Мы сошли на берег. Гоблин и Ростовщик нашли укромное местечко, откуда могли наблюдать за судном. Молчун с Маслом пошли по следу Ворона. А мы с Одноглазым и Шишкой вернулись в город и разбудили Лейтенанта. Он счел захват корабля отличной идеей.

Лейтенант всегда недолюбливал Ворона. Я думаю, на его решение это повлияло даже больше, чем практические соображения.

По Медополю быстро разносились слухи о самых невероятных происшествиях. Шед услыхал о корабле из Арчи через несколько часов после его прибытия. Новости ошеломили его. Черный Отряд сбежал? От собственных хозяев? Бессмыслица какая-то. Что, черт возьми, творится в Арче?

Там его мать. Сэл. Его друзья. Что сталось с ними? Если слухи верны хотя бы наполовину, Арча практически разрушена. Битва с черным замком поглотила город.

Шеду отчаянно хотелось найти кого-нибудь, расспросить о близких. Он подавлял в себе это желание. Нужно забыть о родной стороне. Может, Костоправ со своей бандой специально распускает все эти слухи, чтобы выкурить его из норы?

Целый день он провел в своей комнате, споря с самим собой, пока не убедил себя, что высовываться ему сейчас не с руки. Если Отряд и правда в бегах, то он отчалит, и довольно скоро. Бывшие хозяева бросятся на поиски беглецов.

Будут ли Взятые искать и его тоже? Нет. Он с ними не ссорился. На его преступления им наплевать. За ним охотятся только Хранители… Шед вспомнил про гниющего в каталажке Вола, обвиненного в убийстве Ворона. Этого кабатчик уж и вовсе понять не мог, но он слишком нервничал, чтобы углубляться в подоплеку вопроса. Для выживания Каштана Шеда ответ на данный вопрос особого значения не имел.

Проведя день в уединении, Шед решил возобновить поиски работы. Он хотел стать совладельцем какой-нибудь таверны, решив заняться знакомым бизнесом.

Только таверна должна быть лучше «Лилии». Чтобы не сесть опять в финансовую лужу. Каждый раз при воспоминании о «Лилии» Шеда охватывала ностальгия и нестерпимое одиночество. Он всю жизнь был одиночкой, но никогда не был одинок. Изгнание оказалось для него тяжким испытанием.

Пробираясь по узкой темной улочке, утопавшей в грязи после ночного дождя, Шед неожиданно уловил краем глаза какое-то движение, заставившее его похолодеть. Он остановился и развернулся так резко, что сбил с ног случайного прохожего.

Помогая ему встать и рассыпаясь в извинениях, Шед пристально вглядывался во тьму переулка.

– Все это шуточки нечистой совести, – пробормотал он наконец, расставшись со своей жертвой. Но в глубине души он сам не верил своим словам. Ему это не почудилось. Он видел — и слышал тихий голос, окликнувший его по имени. Шед подошел к темному провалу между зданиями. Но там никого не оказалось.

Пройдя еще квартал, Шед истерически расхохотался, пытаясь убедить себя, что воображение все-таки сыграло с ним дурную шутку. Откуда им здесь взяться, тварям из замка? И вообще, замок разгромлен… Однако парни из Отряда, сбежавшие сюда, не знали этого наверняка. Они же драпанули до окончания схватки. Они просто надеялись, что их хозяйка победила, потому что ее враг был еще хуже.

Нет, он просто дурак. Ну как могла эта тварь добраться сюда? Ни один капитан не возьмет на борт такую нечисть.

«Шед, ты забиваешь себе голову разными глупостями!» – подумал кабатчик и вошел в таверну «Рубиновый бокал», хозяина которой звали Селкерк. Посмотреть это заведение рекомендовал Шеду домовладелец, сдававший ему комнату.

Переговоры оказались плодотворными. Шед обещал зайти еще раз завтра вечером.

Шед со своим потенциальным партнером потягивал пивко. Его предложения были приняты благосклонно настолько, что хозяин уже пытался продать ему таверну целиком.

– Вечерами торговля снова пойдет бойко, как только уляжется паника.

– Паника?

– Ну да. Тут по соседству пропало несколько человек. Пять или шесть за последнюю неделю. После наступления темноты. Причем пропавшие – люди совсем не того сорта, каких хватают отряды армейских вербовщиков. Поэтому народ попрятался по домам. Обычно у нас вечерами куда оживленней.

Температура в зале, казалось, упала на сорок градусов. Шед сидел неподвижный как доска, с пустыми глазами, а старые страхи, словно гадюки, ползли по спине. Пальцы невольно потянулись к амулету, спрятанному под рубахой.

– Эй, Каштан, что с тобой?

– Так же все начиналось и в Арче, – сказал Шед, не сознавая, что говорит вслух. – Только там им доставляли покойников. Но они хотели живых. Если могли их достать. Пора сматывать удочки.

– Шед! Да что случилось, черт возьми?

– Ох, извини, Селкерк, – мгновенно очнулся кабатчик. – Все нормально. Считай, что мы договорились. Только мне надо кое-что уладить. Проверить одну вещь.

– Какую?

– Это не имеет к тебе отношения. То есть к нам с тобой. У нас с тобой все на мази. Завтра я принесу деньги, и мы вместе пойдем к нотариусу, чтобы оформить сделку законным образом. А сейчас у меня очень срочное дело.

Он вылетел из таверны, не соображая, куда бежать и с чего начать, не будучи даже уверен, что его подозрения – не плод больной фантазии. Но внутренний голос твердил свое: в Медополе начинается тот же ужас, что и в Арче. Только здесь события будут развиваться быстрее, поскольку твари занялись сбором тел самостоятельно.

Он снова потрогал свой амулет, гадая, насколько надежна эта защита. Обладает ли висюлька какой-то силой? Или это просто условный знак?

Шед поспешил к себе на квартиру, где соседи терпеливо сносили его расспросы, зная о том, что он приехал издалека. Он принялся расспрашивать о Вороне. Об этом убийстве судачил весь город: подумать только – иноземному полицейскому предъявили обвинение свои же земляки! Но толком никто ничего не знал. Очевидцев убийства, кроме Азы, не было. А Аза остался в Арче. И скорее всего, погиб. Зачем Черному Отряду живые свидетели?

Шед подавил импульсивное желание связаться с беглецами. Вполне возможно, что они хотят убрать и его тоже.

Нет, придется справляться самому.

Начать, очевидно, надо с того места, где погиб Ворон. Кто знает, где это произошло? Аза. Но связаться с Азой невозможно. А еще кто? Вол, конечно.

Шед поежился. Вол воплощал в себе все, чего кабатчик боялся дома, в Арче. И пусть инквизитор сейчас в тюремной камере, от этого не легче. Разве Шед осмелится предстать перед ним?

И захочет ли Вол с ним говорить?

Найти инквизитора оказалось нетрудно. Главная тюрьма стояла на месте, куда она денется? Найти в себе достаточно смелости, чтобы встретиться с Волом лицом к лицу, даже через решетку, – это другой вопрос. Но как же быть, если над целым городом нависла страшная тень?

Шеда терзали муки совести. Чувство вины рвало его на части. Он натворил таких дел, что сам себе был противен. Он совершил такие преступления, искупить которые невозможно. И все-таки…