советским данным, невзирая на неблагоприятные погодные условия, 227-я ШАД 5 ИАК группами по 2–4 самолета Ил-2 без прикрытия истребителей атаковали технику противника в районе Езерны. Прорыв оперативно созданного узла сопротивления однозначно стоил бы немалых потерь в танках и БТР. Если бы требовалось деблокировать гарнизон и вывести его на соединение с главными силами XXXXVIII корпуса, эти потери были бы оправданны. Но при невозможности под огнем провести грузовики в «крепость» силовой прорыв в Тарнополь терял смысл. Усугублялась ситуация большим расходом горючего танками и БТРами в условиях распутицы.

В итоге в 13.00 25 марта Фрибе принимает решение прервать операцию и, эвакуировав как можно больше техники, отойти на исходные позиции. По горячим следам событий Фрибе докладывал начальнику штаба XXXXVIII тк: «Очень тяжелый день, противник совершенно иной, чем предполагалось. Он организовал позиции ПТО на линии высот и заминировал дорогу. В роще западнее Тарнополя приходилось прочесывать все лощины. Хотел обойти южнее шоссе, перегруппировался. Очень сильные позиции перед высотами у высоты 361 (1,5 км севернее Яновки). По исходным позициям особенно сильный артиллерийский огонь. После потери командиров и средств связи, а также ввиду отсутствия задачи вызволить осажденных принял решение об отходе. Отход очень тяжелый, удалось только под покровом дымовых завес». По советским данным, на выс. 361 оборонялись подразделения 1087-го сп 322-й сд. Под «рощей западнее Тарнополя», вероятно, следует понимать урочище Чахары, в которое отошли части 322-й сд.

Подбитая в ходе боев за Тарнополь СУ-152. Скорее всего, идентифицированные как 37-мм попадания на самом деле являются следами от «фаустпатронов».

В боеготовом состоянии сразу после рейда в группе Фрибе оставались всего 11 «Пантер» (хотя еще 25 числились на марше). На утро 26 марта безвозвратно потерянными числились 3 «Пантеры» и 3 БТРа[376]. Одновременно немцы заявляли об уничтожении 25 позиций ПТО и трех танков, но 322-й ИПТАП потерял всего одно свое орудие. Надо сказать, что заявка противотанкистов Чеволы была скромнее и реалистичнее — 3 БТР, 1 автомашина с горючим и 1 средний танк. 107-я сд претендовала на 9 подбитых танков противника, в том числе 3 «Тигров», 4 БТР и 3 автомашины[377].

Силовой прорыв в Тарнополь и выход обратно через несколько часов, скорее всего, привел бы к избиению отряда Фрибе. К вечеру на позиции, седлающие шоссе, выходил 322-й гв. ИПТАП. Соответственно, даже сокрушив один полк бригады полковника Чеволы, немцам пришлось бы противостоять второму полку на обратном пути. Более того, советское командование располагало в районе шоссе достаточными силами для образования за несколько часов плотного заслона пехоты. Соответственно, в случае прорыва в Тарнополь, группа Фрибе имела все шансы остаться запертой в «крепости». В целом же можно констатировать, что в данном эпизоде было наглядно продемонстрировано могущество артиллерии. Она оставалась богом «войны моторов» в 1941–1945 гг. Несмотря на наличие мощного танкового кулака и мотопехоты на БТР, отсутствие полноценной поддержки артиллерии (до 210-мм калибра включительно, как это практиковалось в немецких танковых войсках ранее) лишало группу Фрибе возможности решать даже ограниченные во времени и пространстве задачи.

Нельзя не отметить, что о неудаче с проталкиванием в «крепость» конвоя снабжения комендант Тарнополя узнал только после 16.00 (получив радиограмму: «Проводка конвоя со снабжением сегодня невозможна. Ждать следующих приказов»). В 14.00, когда танковое соединение Фрибе уже отправилось в обратный путь, Найендорф еще только делал запрос относительно его местонахождения. О Найендорфе просто забыли, штабы корпуса и армии думали о своих собственных задачах.

Однако неудачным рейдом к Тарнополю деятельность группы Фрибе в составе XXXXVIII корпуса не ограничилась. Командование корпуса стремилось максимально использовать ударные возможности танков и мотопехоты Фрибе для стабилизации фронта. Поступает приказ на следующее утро (т. е. 26 марта) наступать южнее шоссе на Козлов, чтобы уничтожить «прорвавшиеся через Восужку на запад крупные силы противника» и очистить район Езерны — Козлов — Плауча Мала — Зборов. На этот раз штаб Балька без колебаний подчиняет Фрибе находившиеся в районе Езерны «Тигры». Кроме того, командование XXXXVIII корпуса задействовало в контрнаступлении 359-ю пд, она наносила удар от Таурова на Козлов при поддержке 5 «Тигров» и 1 «Пантеры» (откуда взялась последняя, не очень понятно, она внезапно появляется в очередном донесении, возможно, машина из состава группы Фрибе).

Согласно донесению о состоянии техники на 8.00 26 марта[378] в распоряжении группы Фрибе находилось 38 боеготовых линейных «Пантер» (в том числе 14 на марше из района Броды), 4 боеготовых командирских, 28 линейных и 2 командирских «Пантеры» в краткосрочном ремонте и 4 в долгосрочном. Помимо этого имелось 127 боеготовых БТР.

26 марта в 5.00 соединение Фрибе начало наступление двумя боевыми группами по обоим берегам Восушки. Правая боевая группа («Тигры» 507-го батальона и батальон мотопехоты на БТР) наступала из района в 2 км западнее Езерны на Козлов. В этом районе, действительно, через речку переправились подразделения 148-й сд. Левая боевая группа отряда Фрибе (батальон «Пантер» и батальон на БТР) продвигалась к востоку от Езерны по восточному берегу Восушки на Козлов. Непосредственно на подступах к Езерне находились части 107-й сд. Надо сказать, что Бальк был опытным командиром и понимал возможности танкового контрудара по наступающему противнику. Имевшие наступательные задачи части были объективно более уязвимы, чем перешедшие к обороне. Утром 26 марта 504-й полк 107-й сд наступал на Езерну. Атака «Пантер» и БТР Фрибе стала для него неприятным сюрпризом. Как указывалось в оперсводке соединения: «1 и 3/504 СП […] после короткого боя рассеяны и частично уничтожены»[379]. Еще один батальон 504-го сп, прикрывавший фланг у Покропивны, также оказался атакован танками и «рассеян». Под удар танков в Покропивне попал штаб полка. Наступавший на запад 522-й полк 107-й сд также подвергся атакам танками с разных сторон и, цитируя оперсводку, «понеся потери, был рассеян»[380]. Вместе с тем масштабы последствий контрудара для 107-й сд не следует переоценивать. В вечерней оперсводке 28-го стрелкового корпуса потери дивизии оцениваются в 38 человек убитыми и 115 ранеными[381]. В немецких оперативных документах также не просматривается картины какого-то эпического разгрома — в донесении группы Фрибе в штаб корпуса говорится лишь о 40 пленных[382]. Негативные последствия удара оказались в значительной степени сглажены тем, что снова имел место рейд, а не контрудар с целью занятия определенного рубежа. Как писал в своем докладе по итогам боев полковник Фрибе, «левая боевая группа отошла по невредимому мосту в районе Козлова на западный берег ручья, чтобы подготовить соединение западнее