Вскоре мне довелось познакомиться с представителями высших слоёв «панамского олигархата» и новым президентом страны Гильермо Эндара, вручившим мне «дипломатические корочки». Такое бывает нечасто. Дело в том, что далеко не сразу все латиноамериканские страны признали новое правительство Панамы как легитимное, и тут я «как бы сыграл на руку» панамской буржуазии, создав нужный ей информационный факт.

Кроме того, часто бывает, что торговые и экономические связи опережают установление отношений между странами в других областях. Так случилось и с Панамой, дипломатические отношения СССР с которой были официально установлены на уровне Генконсульств 29 марта 1991 года, а на уровне Посольств — лишь в 1995 году.

Мои «бои» за российские интересы в этой стране были ещё впереди, казалось, «перестройка» создаст новые возможности для прямого выхода российских предприятий на латиноамериканские рынки через уникально расположенную в центре континента с её портами, беспошлинной торговой зоной, банками со всего света, каковой уже была в то время действительно независимая благодаря усилиям генерала Панама.

Первые мои встречи с панамским истеблишментом: президентом Торгово-промышленной Палаты (ТПП Панамы) Артуро Вальярино, с торговыми королями Зоны беспошлинной торговли Колон, с президентом Национального банка Боливаром Парьенте, одноклассником генерала в «нормальной школе» г. Сантъяго де Верагуас, с хозяином торговой компании «Моторес Интернасьонале» Львом Родиным, выходцем из Западной Украины, через которую АВТОВАЗ уже несколько лет поставлял автомобили «Лада» и «Нива» в 26 стран Латинской Америки, включая Бразилию, — и другими показали, что далеко не всем им по душе происходящие у нас перемены, что они надеялись на такие изменения в СССР, которые позволили бы им использовать торгово-экономические связи со всё ещё великой социалистической державой как козырь в их отношениях с США.

Тем самым интуитивно и укрепить, и расширить доставшийся им от генерала уровень национальной независимости, всё ещё уязвимый из-за компромиссных дополнений к Договорам о канале, на которые пошёл Торрихос для успеха его дела.

И они ждали, в том числе и от меня, единственного тогда официального представителя СССР, свидетельств и доказательств такой возможности. Сразу и весьма позитивно была воспринята в ТПП Панамы моя просьба предоставить нашим компаниям эксклюзивную возможность участия в очередной Международной выставке-ярмарке ЭКСПОКОМЕР, проходящей в этой стране каждый нечётный год.

Правление палаты разрешило зарезервировать для нас площади на выставке, не дожидаясь получения оплаты с нашей стороны. И неожиданно официальным письмом пригласило в качестве почётного гостя, открывающего выставку (обычно это руководители или вице-президенты латиноамериканских стран) президента СССР М. С. Горбачёва.

Но ответ, который за месяц до открытия выставки они получили от руководителя администрации президента СССР, ошарашил получившего его из моих рук президента ТПП Панамы Артуро Вальярино… Это были… текст договора и смета «на приезд и недельное пребывание в Панаме советской делегации», в состав которой входили министры, их жёны и помощники, всего 16 человек, стоимость их авиабилетов и проживания в лучших отелях города, экскурсии и т. д., и ещё… гонорар за выступление на открытии выставки «самого»…

«Что-то пошло у вас не так», — сказал, глядя мне прямо в глаза, правоверный католик Артуро Вальярино, более не продолжая разговора об этом и быстро переключившись на другие темы…

Я вновь читаю эту библейскую цитату сегодня в книге Чучи: «Если что-то пошло не Так, так оно и пойдёт не Так»… и мне вновь, как и тогда, горько и стыдно за мою страну и её первого президента-предателя. А выставку-ярмарку открыл прилетевший в Панаму за свой счёт на рейсовом самолёте экс-президент Колумбии.

А у нас вскоре действительно «всё пошло не так». Забегая немного вперёд, расскажу, как однажды, выступая на традиционном заседании панамского Rotary Club о перспективах российско-панамских торгово-экономических связей, я позволил себе высказать оптимистический прогноз их развития на основе преобразования структуры государственного и частного промышленного сектора РФ с использованием иностранных инвестиций. На дворе шёл 1996 год, и шансы на победу кандидата КПРФ на пост президента признавали даже штатные «сидельцы» Давосского экономического форума, толпившиеся в январе того года вокруг Г. А. Зюганова, а не А. Чубайса.

Поскольку я был, вероятно, достаточно искренен в своих умозаключениях, а мои графики на экране красиво подтверждали мою убеждённость, лучшие газеты Панамы на следующий день выдали на первых страницах весь оптимистичный пассаж русского торгпреда и даже графики. Меня поздравляли, а я почему-то не мог отделаться от чувства студента, получившего «пять» незаслуженно. Или человека, получившего одобрение от врага…

И действительно. Сразу же после моего выступления ко мне подошёл Мoises Levi, оптовый торговец джинсами и прочим ширпотребом в Свободной торговой зоне Колон, и довольно грубо, но, главное, откровенно сказал, что, мол, «Юрий, о чём ты говоришь, Россия теперь зависит от нас, Запада, а русские будут шить по нашим моделям и под нашей маркой джинсы, и собирать автомашины тоже под нашей маркой, и это будет наше, а не ваше “Made in Russia”… хотя и сделано by russians. Так что никакой дружбы с демократиями Запада у России не получится, а будет либо подчинение Западу, либо борьба с ним».

Я что-то возражал, но он перевёл разговор на то, как бы ему сейчас купить по дешёвке у российских «предпринимателей» два контейнера мотоциклов «Минск», случайно оказавшихся в Панаме, чтобы потом удачно сбыть их в Колумбию. С мотоциклами я ему помог, а в остальном Моисес оказался прав, хотя и не рискнул он тогда выступить в клубе публично…

«Олигархия интернациональна, а треск кассовых аппаратов им гораздо приятнее звуков национального гимна», — пишет в этой своей книге Чучу-Мартинес. «Треск кассовых аппаратов» был, безусловно, приятен тогда хозяину торговой фирмы АВТОВАЗА Борису Березовскому, который бессовестно срывал экспортные контракты поставок автомашин завода, скупая их по экспортным ценам, а потом продавая по внутренним, более высоким.

И вот уже падают, а потом и вовсе прекращаются поставки наших автомашин «Лада» и «Нива» в Панаму и страны региона, сгорает в Набережных Челнах цех по производству двигателей грузовиков КамАЗ, и они тоже исчезают с латиноамериканских рынков. Панамские банки с удовольствием всасывают на свои офшорные счета миллионы долларов со «следами пота и крови» на них российских работяг, уходят в небытие из Юго-Восточной зоны Тихоокеанского побережья Чили наши рыболовные суда и исчезают с южноамериканских улиц и аэропортов офисы «Аэрофлота», а с латиноамериканских аэродромов — наши Ил‐62…

Многие бизнесмены, журналисты и политики, с которыми мне доводилось встречаться, особенно средние и мелкие предприниматели, в открытую недоумевали, почему тогда мощная, как им казалось, коммунистическая партия не справилась со своей внутренней «пятой колонной», отдала империализму на растерзание страну, которая только примером своего существования давала им не только гипотетическую надежду на лучшее будущее, но и служила опорой в их практической борьбе в сфере бизнеса за лучшие условия в отношениях национальных бизнес-структур с крупными западными ТНК и банками. Бизнесмены недоумевали, а молодые горячие панамцы — студенты и выпускники университетов, открытых когда-то генералом, и бывшие студенты Университета Дружбы народов им. П. Лумумбы, бывало, и действовали. По-своему.