– Верно. Я, Джерри Стингарден и Дэнни Дэрбан.

– А другие?

– Снаружи находился Тим Мальданадо, которого все звали Трэй. Не знаю, откуда он родом, потому что большую часть жизни провел в бегах. Его мать зовут Айрис Грин, и она живет на Бакстер-роуд в Манси, штат Индиана. Вы можете к ней съездить, но, думаю, она не видела сына уже очень давно. Около двух лет назад Трэй сбежал из федеральной тюрьмы в Огайо.

– А зачем вам знать, где живет его мать? – спросил Макгрегор.

– Все это было частью плана. Мы выучили кучу разных вещей, чтобы ни у кого не возникло соблазна заговорить в случае поимки. Угроза возмездия, которая тогда казалась действительно эффективным средством.

– И когда вы видели Трэя в последний раз?

– Двенадцатого ноября прошлого года, в тот день, когда мы с Джерри вышли из охотничьего домика и поехали в Рочестер. Мы оставили его там с Дэнни. Я понятия не имею, где он может быть.

На экране появилось фото улыбавшегося Трэя, сделанное крупным планом.

– Это он, – подтвердил Марк.

– И какова была его роль?

– Отвлекающий маневр. Он вызвал переполох дымовыми шашками и петардами. Потом позвонил 911, сказал, что какой-то парень с пистолетом открыл стрельбу по студентам. Я тоже сделал пару-тройку звонков из библиотеки.

– Хорошо, мы вернемся к этому позже. А кто еще участвовал?

– Всего нас было пятеро, а пятый – Ахмед Мансур, американец ливанского происхождения, который работал из Буффало. В ту ночь его не было. Он – хакер, спец по изготовлению фальшивых документов и компьютерам. Долго работал на спецслужбы США, пока его оттуда не выгнали, после чего он занялся криминалом. Ему около пятидесяти лет, разведен, живет с женщиной в доме 662 на Уошберн-стрит в Буффало. Насколько мне известно, судимости не имеет.

Хотя показания Марка снимали на пленку и записывали на магнитофон, все четыре фэбээровца и пятеро мрачных молодых людей из прокуратуры лихорадочно делали пометки в блокнотах, будто боялись что-то пропустить.

– Хорошо, если вас всего было пятеро, то кто этот парень? – спросил Макгрегор и показал на экран с фотографией Брайана Байера.

– Никогда его раньше не видел.

– Это тот самый, что ударил меня на стоянке несколько недель назад. Велел передать моему клиенту, чтобы тот держал рот на замке, – вмешался Петрочелли.

– Мы задержали его с Дэнни во Флориде, – пояснил Макгрегор. – Бандит-рецидивист, настоящее имя – Брайан Байер, известен как Рукер.

– Я не знаю его, – повторил Марк. – Он не был членом нашей команды. Наверное, Дэнни привлек его для поиска рукописей.

– Нам мало о нем известно, а сам он молчит, – признался Макгрегор.

– С нами его не было, – уверенно заявил Марк.

– Вернемся к команде. Расскажите нам о плане. Как он возник?

Марк улыбнулся, расслабился, отпил большой глоток кофе и начал рассказывать.

8

Аккуратный книжный магазинчик на улице Сен-Сюльпис в самом сердце 6-го округа на левом берегу Парижа, которым месье Гастон Шапель владел уже двадцать восемь лет, мало изменился за это время. Такие магазинчики разбросаны по всему центру города, и каждый из них специализируется на чем-то своем. Месье Шапель торговал редкими французскими, испанскими и американскими романами девятнадцатого и двадцатого веков. Его друг, державший книжную лавку в двух шагах от него, имел дело только со старинными картами и атласами. Магазинчик за углом торговал старинными гравюрами и письмами, написанными историческими фигурами. Обычные прохожие заглядывали в них редко и ограничивались, как правило, разглядыванием витрин, а редкими клиентами были не туристы, искавшие что почитать, а серьезные коллекционеры со всего мира.

В понедельник 25 июля месье Шапель запер магазин в одиннадцать утра и сел в ожидавшее такси. Через двадцать минут он подъехал к административному зданию на авеню Монтень в 8-м округе и отпустил машину. При входе в здание он с опаской оглянулся, хотя причин тревожиться у него не было. Он не делал ничего противозаконного, по крайней мере по французскому законодательству.

После разговора с ним очаровательная секретарша принялась кому-то звонить, а сам он прогулялся по фойе и остановился перед огромным художественным панно с картой мира – горделивым свидетельством размаха деятельности юридической фирмы «Скалли и Першинг», чье название в бронзе венчало панно. Месье Шапель насчитал сорок четыре города в самых разных странах мира, где имелись отделения фирмы. Накануне он зашел на страницу сайта «Скалли», где говорилось, что в фирме работают три тысячи юристов и она является одной из крупнейших юридических контор в мире.

Получив разрешение его пропустить, секретарша направила месье Шапеля на третий этаж. Он поднялся по лестнице и вскоре нашел кабинет некоего Томаса Кендрика, одного из старших партнеров, обязанного своим статусом исключительно диплому бакалавра, полученному в Принстоне. Кроме того, у него имелись дипломы Колумбийского университета и Сорбонны. Мистеру Кендрику было сорок восемь лет, он родился в Вермонте, но сейчас имел двойное гражданство. Женившись на француженке, он после Сорбонны так и остался в Париже. Специализируясь на сложных судебных разбирательствах международного масштаба, он, во всяком случае по телефону, не был расположен тратить время на скромного владельца книжного магазина. Однако месье Шапель проявил редкую настойчивость, и тому пришлось уступить.

Они разговаривали на французском, и после сухого обмена приветствиями мистер Кендрик сразу перешел к делу:

– Чем я могу быть вам полезен?

– У вас имеются тесные связи с Принстонским университетом, вы даже были членом его Попечительского совета, – начал месье Шапель. – Я полагаю, вы знакомы с президентом Принстона доктором Карлайлом.

– Да. Я поддерживаю тесные связи со своей альма-матер. А могу я узнать, какое это имеет значение?

– Это имеет очень большое значение. У меня есть друг, у которого есть знакомый, который знает человека, владеющего рукописями Фицджеральда. Тот человек хотел бы вернуть их в Принстон, разумеется, за плату.

С Кендрика разом слетел весь лоск, присущий важным господам, чье время стоит тысячу долларов в час. У него отвисла челюсть, а глаза округлились, будто он получил удар под дых.

– Я всего лишь посредник, такой же, как и вы, – продолжил Шапель. – Нам нужна ваша помощь.

Мистеру Кендрику совсем не улыбалось продолжать тратить время на нечто, что никак не оплачивалось, однако отклонить предложение об участии в такой потрясающей сделке было просто невозможно. Если этот парень говорит правду, то он, Кендрик, может сыграть жизненно важную роль в получении приза, который его любимый университет ценил выше всего остального. Откашлявшись, он поинтересовался:

– Насколько я понимаю, с рукописями все в порядке, и все они находятся в одних руках?