Но ничего хорошего из этой затеи не вышло, даже несмотря на то, что на свадьбу молодожены получили в подарок от тещи с тестем зеленые «Жигули»-«шестерку», а на трехлетие бракосочетания – отдельную кооперативную квартиру в Ясеневе. Счастье, как оказалось, совсем не в этом. Первое время Николай прилагал все усилия, чтобы привыкнуть к Наде, уговорить себя, что любит ее – тем более что сама она буквально растворялась в нем, не могла на него надышаться, исполняла все его желания. Но со временем жизнь с женой, которую он так и не сумел полюбить, стала тяготить его, с каждым днем все сильнее. Тогда Николай с головой ушел в работу, стараясь как можно реже появляться дома. Тут, на его счастье, началась перестройка, стали открываться первые кооперативы. Николай попробовал себя в бизнесе и понял, что в делах ему везет больше, чем в любви. У скромного и нерешительного с виду Коли Ремезова открылись неплохое профессиональное чутье и предпринимательская жилка. Когда в начале девяностых предприятие, на котором он работал, приказало долго жить, Николай с несколькими коллегами организовал свой бизнес. Дела пошли в гору, появились деньги, возможности, открылись новые горизонты – но деньги не могли заменить любовь и нормальную семью. Став взрослым человеком, Николай наконец понял, какую глупость совершил. Не стоило ему жениться на Наде – нужно было бороться за Марину до конца. А теперь выходило, что он не только несчастен сам, но и делает несчастным человека, который находится рядом и его любит. Он предлагал Наде развестись, но каждый раз она принималась так рыдать, чуть ли не на коленях ползала, умоляя не бросать ее, что у него просто не достало мужества нанести ей такой удар. Николай махнул рукой и с горя пустился во все тяжкие. Надя же, страдавшая от его поздних возвращений, походов по ресторанам, саунам и «деловых встреч», после которых муж возвращался навеселе, перемазанный губной помадой и пахнущий чужими духами, не придумала ничего умнее, как тайком завести ребенка. Ей казалось, что рождение малыша должно укрепить расшатывающуюся семью, но вышло все наоборот – Николай был взбешен тем, что его поставили перед свершившимся фактом, когда все уже решили без него и делать аборт было уже поздно. Однако бросить на произвол судьбы беременную жену он тоже не решался. В семье начались ссоры. Надя наконец-то поняла, что мужу она не нужна, но, как ни странно, винила в этом только себя. Уходя на работу, Николай не видел, как она плачет целыми днями, упрекая себя в том, что не смогла стать хорошей женой такому замечательному человеку. Из-за постоянной нервозности и расшатанного здоровья беременность ее протекала очень тяжело, а закончилось все тем, что Надя умерла при родах, оставив Николая с новорожденной девочкой на руках. Теперь настал его черед винить себя во всем. Он и впрямь возненавидел себя, а заодно возненавидел и свою единственную возлюбленную Марину, из-за которой, как он считал, вся его жизнь пошла под откос. Он пообещал себе, что выбросит эту женщину из головы и начнет новую жизнь со своей дочуркой, ставшей смыслом этой жизни. Но так продолжалось ровно до того момента, пока Николай не столкнулся на улице с Ниной Ивановной, матерью Марины. Она рассказала о том, как ее наивную дочь обманул некто Александр Архипов, вор на доверии. Вскружил ей голову, разлучил с ним, Николаем, и сломал всю жизнь, да еще и ребенка заделал…

– Эх, Коленька, – вздыхала его собеседница, выглядевшая в свои шестьдесят дряхлой старухой, – ну почему же ты тогда пропал? Почему не вправил ей мозги, вы ведь с детства были такими друзьями…

Эта фраза надолго засела у него в мозгу, с тех пор Николай мысленно постоянно возвращался к прошлому. С одной стороны, думал он, он действительно виноват перед Мариной и вряд ли сможет когда-нибудь посмотреть ей в глаза. Но с другой стороны, что он мог тогда сделать? Маринка тогда не хотела ничего знать, ничего слышать, она была словно околдована этим своим новым героем… Так что все дело в нем. Вот кто виноват в том, что обе их жизни, планы и мечты пошли прахом! Александр Архипов!

