Прошло еще несколько часов, и сводный флот уже практически выбрался из аномалий. Участившаяся гибель разведчиков говорила о том, что они находятся на правильном пути, и варвары до последнего пытаются замести следы. И вот наступил долгожданный выход.

– Видите варваров? – спросил магистр, не вытерпев, когда об обнаружении противника доложат соответствующие службы.

Старший магистр Гиссар опасался, что варвары нападут сами еще в аномалиях и тем самым попытаются сравнять возможности, у них, надо признаться, было больше опыта в «общении» с аномалиями, чем у кого бы то ни было.

– Так точно, мой господин, – ответил офицер.

– Как они далеко от нас?!

– В получасе хода, мой господин…

– Скорость и направление движения?

– Минимальная, мой господин, движутся к ближайшей звезде.

– Вперед!

– Мой господин… – замявшись, произнес офицер. – Корабль связи фиксирует что-то странное…

– Что именно?!

– Множество сигналов, мой господин. Этот район космоса прямо-таки кишит ими! Вот, мой господин, с корабля связи поступают данные, что здесь имеется как минимум пять заселенных систем!

Магистр с недоумением взглянул на своего коллегу генерала Шолра. Но тот сам был в недоумении. «Как так?! – думал он. – Здесь не может быть никого и ничего, тем более такой развернутой колонии варваров, иначе разведка давно уже знала бы о ней».

– Все это очень странно и требует осмысления, – наконец произнес Гиссар. – Но мы должны уничтожить противника как можно быстрее.

– Постойте, магистр, – взял слово силунианин. – Здесь обнаружен чей-то мир, о котором нам ничего не было известно… хотя должно было бы… ничего не понимаю.

– Понимать будем потом! – стукнул кулаком по подлокотнику магистр. – А сейчас – крушить врага! Иначе он нас сейчас увидит, если уже не увидел, и снова опять уйдет у нас под самым носом. Я этого допустить не могу. Приказ по флоту: боевая тревога и полный вперед! На этот раз мы не должны дать ему уйти.

– Так точно, мой господин!

Корабли набрали максимальную скорость и начали сближаться с противником. Странное дело, но варвары довольно долго никак не реагировали на появление врага. В этом была какая-то изощренная ловушка. Лишь тогда, когда не заметить приближение более пятидесяти кораблей стало невозможно, они начали разворачиваться из походного в боевой порядок.

Потом стало не до размышления о новом мире, странном поведении варваров и возможных ловушках. Их корабли оказались в зоне поражения, и магистр приказал открыть огонь.

Десятки лазерных и электромагнитных пушек произвели сокрушительные залпы, и только после этого варвары стали окутываться защитным облаком поляризованного газа, включили глушилки и средства подавления систем обнаружения и прицеливания. Потом в ответ раздались какие-то робкие выстрелы.

– Вы не заметили ничего странного?

– Да адмирал, что-то они переигрывают… но разбираться будем потом, после того как сомнем их, – отмахнулся магистр.

– Я не о поведении, а о кораблях.

– А что?

– Какие-то они не такие…

– Какие «не такие»? Все совпадает, семнадцать кораблей, старкрейсер и прочие корабли, согласно описанию…

У магистра не было никакого желания осмысливать ситуацию, слишком сильно было желание как можно скорее выполнить приказ императора, уничтожить противника, натворившего так много бед.

– Слишком целые?! – воскликнул адмирал Шолр, показывая магистру увеличенное изображение одного из кораблей до того, как тот окутался защитным газом. – Вот что в них не так! Нужно немедленно остановить сражение, связаться с ними и все выяснить, магистр!

Магистр Гиссар удивленно уставился на силунианина, поняв, что тот прав. Слишком много нестыковок: целый мир, так и кишащий радиосигналами, корабли, не имевшие следов повреждений от жестоких схваток. Он, возможно, так бы и сделал, последовав совету силунианина, но в этот момент произошло максимальное сближение флотов, и в борт его старкрейсера врезался первый ответный снаряд.

– Позже разберемся со всеми этими странностями, адмирал. Сейчас нам нужно победить, кем бы они ни были…

Хауэр добрался до отцовского старкрейсера «Спайсемин» на пиратском судне Мурдока, адмирал Силаев отпустил и их – надо же было кому-то управлять судном. Как только было получено разрешение на швартовку, корабли соединили переходные люки, и едва открылся проход, Эндрю бегом направился в командный центр.

За эти без малого три часа он успел подумать о многом: о Новоземной Федерации, об Альянсе и о Республике Фрайдум. То, как их собирались использовать втемную, очень угнетало Хауэра. Их не спросили, просто поставили перед фактом, да еще предстояло понести огромные жертвы, согласно задуманному плану. Так нужно ли им после всего этого помогать? Эндрю до сих пор не мог ответить на этот вопрос. «А что я, собственно, могу сделать?!» – подумал он в отчаянии.

– Эндрю, что происходит? О тебе не было никаких известий после той ужасной автокатастрофы! Куда ты пропал? И что ты делаешь на пиратском корабле?! – завалил сына вопросами вице-адмирал Генрих Хауэр. – Мы все за тебя так переживали… Ну почему ты молчишь?!

– Все очень сложно, отец. За семнадцать с половиной минут этого не расскажешь… – произнес Эндрю, взглянув на часы, на которых шел обратный отсчет трех часов, которые оставались до выхода кораблей Альянса из Аномальной зоны.

– Почему именно за семнадцать с половиной минут?

– Потому что через семнадцать минут начнется Апокалипсис.

– Да что ты несешь?! Тебе плохо?

– Ты даже не представляешь, как мне плохо. Но не в том смысле, как ты подумал, я не спятил. Лучше скажи… наш предок действительно сидел в тюрьме за убийство и потому не был взят вместе со всеми остальными на переселение во время Исхода?

– Да… – ошалело ответил адмирал, не зная, что и думать.

– И был такой родственник по фамилии Силаев?

– Да…

– Тогда все правда…

– Да в чем правда-то?!

– Правда в том, что нам сейчас предстоит самая большая битва, которую только знала история республики, и не с кем-нибудь, а с чужими… И нам надо подготовиться.

– Ты бредишь, сын… Я понимаю, с тобой наверняка столько всего произошло за эти дни… ты устал…

«Да, со мной действительно много чего произошло за эти дни, но это не бред», – грустно улыбаясь, думал Эндрю Хауэр, понимая, что ничего не сможет объяснить и доказать за это короткое время, которое у него осталось.

Можно было, конечно, попытаться и все рассказать в двух словах, но он понимал, он добьется лишь того, что его где-нибудь запрут, решив, будто у него «поехала крыша», и он уже ничего не сможет сделать. Потому нужно было молчать, чтобы оставаться относительно свободным, и в случае чего дать нужный совет – в его кармане лежал листок с контурами самых распространенных кораблей Альянса, на которых были отмечены слабые места в их корпусах.