Не успел вигилант закончить с маркировкой, как его окликнули. Двое подсобных рабочих устроили препирательства на близлежащей кухне.

Корзины Прист остались стоять без присмотра у влажной кварцевой стены сортировочного зала. Крышка одной из них откинулась, и, натужно зашипев, телескопические штыри подняли поднос с продуктами, который на деле оказался всего лишь неглубоким фальшивым дном.

Медленно и глубоко дыша, из потайной полости вылезла Кара Свол. Ей пришлось сложиться в три погибели, чтобы втиснуть свое тело в такое крошечное пространство. Выбравшись, она помедлила и, скривив гримасу, вставила на место суставы плеч.

Бывшая акробатка огляделась. На то, чтобы прямо здесь приводить свое тело в порядок, времени не было. Она сняла оптоволоконную заплату с левого глаза. На клейкой основе осталось несколько ресничек. Кара потерла веко и, выдернув конец длинного оптического кабеля из стенки корзины, свернула его в моток. Благодаря этому устройству она видела все происходящее и выбрала подходящий момент, чтобы выбраться наружу.

Озираясь, Кара засунула оптоволокно в набедренный карман облегающего, светоотражающего комбинезона, обтягивающего все ее тело, включая голову.

Открыв еще одну корзину, Свол достала маскхалат и рюкзак на тугих фейлоновых ремнях. Компактный вокс и мультиключ скользнули в держатели на ее поясе, а узкий боевой нож она закрепила на икре.

Почти готово. Внезапно она услышала приближающиеся шаги. Осталось сделать еще кое-что. Полупустые корзины выглядели, более чем подозрительно. Кара разорвала герметичные пакеты с обезвоженными водорослями и высыпала их на дно, а затем полила все водой из фляги.

Шаги становились громче. Кара установила на место подносы с едой, закрыла корзины и прыгнула в тень в углу сортировочного зала. Бывшая акробатка по-паучьи поползла по отвесной стене, цепляясь за кварцевые отложения бритвенно-острыми крючками, закрепленными на подошвах и перчатках комбинезона. Добравшись до верха, она скользнула в неглубокую нишу под потолком и замерла.

Несколько кухонных рабочих откинули крышки с корзин Прист и вытащили верхний поднос из той, где пряталась Свол. На дне блестела гора водорослей. Рабочие засмеялись и стали отпускать шуточки в адрес скряги капера. Они привыкли к такому. Многие делали вид, будто принесли уйму угощений, а на самом деле оказывалось, что корзины заполнены морской капустой.

Кара тоже тихонько усмехнулась.

Как только рабочие принялись разносить корзины по кладовым, она вновь поползла по каменной стене к огромной кремневой арке, ведущей на кухню.

В руках и ногах пульсировала боль. Восхождение потребовало огромных усилий от занемевших в неудобном положении мышц. Однако, несмотря ни на что, Кара заставляла себя шевелиться. Левую ногу свело судорогой. Свол чуть не сорвалась, но стиснула зубы и удержалась.

Оказавшись в просторной и плохо освещенной кухне, она огляделась. От вместительных котлов поднимался пар, дым клубился над жаровнями с телятиной, оркуну и замаринованным синква, а также над барабанами с коптящимся кетелфишем. Внизу стояли кастрюли с жарящимися в масле сосисками, супницы, пароварки с фуби-клецками и вялолистами. Густой чад, слоями плавающий под потолком, отлично маскировал Кару, замершую на поперечной балке. Акробатка задержалась там на несколько минут, чтобы снять напряжение мышц и расслабить измученное тело. Запястья, суставы, пальцы, позвоночник, ребра, поясница. Словно давая представление перед незримой аудиторией, она начала вытягиваться и изгибаться, становиться на мостик, вращаться и кувыркаться.

Затем Кара улеглась на балку и прислушалась к грохоту и бульканью кухни. Ее тело все еще гудело — что не удивительно после двух часов, проведенных в тесной корзине. Но она, наконец, восстановила подвижность и согрелась.

Достаточно отдохнув, Свол поднялась и направилась вглубь станции.

И все-таки это был худший из снов. Что-то текучее и в то же время цельное вливалось в щель под дверью. Оно было черным и вонючим. Точно клей, который нюхала бабушка. Словно ее чертов, выжигающий мозги клей!

Он попытался разбудить бабушку. Она храпела, сидя в своем кресле. Когда он потряс ее, его руки вошли в плоть, будто в гнилое, источенное червями мясо. Вскрикнув от отвращения, Заэль попятился и схватил с буфета небольшое изображение Бога-Императора. Мальчик выставил его перед собой, словно пытался отгородиться от вязкого кошмара, сочащегося через трещины в кухонной двери.

— Уходи, Ноув! Уходи! Оставь меня в покое!

— Он должен кое-что узнать…

Мальчик сдавленно вскрикнул и… проснулся.

Застонав, Заэль сел на кровати. В каюте было темно. Только из ванной лился приглушенный свет. Он специально не выключал его. Морозный блеск расплескался по темному помещению.

Мальчик тяжело дышал. Ему хотелось позвать Нейла, Кару или хотя бы Кюс, но он вспомнил, что они заняты в какой-то операции. Заэль подумал о том, чтобы поговорить с «Креслом». Нейл советовал ему сделать это еще тогда, возле того места… как оно там называлось? Ленк?

Он не мог. Не мог осмелиться. Он до сих пор не понимал, почему «Кресло» взял его с собой и почему считал каким-то особенным. И Заэлю вовсе не хотелось все испортить. Не хотелось давать «Креслу» повод выбросить его.

Да и разве можно было считать это достаточным основанием? Заэлю снились кошмары. Ну и что? Просто с его головой что-то не в порядке. Наверное, ломка еще дает знать о себе.

Заэль сидел в темноте, положив подушку на колени и уткнувшись в нее головой.

Ему хотелось, по-настоящему хотелось стать таким же, как Нейл. Спокойным, уверенным в себе человеком. Или таким, как Кара. Черт, да хотя бы таким, как Кюс или Тониус.

Из ванной послышался какой-то звук. Словно кусок мыла упал с полочки или резиновый мячик покатился по металлическому водостоку.

Как это может…

Заэль поднялся, держа подушку перед собой, точно самый идиотский щит в Империуме. Из душа хлынула вода. Горячая вода. Пар вырывался из кабинки, затуманивая стеклянную дверь.

Кто-то был там, в душевой кабинке. Кто-то скрытый паром и водой.

Заэль тяжело сглотнул:

— Эй?

— Заэль? — послышался голос.

Мальчик даже разобрал, как кто-то выплюнул воду, прежде чем произнести его имя.

— Да. А там кто?

— Это же я, Заэль.

— Кто «я»?

— Мать твою, Заэль! Ты что, не узнаешь собственную сестру?

Заэль начал пятиться.

— Моя сестра… она мертва. Ты не моя сестра…

— Конечно же, это я, малыш, — сказала туманная фигура, стоящая за стеклянной дверью. — Иначе зачем бы мне искать тебя?

— Не знаю… — пробормотал мальчик.

— Все связано, малыш. Все. Места, время, души, Бог-Император — все это связано в единое целое. Ты и сам все поймешь, когда окажешься там вместе со мной.