— Мне стало известно, что Корса получил заказ на убийство настоятеля местного монастыря Всех Святых, — пояснил свои слова Якоб Ланц. — А между тем преподобный ненавидит еретиков!

— И что с того?

— Если Довлас объявит о нейтралитете, Ланс получит разрешение провести войска к границе с Озерками и Марной. А настоятель намерен этому помешать. Поэтому мне пришлось подстроить собственный проигрыш и отправить за убийцей ваших людей…

— Какое тебе дело до Ланса? — нахмурилась Вероника, которая никак не могла понять, с чего это прохвост взялся рассуждать о большой политике.

— Так уж вышло, что я состою на службе у его светлости Михаила Злотника, главы сыскной палаты Озерков. — И отодравший стельку Ловкач выудил из тайника болтавшийся на цепочке серебряный полумесяц, сплошь покрытый сложной вязью странных символов. — Приношу свои извинения, ваше высочество, но я действовал исключительно в интересах Озерков. Лично вам ничего не должно было угрожать.

— По виду настоящий. — Здоровяк забрал у мошенника знак сыскной палаты и передал стоящим в дверях парням. — Что скажете?

— Похож…

— Неужели нельзя было просто сообщить о готовящемся покушении? — закусила губу Вероника Ланник. — К чему эти игрища?

— Сообщить? Кому?! — натянул сапог обратно на ногу Ловкач. — Приказ об устранении преподобного мог быть отдан только с самого верха.

— Прибить бы тебя, жабья душа, — оглянулся на госпожу парень с факелом.

Он, хоть и находился на службе у одного из самых влиятельных родов Озерков, брать на себя ответственность за убийство королевского шпика не собирался. Мало ли кому из состоявших под его началом парней придет в голову выслужиться за чужой счет? Михаил Злотник не тот человек, с которым можно играть в поддавки.

— Уберите его с глаз моих, — передернув плечами, распорядилась Вероника.

Ловкача тут же схватили под руки, протащили через весь дом и, нисколько не церемонясь, вышвырнули со двора. Да еще и наподдали под зад тяжелым ботинком. А как без этого? Когда еще выпадет возможность начистить рыло почти всемогущему в обычной ситуации шпику?

Но полученные тумаки не испортили настроение поспешившего поскорее убраться от греха подальше Якоба. Пусть его обчистили до нитки, побили и вываляли в грязи, а сам он очутился за тридевять земель от давно ставшей родной Акраи — неважно. Главное, он сумел выбраться из этой передряги живым.

А деньги… Деньги — дело наживное.

И, словно в подтверждение этой немудреной истины, Ланц приметил расположившегося на проходном месте карточного кидалу. Несколько зазывал предлагали прохожим несказанно обогатиться, а черноволосый паренек с готовностью объяснял всем желающим правила игры в «три карты». И даже показывал, как легко отыскать приносящую выигрыш госпожу, которую он без особого успеха пытался подменить замусоленными рыцарем и королем. Без особого успеха, само собой, пока на кон не ставилась звонкая монета…

— Привет! — протиснулся к складному столику кидалы Ловкач и расплылся в улыбке. — Слушай, братишка, ни монеты на кармане, подчистую все спустил. Примешь как ставку? Ты не подумай чего — фамильная драгоценность, от мамы осталась. Чистое серебро, между прочим…

И на засаленные карты мягко стекла цепочка с кулоном в виде покрытого вязью непонятных символов полумесяца…

Месяц Святого Себастьяна Косаря

I

Тяжелое лезвие длинного меча, жалобно лязгнув, отскочило от железной окантовки вовремя подставленного щита. Ричард Йорк резко отступил от потерявшего темп противника и парировал удар атаковавшего с другого бока Юрги. В следующий миг рыцарь крутанул кистью, и лишившийся оружия юноша поспешно перескочил через натянутую меж вбитых в землю колышков бечеву.

Оставшийся в одиночестве Локис поторопился ударить тяжелым полуторником наискось, но Ричард легко уклонился и щитом сбил оступившегося лейтенанта с ног.

— Сегодня у нас почти получилось, — буркнул Локис, когда клинок рыцаря плашмя шлепнул его по плечу.

— Продолжайте в том же духе, и лет через сорок, когда я стану старым и больным, у вас появится шанс! — расхохотался снявший шлем Ричард.

— Смейся, смейся. — Гвардеец потер отбитое ударом щита плечо и кивнул на прислонившегося к мишени Юрги, которому никак не удавалось отдышаться. — По крайней мере, малец от тебя убежал.

— Да ну? — усмехнулся рыцарь, вытащил из ножен кинжал и без замаха метнул.

Юноша оторопело уставился на закачавшуюся в ладони от лица витую гарду, а Локис в сердцах выругался и зашагал к казарме.

— На сегодня все, господин Йорк? — уточнил Юрги, отступая от глубоко засевшего в мишени клинка.

— Да. — Рыцарь выдернул кинжал и убрал его в ножны. — Никогда не теряй бдительность. Даже если тебе кажется, будто схватка уже закончилась. И сам пропадешь, и товарищей под монастырь подведешь.

— Хорошо, господин Йорк, — кивнул парень и отправился за валявшимся на земле тренировочным мечом. — От отца бочонок пива привезли.

— Вот и замечательно! — Капитан Гвардии поднял взгляд к зависшему над внутренним двориком замка солнцу. — Заодно и пообедаем.

Когда наскоро смывший пыль и пот Ричард Йорк переоделся и вошел в казарму, стол уже был накрыт. Бочонок пива, тарелки с нарезанным сыром и зельцем, половина кабаньего окорока, утренней выпечки хлеб, зелень. Не скромно, нет. Скорее по-домашнему.

— Хорошее пиво. — С кружкой в одной руке и куском сыра в другой, Ричард уселся на отодвинутую к стене лавку рядом с непривычно задумчивым Локисом.

— Да уж получше, чем нашему брату обычно наливают…

— Чего смурной такой? — поинтересовался Белый рыцарь, с улыбкой наблюдая за нахваливавшими подарок барона гвардейцами. Выливавший из бочонка последние остатки Юрги совсем засмущался и обещал выпросить еще. — Не выспался или, наоборот, с зазнобой своей разругался?

— А? Нет, вымотался просто, — вздохнул Локис. — Усиление же. Да и преподобный этот…

— На кого ты его оставил, кстати?

— На Лациса.

— Проблем с охраной преподобного не было?

— Они только рады, — усмехнулся Локис. — Странное дело: все будто чуют что-то, а что именно — никто толком объяснить не может. И слухи о войне по городу поползли.

— Так всегда обычно и бывает, — нахмурился Ричард. — А случись что, так всем все наперед известно было.

— Еще Кястайла с утра кишки мотал…

— Насчет преподобного?

— Ага. Допытывался, зачем мы его охранять взялись. — Локис убрал на подоконник пустую кружку.

— А ты?

— А что я? К вам отправил.