Я попыталась вспомнить, что находится за дверью, и не сумела. Меня привезли в этот дом в бессознательном состоянии. Первый побег проходил в такой спешке, что я ничего разглядеть не успела. А когда меня схватили, мне было не до любования интерьером. Получается, я опять побегу на деревню к дедушке. Чистая авантюра, но иного выхода у меня нет.

А еще нужно выбрать момент и развязать ленту. Сколько подобное действие займет времени и как я смогу отвлечь внимание парня и сделать это, я не представляла.

Я стала лохматить кончик ветки: когда-то читала в своем журнале статью, что так в средние века чистили зубы. Гато настороженно наблюдал за движением кинжала, а мои мозги, казалось, кипели от усердной работы.

«А если ударить его ножом? Не выйдет, он тупой, да и парень, вон какой бугай, — я окинула Гато взглядом, он покраснел и отвел глаза. — Наверняка обучен воинскому делу, увернется на рефлексах и пришибет меня невзначай. Нет, так не пойдет!»

Я опустила кончик ветки в воду, а потом засунула его в рот, провела по зубам и чуть не подавилась. Мать ети! Да чего же горько! Я кинулась в угол, гремя цепью, и сплюнула воду в дырку в полу, так и не закончив чистку.

«А если сейчас развязать ленту? — подумала я, наклонившись над дыркой. — Нет, сразу заметит, что цепь лежит на полу. И как быть?»

— Ты можешь принести мне другую ветку? — я повернулась к парню и скривилась. — Сам лизни ее языком.

Пока парень не опомнился, я подскочила к нему и прижала кончик импровизированной щетки к губам стражника. Он рефлекторно открыл рот, а я ухватилась за его ремень, чтобы удержать равновесие, и несколько раз провела веткой по зубам. Он не сопротивлялся. Застыл, как каменный идол и выпученными глазами. Неужели впервые такой близкий контакт с женщиной?

Гато не выдержал, оттолкнул меня и тоже кинулся к дырке Он плевался и приговаривал:

— Фу, какая гадость!

— Вот видишь! Найди мне что-то более приятное, — воскликнула я, а сама наклонилась и, пока Гато стоял ко мне спиной, одним движением развязала ленту и вытащила ногу из кольца, оставив в нем зацепившийся носок. Плевать!

Все! Теперь вперед. Я на цыпочках сделала шаг к двери. Гато поднял голову, моя нога так и застыла на весу. Какое счастье, что под длинной юбкой не видно, как я изображаю цаплю.

— Можно воды? — прохрипел он.

— Возьми в ведре.

Гато закашлялся, зачерпнул плошкой воду из ведра, и… тут я рванула. Побежала так, как никогда в жизни не бегала. Подлетела к двери, распахнула ее и захлопнула. Дрожащими руками схватилась за щеколду, только успела толкнуть ее в паз, как Гато заколотил в створку.

— Открой, Всеведа! Гадина! Тебя убьют!

Его голос звучал глухо, значит, не сразу услышат. От счастья, что удалось вырваться из карцера, я понеслась по пустынному коридору, вылетела на какую-то площадку и становилась, словно споткнулась. Я находилась на втором этаже, а внизу, в огромном зале суетились слуги. И их было так много, словно хозяева ждали званых гостей.

Я оторопела: как же мне прорваться сквозь эту толпу? Притвориться одной из них? Рядом со мной раздались женские голоса. Кто-то, смеясь, поднимался по лестнице.

— Мира, отнеси сама еду Гато, — говорил веселый голос. — Держи!

Мира? Откуда здесь Мира?

— Нет, что ты! Я не могу! — воскликнул знакомый голос, послышались звуки борьбы.

— Хороший парень. И семья небедная.

— Давай вместе.

— Вот трусиха!

Голоса были уже совсем рядом. Вот-вот служанки появятся на площадке. Что делать? Я заметалась в панике, не зная, куда спрятаться, и кинулась обратно в свой коридор: может, с другой стороны есть выход?

Бегать по свободному пространству опасно, тем более, что я только сейчас увидела, что в стене коридора были огромные, от пола до потолка стрельчатые окна. Стекла, поделенные на квадраты, хорошо пропускали лучи утреннего солнца, которые заливали все вокруг. Пылинки, перышки, пух и я были видны, как на ладони. В любой момент меня могли заметить и схватить.

Я опять промчалась мимо своей комнаты, в которую ритмично ломился Гато, и дверь шаталась от ударов.

— Кто-нибудь! Откройте, — услышала я его крики, но не остановилась, а побежала дальше.

«О боже! Помогите мне! Стейк, Бертан! Мальчики! Спасите!» — молилась я, глазами выискивая, куда спрятаться.

Голоса становились все ближе. Кажется, я не успею скрыться. Боковым зрением я зацепила тяжелый гобелен, висевший на стене. Перед ним стоял деревянный истукан, похожий на манекен, а на его плечах висели доспехи. Палку вместо головы венчал блестящий шлем. Я кинулась туда. Быстро нырнула под пыльный ковер в надежде, что за сверкающими доспехами никто не заметит, что в стене появилась выпуклость.

И вовремя: кридор вошли служанки.

— Странно, — удивилась одна, — Куда пропал Гато?

— И правда. Наверное, не хочет есть.

И тут охранник напомнил о себе. Он заколотил в дверь и закричал:

— Выпустите меня!

— Как?

— Что случилось?

Я слышала грохот упавшего подноса. Кажется, девушки кинулись открывать задвижку. И точно. Стражник вылетел из каземата и, вопя во все горло: «Держите Всеведу! Она сбежала!», — помчался по коридору. Служанки бросились за ним.

Я стояла ни жива ни мертва. От пыли саднило горло, в носу свербело. Еще чуть-чуть, и я не смогу удержать чих, но уже через секунду в коридоре никого не было. Неужели удача от меня еще не отвернулась?

Я выглянула из-за гобелена и осмотрелась. Стена, у которой я стояла, заканчивалась еще одной дверью. Может, спрятаться там, а потом, ночью, выбраться из замка?

Бочком я добралась до двери, дернула ее — закрыто. Вот черт! И здесь препятствие! Стоп! У меня в кармане ключи.

Я вытащила связку и, нервно оглядываясь и приплясывая о нетерпения, стала подбирать ключ. Ни один из них не подходил к замку. Издалека вновь послышались шаги. Множество шагов. Они громом отзывались у меня в голове, порождая еще большую панику. Я заметалась, и снова нырнула за гобелен.

«Мамочка моя! Спаси меня!», — на глазах показались слезы, но уже не отчаяния, а злости. Она поднялась из глубины сердца и затопила мозг. Что-то внутри меня словно изменилось, стало сильнее. Страх неожиданно пропал, голова прояснилась и заработала, как часы, четко раскладывая по полочкам ситуацию.

«Не дамся! Просто так ни за что не дамся!» — как мантру повторяла я про себя эти слова, уже не надеясь на помощь.

В коридор выбежали люди.

— Она где-то здесь.

— Не могла никуда убежать.

— Может, прячется в покоях господина?

— Нет, дверь заперта.

— У нее ключи!