Она содрогнулась. На ее коже появились пятна, как на проявленной фотографии.

Пальцы вытянулись в длину, когти выросли.

– Держись. – Рафаэль потянулся к ее кожаному жилету.

– Нет.

– Не сходи с ума, – прорычал он.

Она сжала его руки.

– Нет! – крикнула она с диким взглядом.

– А теперь юная леди… – успокаивающе произнес док.

– Нет!

Ее спина выгнулась дугой. Она забилась в конвульсиях и взвизгнула, голос дрожал от боли. Она трансформировалась, но не хотела, чтобы кто-то это видел.

– Нам нужна приватность, – попросила я. – Пожалуйста.

– Пойдем.

Внезапно я перестала чувствовать вес Дерека. Я оглянулась: оказывается, Кэрран забрал его и отвел в спальню.

Дали и Джим последовали за ними. Бледный как полотно Рафаэль остался, держа Андреа на руках.

Девушка хрипло зарычала.

– Все в порядке, – сказала я ей. – Только я, доктор и Рафаэль. Остальные убрались отсюда.

– Я хочу, чтобы он ушел, – выдохнула она. – Прошу тебя.

– У тебя конвульсии. Я не смогу долго сдерживать тебя. Ты слишком сильная, а док будет занят.

– Срежь с нее одежду, – приказал Дулитл.

– Нет. Нет-нет… – заплакала Андреа.

Рафаэль притянул ее к себе, обнял и прижал спиной к своей груди.

– Не бойся, – прошептал он. – Все будет хорошо.

Не прошло и минуты, как она была полностью обнажена. Уродливые серые пятна покрывали ее торс. Должно быть, она получила сильнейший удар. Андреа снова вздрогнула, задрожала и вскрикнула от боли.

– Не борись с изменениями, – тихо сказал Дулитл, открывая кожаный саквояж. – Пусть они поглотят тебя.

– Я не могу.

– Конечно, можешь, – возразила я.

– Нет! – прорычала она сквозь стиснутые зубы.

– Ты не умрешь из-за того, что стесняешься пятнышек гиены. Я уже видела первоначальную форму, а Дулитлу вообще все равно. Верно, док?

– У меня накопилась куча историй, которые я мог бы рассказать, – усмехнулся он. – Это пустяк. Ничего значительного.

Выражение лица дока свидетельствовало об обратном, но Андреа его, к счастью, не видела.

– Мы поставим тебя на ноги в кратчайшие сроки, – продолжил он.

– А Рафаэль думает, что ты сексуальна в первоначальной форме. Он извращенец, помнишь? Давай, Андреа. Ты можешь это сделать.

Рафаэль обнял ее:

– Обращайся, милая. Ты можешь. Просто позволь телу взять верх.

Серые пятна увеличились. Она стиснула мою ладонь, чуть не раздавив пальцы.

– Меняйся, Андреа. И, по-моему, ты задолжала мне десерт.

– Разве? – выдавила она.

– Да. Вы с Рафаэлем сбежали, и мне пришлось заплатить по счету. Если ты умрешь у меня на руках, мне будет трудно вернуть деньги, а я слишком скупа, чтобы залипнуть со счетом. Давай.

Голова Андреа дернулась, ударившись о грудь Рафаэля. Она вскрикнула. Ее плоть растекалась, трансформируясь и превращаясь – еще мгновение, и я увидела худое, длинноногое существо, покрытое короткой шерстью.

В лице новой Андреа было что-то и от человека, и от гиены.

Правда, в отличие от буд, чей облик зачастую представлял собой ужасающую мешанину несогласованных частей, Андреа была пропорциональна, красива и элегантна. Жаль, она не видела себя такой.

Док ощупал ее живот пальцами левой руки, держа скальпель в правой.

– Теперь я сделаю надрез, а ты будешь выталкивать. Просто и легко, как ты тренировалась.

– Тренировалась? – выдохнула Андреа.

– Обучение на извлечения серебра, – пояснил Дулитл.

– Я не тренировалась!

Конечно нет. Она же долго притворялась, что не была оборотнем.

– Она ничего не знает, – сообщила я.

Андреа опять содрогнулась. Рафаэль еще крепче прижал ее к себе. Кровь отхлынула от его лица.

– Серебро жжет. Твоя плоть пытается отторгнуть его, но оно впивается все глубже. Ты должна бороться, – растолковал док. – Это идет вразрез с твоими инстинктами, но, когда я начну, ты должна напрячься и надавить на серебро, чтобы помочь мне и в первую очередь себе.

– Не могу, – простонала Андреа.

– Можешь, – возразил Рафаэль. – Все наши учатся. Мы тренируемся с раннего детства. Ты вдобавок и рыцарь ордена. Ты вытолкнешь чертову иглу. Перестань плакать и жалеть себя.

– Ненавижу тебя, – прорычала она.

Дулитл расположил скальпель над самым большим серым пятном.

– Готова?

Он сделал надрез, не дожидаясь ответа. Черная кровь хлынула из раны. Андреа раздавила мою руку, закричала, напрягаясь, и серебряная игла выскользнула ей на живот.

Док промокнул кожу Андреа марлей.

– Хорошая девочка. Молодец. Ты справилась. А теперь – повторим.

Потом Рафаэль отнес Андреа в душ, шепча ей на ухо что-то ласковое и успокаивающее. Моя роль на этом была окончена. Я направилась в спальню и увидела, как Дали делает надрезы на спине Дерека, чтобы вытащить иглы.

В отличие от Андреа, он давным-давно тренировался, и дело продвигалось быстро.

Дерек шутил, щелкал челюстями и рычал с притворной яростью.

– Я теб-р-р-р-я пр-р-р-р-рикончу! – наконец театрально взревел он, коверкая слова.

Кэрран фыркнул от смеха. Дали захихикала. Даже Джим улыбнулся, задержавшись в комнате и перестав таращиться в свой блокнот.

Я вздохнула. Хотелось побыть одной, в полном одиночестве. Нельзя – надо быть начеку. Может, посмотреть на бои? Наверняка кто-то сейчас умирает на потеху кровожадной публике. Так я сразу соберусь и возьму себя в руки.

Нельзя расклеиваться.

Правда, когда я вышла в коридор, меня охватил запоздалый шок. Болезненные искорки магии электрически заплясали по коже и растаяли, принеся облегчение, а затем и беспокойство.

В дальнем конце коридора показалась молодая женщина в сари. Она направлялась ко мне, сопровождаемая красногвардейцами. В руках она несла украшенную орнаментами металлическую шкатулку.

Я вернулась к нашим «апартаментам» и загородила собой дверь.

Процессия остановилась передо мной.

– Подарок, – проговорила женщина и улыбнулась. – Для юноши с разбитым лицом.

Я взяла шкатулку.

– Я позабочусь о том, чтобы он его получил.

Ее улыбка стала еще шире.

– Какую красивую кожу ты на себя нацепила, – сказала я. – Уверена, ее владелица очень громко кричала, прежде чем ты убила ее, чтобы присовить себе такое богатство.