Вспомнив любимую книгу детства «Граф Монте-Кристо» Александра Дюма, Николай Петрович Ремезов ощутил себя в какой-то мере Эдмоном Дантесом. Он стал следить за Архиповым, собирать всю возможную информацию об этом человеке, начиная с данных свидетельства о рождении и уголовного дела и заканчивая сведениями о его бизнесе, продвижении в политике и месте теперешнего проживания. Николай долго вынашивал план мести, размышлял над ним, то и дело отвергая одно и придумывая взамен другое. Он не спешил, памятуя старинную поговорку, что месть – это блюдо, которое надо подавать холодным. Ему хотелось нанести врагу как можно более ощутимый удар, но при этом сохранить лицо и ни в коем случае не опуститься до уровня своего противника. Много лет он наблюдал за Архиповым тайно – и вот они наконец-то встретились лицом к лицу.

– Так почему же ты решил отомстить мне таким странным образом? – усмехнулся Александр, выслушав своего собеседника. – Почему не пытался навредить моей политической карьере? Моему бизнесу? А мог бы просто «заказать» меня – и дело с концом.

– Не хотелось марать о тебя руки, – поморщился Николай. – И потом, я не такой идиот, чтобы нарушать закон. Я честный человек, к тому же у меня есть дочь, ради которой мне бы хотелось держаться подальше от тюрьмы. А вот шутка по поводу твоей якобы смерти – это самое то. Да еще в торжественный юбилей, с которым ты так носился… Жаль, что ты не оценил юмора – ты ведь у нас известный шутник.

– Ты это о чем? – Александр Валерьевич непонимающе уставился на собеседника.

– Я читал протокол судебного заседания, – отвечал Николай. – Ты помнишь, как тебя судили? Помнишь, как на вопрос прокурора, почему ты обманывал всех этих женщин, ты бахвалисто ответил: «Да это же была просто шутка!» Как же мне жаль, что и эта авария, придуманная мною, была тоже всего лишь шуткой!.. Но ты не забывай, что за все в этой жизни надо платить, а в каждой шутке есть доля правды…

От всего услышанного Александру Валерьевичу вдруг стало не по себе. Он попытался подняться с кресла, но голова вдруг закружилась. Архипов покачнулся, по неосторожности задел антикварную фарфоровую пепельницу, стоявшую на самом краю стола. Тяжелая пепельница соскользнула на пол и разбилась вдребезги с сильным грохотом. На шум, почуяв неладное, в кабинет тотчас вбежали дежурившие под дверью Дима и начальник службы безопасности. Но если Сергей первым делом кинулся к шефу, то Дима лишь застыл в недоумении и воскликнул, изумленно глядя на посетителя Архипова:

– Николай Петрович? Вы? Это вы?!

Теперь настала очередь Александра Валерьевича удивляться.

– Ты что, знаком с ним? – поинтересовался он у помощника.

– Да, знаком… Это отец Алены, моей девушки. Помните, вы еще с утра спрашивали, есть ли у меня девушка… – растерянно бормотал Дима. – Так вот, ее зовут Алена. Мы очень любим друг друга, и она, кажется, ждет от меня ребенка… Пожалуйста, Александр Валерьевич, вы ведь не причините вреда этому человеку? Он ведь ее отец!

Впервые в жизни Архипов видел, чтобы у его обычно невозмутимого помощника было такое лицо. Так вот, значит, кто ему дороже всего на свете – девушка по имени Алена… И, пожалуй, ради нее он будет готов на все. А он-то, Архипов, был уверен, что этот парень всегда будет рядом с ним, считал его своим сыном и не сомневался в его преданности… И тут же яркой кометой в сознании пронеслась неприятная мысль – а что, если именно с легкой руки Димы Ремезов и получил всю информацию относительно жизни Архипова? И, в частности, о предстоящем юбилее? Если так, то уже не важно, сделал он это за щедрую плату от будущего тестя или же даром, исключительно из родственных чувств.