы знаете.

– А что главное, Ваше Величество? – спросил Эдуард.

– Вы хотите услышать из моих уст рецепт? – усмехнулась юная королева. – Мне всего четырнадцать лет – помните? Вы же сами это недавно подчеркивали. Нет, сэр Эдуард, ответ мы будем искать вместе – я, вы, Вальтер, Андрей… Найти его в одиночку не под силу никому. Франц – он, наверное, смог бы, но его с нами, увы, нет… Но мы найдем решение – я надеюсь и верю. И тогда Новый Мир изменится. Мы изменим его – так, как захотим. Как я захочу – королева я, в конце концов, или нет?!

– Конруа занять позицию для атаки! – отдал команду Эдуард. – Построение линейное, разомкнутое, глубина – пять рядов!

Пятьдесят «седел» недружной лавиной сдвинулись с места к обозначенному световой разметкой рубежу, тут же образовав немыслимую толчею. Кто-то задел кого-то крылом, кто-то, не рассчитав разгон, уткнулся товарищу в хвостовой стабилизатор, самые сообразительные сразу ушли далеко в сторону, дожидаясь, пока разберутся со своими местами прочие. Эдуард скосил глаза на хронометр и тяжело вздохнул. В реальном бою противник уже разнес бы эту неповоротливую толпу к хаосу! И это простейшее, линейное построение, давно не применяющееся на практике из-за своей стратегической неэффективности! Но, реши он выстроить подопечных диском, звездой или, упаси космос, глубоким клином, пожалуй, ему пришлось бы лично сопроводить каждое «седло» до его места в строю на жесткой сцепке.

– Тишина! – рявкнул Эдуард, силясь пресечь волны возгласов, грубой брани, ворчания и мудрых советов рыцарей друг другу, накатывавшие из динамика.

Помогло плохо: в эфире порядка, может, и прибавилось, в строю – ни на грош.

Что ж, оставалось лишь ждать, бессильно сжимая кулаки и шепча проклятия – про себя, не вслух: время для ругани еще придет, сейчас она могла только усилить царящий на импровизированном плацу хаос.

Выстроилось конруа минут через десять – при самом щадящем нормативе учебных команд армии Старого Королевства в тридцать секунд. Последний рыцарь еще с полминуты кружил вокруг замерших линий, выискивая свободное место, наконец, как видно, утомившись, пристроился куда попало – в результате в первой шеренге оказалось девять «седел», а в третьей – одиннадцать. Ладно, пусть хоть так: неделю назад, когда Эдуард впервые вывел это конруа на орбиту, трое вовсе не сумели оторваться от поверхности, а двое столкнулись еще в атмосфере и, потеряв управление, разбились – по счастью, не насмерть, но пришлось сдать обоих лекарю, а «седла» – в утиль. В любом другом месте поврежденные боевые машины, возможно, сумели бы отремонтировать и вернуть в строй, но с механиками в Свободном Королевстве – таково было его официальное название – дела обстояли чуть хуже, чем никак.

Благо, с «седлами», напротив, проблем не было, и уже на следующий день в конруа прислали замену – двух таких же неумех.

Не менее феерично в тот день прошли их первые учебные стрельбы. Мишень – здоровенный обломок баржи, невесть откуда взявшийся на орбите, – Эдуард отбуксировал к крупному астероиду и разместил на его поверхности (как конруа добиралось до него от планеты – отдельная грустная история, лучше и не вспоминать). Одиннадцать человек из пятидесяти в мишень не попали. Еще тридцать семь не попали даже в астероид. Из оставшихся двоих один подстрелил другого.

Вернувшись на планету, новоиспеченный барон Карский, не стесняясь в выражениях, устроил подопечным знатный разнос, пригрозив немедленно разжаловать каждого второго, не считая первого, обратно в крестьяне и отправить до скончания дней ковыряться в земле, на что из угрюмо примолкшей толпы выступил коренастый парнишка, воткнул в траву перед ногами тесак (рука Эдуарда успела нащупать рукоять разрядника под плащом) и басом, подобно Фалько, выдал:

– Вот вы нас пугаете, милорд, а не страшно пугаете. Можно подумать, одиннадцать месяцев в году мы и так в земле не роемся. А что до разносных слов – тут мы и сами горазды…

Все дело было в особенностях устройства местной армии. Прокормить три тысячи дармоедов-рыцарей Свободное Королевство с его жалкими четырьмя слаборазвитыми планетками просто физически было неспособно, поэтому сэр Вальтер, сам ли или по чьему-то совету – космос весть, еще пару лет назад придумал следующее: в постоянной готовности находились лишь три сотни щитов, разбитые на шесть конруа, – они дежурили на заставах, патрулировали границы и поддерживали порядок в подконтрольных системах. Остальные «седла» стояли по ангарам, их владельцы большую часть времени вели жизнь, неотличимую от крестьянской, но один раз в году, на месяц, призывались в Столицу, где под руководством более опытных коллег занимались боевой подготовкой.

Система, может, и неплохая, более того, единственная, какую могла себе позволить небогатая молодая держава, но если шесть основных конруа еще худо-бедно смотрелись боевыми единицами, то все пятьдесят четыре полукрестьянских выглядели просто удручающе. Эдуарду же, как теперь он понимал, милостью Его Светлости, вместе с диковинным званием лейтенанта, котировавшимся выше простого баннерета, но ниже капитана, каковым являлся сам сэр Вальтер, достались под начало худшие из худших.

Впрочем, кто-то ведь должен был заниматься и с ними.

– Я никого тут не пугаю, – покачал головой Эдуард, поняв, что выбрал в общении с конруа не самую верную тактику. – Лишь взываю к вашему честолюбию. Какие ни есть – вы рыцари!