Снова вмешался Жюлиан. Схватив незваного гостя за воротник куртки, он грубо прижал его к стене:

– Это ты? Ты меня избил и отправил в больницу, урод? Ты кто? Что тебе надо?

Парень вытаращил глаза, уставился на Лин, потом перевел взгляд на Жюлиана, словно сам не понимал, что происходит.

– Но ведь… Но ведь вы сами, мать вашу, сами попросили меня побить вас!

Лин словно оглоушили. Хорошо ли она расслышала? Она удержала руку Жюлиана, который собирался снова ударить, и обшарила карманы незваного гостя.

– Мой муж страдает амнезией. И память он потерял из-за тебя. Расскажи все, с начала до конца. И советую не врать. Думаю, ты заметил, что мы были готовы… Не доводи нас до крайности.

Она отобрала у незнакомца нож со стопором и вытащила у него из кармана бумажник. Судя по удостоверению личности, его звали Энди Бастьен, и проживал он в восточном, самом неблагополучном, квартале Аббевиля, в пятидесяти километрах от Берка. Лин обнаружила справку, – похоже, Бастьен находится под судебным контролем, – и еще одно удостоверение личности – принадлежащее Жюлиану. Она протянула его мужу.

Бастьен ткнул пальцем в сторону Жюлиана:

– Это он… Он в прошлый вторник утром пришел к моему дому. Как-то неряшливо одетый, вроде даже пьяный. Мы с парнями там тусовались… Он спросил, хочет ли кто-нибудь легко заработать много бабок… – Энди рукавом куртки вытер нос. – Он показал нам целую котлету денег и выбрал меня, потому что только у меня есть тачка. Я должен был в шесть вечера найти его на южной оконечности дамбы в Берке, у подножия маяка. Выглядел он как клошар, однако сразу сунул мне пятьсот евро… И сказал, что даст еще полторы штуки, ну то есть тысячи, когда работа будет сделана…

Лин ушам своим не верила. Получалось две тысячи евро. Ровно та сумма, которую Жюлиан тем утром снял в банкомате. Парень не врал.

– …Я прибыл вовремя, припарковался в спокойном месте и пошел в сторону маяка. Я засек его, когда он появился на дороге к пляжу, с телефоном в руке. – Парень шмыгнул носом. – Черт, дайте платок! Не видите, что ли, у меня кровь идет!

Лин бросила ему лежащий на полке рулон бумажных полотенец. Он промокнул нос и, запрокинув голову, воткнул в ноздри бумажные тампоны.

– …Потом мы взяли курс на дамбу, к тюленям. Было очень темно, вокруг ни души, обстановка такая дерьмовая – я испугался. Он все время талдычил мне о своей дочке, вроде как она моего возраста и чего-то там еще. Он явно поддал, но пока что держался ровно…

Лин слушала не шевелясь. Бастьен наверняка последним видел ее мужа до того, как тот потерял память. Жюлиан был в состоянии депрессии, в пиковом положении, – призрак, безуспешно пытающийся отыскать виновного в исчезновении своей дочери. Парень пристально посмотрел Жюлиану в глаза:

– …Мы остановились около какой-то скамьи, и там, вашу мать, вы сначала попросили… придушить вас, стиснуть посильнее, пока вы сами не скажете прекратить. Я уже собрался дать деру, но тут вы показали мне пачку денег у себя в кармане. Тогда я подумал, что вы не только напились, но еще и совершенно спятили… – Он снова перевел взгляд на Лин. – Ну да, я это сделал. Я… встал позади него и сжимал изо всех сил секунд двадцать. Когда я отпускал, он говорил «еще».

Жюлиан, плотно сжав губы, качал головой. Лин прочла в глазах мужа отчаяние. Она представила себе его внутренних демонов и десятки вопросов, изводивших беднягу, как и ее. И среди них этот: за что?

– …Его глаза почти вылезли из орбит, когда я прекратил. Я… просто хотел получить свои бабки, вот и все. Но этим дело не кончилось. Он припрятал за скамейкой бейсбольную биту и теперь сунул ее мне в руки и, еле выговаривая слова, попросил меня сильно и резко ударить вот сюда. – Парень показал на своей голове. – Чтобы уложить его на месте, в нокаут. А потом мне только и останется, что забрать свои бабки у него из кармана и свалить.

Парень вытащил из носа свернутые бумажки и засунул новые.

– Я это сделал… Ну да, сделал, вашу мать. И он сразу рухнул. Я взял бабки, и… его удостоверение личности я тоже прихватил, там сверху был ваш адресок… В середине недели мы с дружком приехали издали глянуть на вашу хибару: просто решили, что неплохо было бы… навестить типа, который разгуливает с двумя штуками евро на кармане. Когда мы увидели вашу виллу, вот так, посреди дюн, пустую, без огней… то договорились, что вернемся в рождественский вечер, чтобы пошарить здесь… И вот я здесь. Вашу мать, я был уверен, что после всего, что я вам сделал, вы еще в больничке.

Лин терпеливо выслушала его признания. Жюлиан испуганно смотрел на нее, словно сам не мог в это поверить. Схватив парня за куртку, она толкнула его к багажнику внедорожника, который в этот момент открыла.

– Мой муж был заперт вот здесь… Как ты это объяснишь? И как ты объяснишь кражу два месяца назад? И твои отпечатки повсюду? Ты уже прежде бывал у нас?

Он замахал руками:

– Нет-нет, клянусь вам, я ничего такого не делал. То, что я вам рассказал, чистая правда, и сегодня я вошел в ваш дом в первый раз. Этот… фокус с багажником – это не я. Не добивайте меня, моя задница и так под судебным контролем за другую кражу. Мне совсем не хочется в тюрягу.

Каким бы безумием это ни казалось, Лин ему верила. У мальчишки проблемы с правосудием, он внесен в картотеку, его отпечатки зарегистрированы. Колен его вычислил бы, если они соответствуют отпечаткам паразита. В этой истории имелись более темные места, гораздо более запутанные, чем она могла вообразить. Она направилась к гаражным воротам и открыла их. Жюлиан бросился следом:

– Что ты делаешь? Ведь не собираешься же ты…

Лин кивнула Энди Бастьену, чтобы он сматывался.

– У меня твое удостоверение личности. Если я хоть слово о тебе услышу, я скину всю информацию полиции. Забудь о нас, как мы забудем о тебе.

Выскочив из гаража, парень бегом кинулся в дюны. Лин заперла гараж и принялась босиком ходить взад-вперед по ледяному полу. Нечувствительная к холоду, она схватилась за голову:

– Что происходит? Что происходит? Зачем ты это сделал?

Вернувшись в тепло гостиной, она налила себе полный стакан бренди и залпом осушила его.

– Ты все спланировал, все уничтожил. Следы своих поисков, жесткий диск компьютера, даже собственную память… Ты действительно шел по дамбе с приложением «Здоровье»… Ты… своей кровью написал сообщение в багажнике не потому, что был заперт в нем, а потому, что хотел, чтобы в это поверили… Как будто ты намеренно оставлял улики.

– Улики?

– И потом… Шапка, спрятанная возле запаски… Ксерокопии моей книги в шкафу… Ключ в твоих рыбачьих штанах…

– Какой ключ?

– Ты был уверен, что я его узнаю. Наверняка… Ты как будто… сделал все необходимое для того, чтобы я… приняла эстафету. Но зачем? Зачем ты так поступил? Зачем ты поставил меня в такое положение?