Воины гарнизона пытались остановить чужаков, выполняя приказ предводителя.

Влад и Горан на мгновение отвлеклись, вглядываясь в мелькавшие тени, и Кроули воспользовался этим, метнулся обратно в коридор, ведущий к тартарианскому изолятору. Проходы за ним тут же начали зарастать чёрными сосульками.

Впрочем, друзья и не помышляли о преследовании.

– Аллюр три креста! – бросил Горан.

И они побежали со всей возможной скоростью вслед за своими детьми.

Кроули в этот момент уже связывался с тартарианами, скрипя зубами от холодного бешенства. Вряд ли он смог внятно объяснить своим нанимателям, что произошло, однако ответные меры они приняли почти без задержки.

Из камеры, где сидела Истома, выскочил возбуждённый Али.

– Ну, что?! Где они?!

– Далеко не уйдут.

Сосульки тартарианской «смолы» растаяли, очищая проход наружу.

Кроули-старший, за ним Али и Файзулла вышли на склон террасы.

Из лагеря доносился неистовый шум: звон сабель, крики, тупые удары, шипение и визг, будто воины гарнизона сражались с армией змей. Меж палаток метались тёмные фигуры, кое-какие палатки горели, освещая поле боя неровным колеблющимся светом. Несколько раз небо стегнули ветвистые фиолетово-голубые молнии – это скорее всего отбивались каким-то оружием колёсники.

– Успокой их! – бросил Кристофер телохранителю, кусая губы. – Пусть пропустят колёсников, они всё равно опоздали.

Файзулла бросился к разворошённому муравейнику лагеря.

– А где эти суперы? – спросил Али, озираясь. – Удрали?

Под ногами дёрнулась земля. Низкий гул прилетел из недр горы, стушевывая все звуки.

От ближайшего уступа террасы оторвалась прямоугольная плита, стала падать вниз.

– Чёрт! – отскочил за спину отца Али.

Плита не упала, зависла над склоном террасы, начала менять форму, пока не превратилась в грубый шестиконечный крест, концы которого засветились в темноте. Крест покачался из стороны в сторону невысоко над землёй и косо устремился вверх.

– Ага, ты послал за ними перехватчика? – догадался Али.

Внезапно из темноты вынырнул отблёскивающий в свете пожара мотоцикл, резко затормозил. Водитель упёрся ногой в землю, не слезая с сиденья.

– Г-дева, – пробормотал, не удивляясь, Кристофер.

– Что ты задумал, магистр? – спросила хозяйка мотоцикла.

– Вы опоздали, – злорадно хохотнул Али.

– Послал за беглецами перехватчика, – кротко ответил Кристофер.

– Идиот! Верни своего недоделанного перехватчика! Величи нам нужны живыми!

– Я и приказал взять их живыми.

– Они подошли к порогу психофизического манипулирования элементарными частицами и будут сопротивляться. Перехватчики тартариан слишком грубы, чтобы оценить степень адекватного и достаточного энерговоздействия. Верни их!

– Но Величи уйдут.

– Далеко не уйдут! – Мотоциклистка крутанула рукоять управления и унеслась в темноту.

– Вот ш-шалава! – с возмущением и удивлением сказал Али. – Раскомандовалась!

Кристофер прислушался к неутихающему бедламу в лагере, сложил руки за спиной, покачался с носка на носок.

– Может быть, она права. С другой стороны, младший Велич – будущий оператор Игр, он должен справиться с любым противником.

– А если не справится?

– Туда ему и дорога. Иди готовься к походу.

– Опять поковыляем на этом гадском тартарианском «тракторе»?

– Полетим.

Кристофер напрягся, устанавливая канал пси-связи с Владыкой Тартара (как он себе это представлял). Пришла мысль создать на базе летающих крестов тартариан несколько беспилотников и настоящий летательный аппарат, способный выполнять команды и нести на себе несколько человек. С их помощью можно было найти беглецов и попытаться предложить союз на иной основе – на основе принципов человеколюбия. Если враг исповедовал принципы гуманизма, доброты и справедливости, стоило подумать, как обратить это себе на пользу.

Верблюды бежали ходко, рефлекторно обходя нагромождения камней и ямы. Управлять ими было неудобно, Влад привык к другим поводьям, но он всё же справился со своим скакуном и заставил бежать в нужном направлении.

Истома двигалась следом. Ей пришлось учиться скакать верхом на гигантском животном, поскольку раньше такой практики у неё не было, но и геянка сумела укротить верблюда, лишь раз в гневе обозвав его «падалью».

Определить место, где отец и Горан спрятали мотоциклы, не составило особого труда. Уже через несколько минут беглецы обогнули гудящий лагерь: там шло настоящее сражение между воинами Кроули и колёсниками, – и обнаружили за гребнем взметнувшейся почвы, в выбоине под громадным камнем, мирно отдыхающие машины. Едва не проскочили мимо, так как верблюды заартачились и не желали останавливаться.

– Беги, скотина! – Истома спрыгнула на землю, шлёпнула своего скакуна по крупу.

Ясен сделал то же самое, и верблюды помчались прочь, криками выражая своё возмущение. Ясен понял, что совершил ошибку, отпустив верблюдов, когда скачущих и вопящих животных заметили.

От первых палаток лагеря вылетел с десяток всадников, направился к камню. Как воины ориентировались в темноте, было непонятно, однако мчались они так целеустремлённо, что в их способности воевать ночью сомневаться не приходилось.

– Быстрее! – подстегнул спутницу Ясен, скатываясь по склону выбоины к мотоциклам.

– Подождём наших!

– Они не велели ждать.

Ясен выкатил первый мотоцикл из укрытия; он был без багажника.

– Тогда давай оставим им второй байк!

На раздумья ушла ровно одна секунда.

– Садись!

Истома забралась на сиденье сзади.