Внизу на подставке для обуви лежали безупречно чистые, белые, тонко связанные чулки и туфли золотого цвета на красных квадратных каблуках, спереди на шнуровке и с бантами. Прежде чем надевать, девушка их осмотрела критическим взглядом – не ношеные ли.

В общем смысле она была не брезглива: попить кофе на пару с подругой из одной чашки, но с разных сторон, дать поносить шейную косынку, или временно поменяться сумками – без проблем. Обувь – другой вопрос. Гигиенический. Здесь Жаннет была до привередливости щепетильна. Согласиться носить чужую обувь - все равно, что зубную щетку позаимствовать. Совершенно недопустимо. Потому золотые туфли она подвергла тщательному контролю: обнюхала, ощупала, осмотрела.

Проверку туфли выдержали с блеском. В конце процедуры составилось следующее заключение. Сработаны профессионально, значит, будут носиться долго. Из тонкой натуральной кожи, значит не натрут. Каблук невысокий – ноги не устанут. Позолота не стерта, без трещин и царапин – туфли новые. Что и требовалось определить.

Чулки и туфли подошли идеально, о чем девушка не стала высказываться вслух - слишком мелкая странность, чтобы зацикливаться. Голова занята другим, поважнее.

Пока Жаннет одевалась, ее до неприличия распирало любопытство. На многие темы. Насчет собственного статуса и способа, которым она сюда попала. Насчет вчерашнего рыцаря-спасителя, запанцированного в латы. Насчет достоверности событий, которые предшествовали сему моменту. А также прогнозы на будущее, в том числе о ее судьбе и погоде за пределами крепости на ближайшие два дня.

Куча вопросов, главный из которых – а что, здесь нижнее белье не выдают? Хотя бы чисто символические трусики-танго да простенький бюстгалтер размера А-75 с поролоновой прокладкой в чашечках - для формы. Ощущала бы себя увереннее.

Любопытство свербило, но высказываться не торопилась. Знала, придет время – узнает сама. Про прошлое и про будущее. Про трусики – собственно неважно. Даже интересно – безничего, вживую, по последней столичной моде, которая пришла из Голливуда.

Ах, как все здорово получается, ново, авантюристично! Похлеще сафари среди африканских хищников - львов и слонов. Жаннет учащенно задышала. Настроение улучшилось, повеселело. От сомнений в дружелюбности здешних обитателей не осталось следа – результат учтивого отношения дамы в капюшоне.

Как отважно она только что отчитала Прелати за бесцеремонное оглядывание Жаннет! Она бы и по морде ему дала, если бы не послушался, вовремя не удалился. Прямо львица, защищающая честь ребенка. То есть львенка, жаннетенка...

Вот тут настораживает что-то. Именно ее энтузиазм. Зачем пожилой женщине кидаться коршуном на колдуна, рискуя собственным здоровьем - ради незнакомой девушки? Не кроется ли здесь двойное дно, не похитили ее, случайно?

Нет, непохоже. Зачем ее похищать? Ради денег? Смысла нет - выкупа за Жаннет получить не удастся. Ради красоты? Она далека от идеала - ни лицом, ни грудью не похвалиться. Значит, она здесь по другим, менее очевидным и более интригующим причинам. Ура, приключение! Будет что вспомнить и рассказать. Подружки обзавидуются, когда узнают...

Потихоньку улыбнулась. Незаметно для себя, Жаннет позабыла о недавних тревогах: планах побега А и Б, желании поднять восстание или организовать демонстрацию протеста. Она не нервничала, не волновалась. Не только потому что Франческо прикоснулся холодом. Внутренняя уверенность Жаннет возросла, окрепла. Она больше не ощущала себя чужачкой, случайно заблудшей в богатый дом.

Наоборот. Кажется, Жаннет - здесь желанный и очень похоже самый главный гость. Заметила это по поведению придворного колдуна Прелати. Старый, страшный, порнографически озабоченный развратник! Жаннет не обманывалась на его счет. Если бы ее не защищал определенный статус, мошенник не замешкал бы исполнить свои гнусные мечты.

По той же причине бросилась ее защищать дама в капюшоне, в новом обличье явившаяся Перрина...

7.

- Я не Перрина, - встряла в ее мысленные рассуждения таинственная мадам. Она стояла сзади, зашнуровывая платье Жаннет на спине корсажа.

- А я думала...

- Я ее сестра. Двойняшка. Мы не однояйцевые, только фигурами в юбках похожи, больше ничем. Ну еще голосами. И отсутствием зубов. Вот смотри.

Сдвинув капюшон назад, женщина выглянула из-за спины Жаннет и ощерила зубы. Четырех впереди не хватало, только не подряд, а точно в шахматном порядке – сверху и снизу. Подобного оригинального способа терять зубы девушка еще не встречала.

Вот бы заснять это чудо-юдо и выставить на всеобщее обозрение в фейсбук, в сообществе «Удивительное - рядом». Получилось бы весело, не-избито. Добавить другие фотораритеты - того же колдуна с бакенбардами по моде полутысячелетней давности.

Снимки станут сенсацией и вмиг разлетятся по интернету. Герои их обретут тысячи поклонников. Может миллионы. Тогда можно будет создать собственное сообщество под названием «Скромное обаяние французских аборигенов» с подрубрикой «Жизнь на развалинах замка Синей Бороды существует». И обратиться с благотворительным воззванием: «Помогите собрать на зубы заслуженной колдунье округа Тиффож!».

Чтобы найти желающих жертвовать – надо посвятить бабке целый цикл. Звучное заглавие придумать «Остановись, мгновенье, ты ужасно» Цикл оригинальный, будет пользоваться бешеным успехом... Жаль, фотокамеры под рукой нет, хотя бы одноразовой, которую по окончании фотосессии можно раскурочить. Ну, да не все потеряно: Жаннет потом у кого-нибудь из местных поинтересуется насчет супермаркета по соседству.

Из шахматных дырок бабкиного рта повеяло смрадным духом. Хорошо, он через снимки не передается. Иначе неоткрытую еще рубрику закроют из-за угрозы массового отравления... А так угроза нависла только над Жаннет.

Девушка выдохнула поглубже и задержала дыхание, чтобы не впитывать ядовитый воздух. Который был до того противен, что она с большим удовольствием шлепнула бы бабку по лбу, как бестолкового ребенка, чтобы спряталась обратно за спину. Неблагодарно, конечно, с ее стороны, но собственное здоровье дороже.

Когда дама ощерялась, девушка разглядела ее лицо. Оно было страшнее Перрины и Франческо вместе взятых. На щеках – воспаленные бугры и дырки, проеденные белыми с черной головой, жирными личинками, которые шевелились тут же. Раздутый, словно гигантский кровяной мозоль, корявый нос навис над губами, разодранными в лохмотья ошметок.

Лоб полопался трещинами, кожа на краях оттопырилась и загнулась. Под кожей виднелся череп какого-то грязного цвета, у которого нет однозначного определения. Попробуем описать образно. Цвет усохшего слоновьего бивня, который вовремя не украли браконьеры - оставили лежать на милость природных элементов: под обильными африканскими дождями раз в год и палящим солнцем в остальные одиннадцать с половиной месяцев.

Глаза блестяще-черные, без белков и радужной оболочки. Ненатуральные, неживые - способные вселить ужас в неподготовленную душу. От волос остались только свалявшиеся клочки неизвестного науке колера. Провисшие от собственной тяжести уши дрожали наподобие желе и шевелились отдельно друг от друга.