— Вот почему вы каждую ночь сидите на террасе? Неужели надеетесь его поймать?

На лице старика снова появилась едва заметная улыбка, словно вопрос немного рассмешил его.

— Будьте осторожны, Джеймс. При защите собственности использование силы допускается только в разумных пределах. Если вы совершите нечто такое, что будет попахивать самосудом, то неминуемо окажетесь в тюрьме. Суды без всякого снисхождения относятся к тем, кто пытается брать правосудие в свои руки. Я, конечно, ни в чем вас не виню. В вашем положении я, возможно, прореагировал бы точно так же. Просто прошу вас подумать о возможных последствиях, прежде чем вы совершите нечто такое, о чем потом пожалеете.

— Я только о них и думаю, — выпалил Джеймс. — Возможно, настало время вам самому прислушаться к собственным советам. Или все-таки правду говорят те, кто считает, что у человека, который сам себе адвокат, клиент — идиот?

Марк поморщился.

— Наверное, я заслужил ваши слова, но не понимаю чем.

Джеймс разорвал письмо и бросил клочки в корзину рядом с письменным столом.

— Хорошенько подумайте, прежде чем станете убеждать Нэнси обнародовать ее родственные отношения со мной, — произнес он ледяным тоном. — Моя жена стала жертвой сумасшедшего… Я не собираюсь терять и внучку.

* * *

Вулфи бесшумно скользил среди деревьев по следам отца. Мальчика влекли любопытство и ужас, ему страшно хотелось узнать, что все-таки происходит. Вулфи никогда не слышал выражения: «Знание — сила», но призыв, заключенный в нем, был ему интуитивно знаком. Как же иначе он найдет мать? Сегодня Вулфи чувствовал себя гораздо смелее, чем когда-либо раньше, и понимал, что это имеет какое-то отношение к доброте Беллы и к тому, как Нэнси тогда поднесла палец к губам, прося его сохранять молчание. Во всем этом был какой-то намек на его будущее. Наедине же с Лисом Вулфи думал только о смерти.

Ночь выдалась настолько темной, что он ничего не видел. Но мальчуган двигался легко и бесшумно, не обращая внимания на хлещущие по лицу колючие ветки. Шли минуты, и зрение ребенка постепенно приспособилось к скудному свету луны, а хруст сухого валежника под тяжелыми ступнями Лиса он слышал достаточно отчетливо, чтобы не сбиться с пути. Время от времени Вулфи останавливался, понимая, что должен быть внимательным, чтобы и теперь не угодить в ловушку, как в прошлый раз. Но Лис сегодня не замечал его, он упорно продвигался по направлению к Особняку. Поистине волчьим чутьем мальчик почувствовал, что отец возвращается на свою территорию, к любимому наблюдательному пункту. Навострив уши и предельно сконцентрировав внимание, Вулфи прошел по касательной к месту, на котором остановился Лис, и начал создавать собственную территорию.

В течение нескольких минут ничего не происходило, затем, к ужасу Вулфи, Лис заговорил. Мальчик сжался от страха, думая, что там, в темноте, есть кто-то еще, однако, не услышав ответа на слова отца, понял, что Лис разговаривает по мобильному. Он смог разобрать всего несколько слов, но тембр голоса Лиса каким-то странным образом напомнил Вулфи голос того старика из большого дома. И это казалось особенно загадочным, потому что в одном из окон первого этажа он увидел самого старика.

* * *

«— …У меня есть письма, и я знаю, как ее зовут… Нэнси Смит… капитан Королевских инженерных войск. Ты должен гордиться, что у тебя в семье появился еще один солдат. Она даже похожа на тебя молодого. Высокая, темноволосая… идеальный клон… Какая жалость, что она не сделает того, чего от нее ждут. Сколько теперь стоит анализ ДНК? Знает она, кто ее отец?.. Ты ей сам скажешь или подождешь, пока за тебя это сделает кто-то другой?..»

* * *

Марк несколько раз прослушал запись.

— Если здесь записан голос Лео, значит, он на самом деле считает, что вы отец Нэнси.

— Он знает наверняка, что я им не являюсь, — сказал Джеймс, бросая на пол папки с бумагами, среди которых он пытался найти папку с надписью «Разное».

— Тогда это не Лео, — нахмурился Марк. — Мы искали не там.

Смирившись с очевидным, Джеймс прекратил поиски и сложил руки перед собой.

— Вы ошибаетесь, это, вне всякого сомнения, Лео, — произнес полковник с неожиданной твердостью в голосе. — Вы должны наконец понять, Марк. Вы для него настоящий Божий дар, ведь вы и ваши реакции абсолютно предсказуемы. Вы паникуете каждый раз, когда он меняет свою позицию, вместо того чтобы сохранять выдержку и заставить его обнаружить себя.

Марк уставился в темноту за окном, и на отражении его лица на оконном стекле запечатлелось то же затравленное выражение, которое отличало Джеймса на протяжении двух предыдущих дней. Кем бы ни был этот человек, он побывал в Особняке в их отсутствие, он знает, как выглядит Нэнси, и, вероятно, сейчас наблюдает за ними.

— Возможно, как раз вы сами, Джеймс, и есть тот дар Божий, о котором говорите, — пробормотал Марк. — По крайней мере вы не станете отрицать того, что ваша реакция на сына также абсолютно предсказуема.

— Что вы имеете в виду?

— В любой ситуации вы стараетесь возложить вину на Лео.

У Прю также было затравленное выражение лица, когда, услышав стук, она открыла дверь. Правда, перед тем как пойти открывать, она выглянула в щелку между шторами и увидела, как на подъездной дорожке поблескивает чей-то серый автомобиль, и сразу сделала вывод, что за ней приехали из полиции. Она бы, конечно, затаилась, сделав вид, что ее нет дома, но с улицы до нее донесся голос:

— Выходите, миссис Уэлдон. Нам известно, что вы дома.

Прю не стала снимать дверную цепочку, приоткрыла дверь всего лишь на пару дюймов и в образовавшуюся щель смогла разглядеть две темные фигуры.

— Кто вы такие? Чего вам надо? — испуганно спросила она.

— Джеймс Локайер-Фокс и Марк Анкертон, — сообщил ей Марк, просунув в щель носок ботинка. — Включите свет на веранде, и вы нас сразу узнаете.

Прю нажала кнопку выключателя и, как только убедилась в том, что перед ней действительно те, чьи имена были названы, сразу почувствовала себя намного увереннее.

— Если вы пришли вручить судебное предписание, то я его не приму. Я вообще от вас ничего не приму.

Марк возмущенно фыркнул.

— Примете, и еще как примете! Вам придется принять правду! А теперь впустите нас, пожалуйста, в дом. Мы хотим побеседовать с вами.

— Не впущу! — решительно заявила Прю, приставив плечо к двери и пытаясь закрыть ее.

— Я не уберу ногу, пока вы не согласитесь, миссис Уэлдон. Где ваш муж? Все пойдет гораздо быстрее, если мы сможем и с ним поговорить. — Он повысил голос: — Мистер Уэлдон! Подойдите, пожалуйста, к двери! Джеймс Локайер-Фокс хотел бы с вами побеседовать!

— Его здесь нет, — прошипела Прю, надавив всей тяжестью своего массивного тела на не слишком толстую кожу туфли Марка. — Я одна, и вы пугаете беззащитную женщину. Как вам не стыдно! Даю вам последний шанс убрать ногу, и если вы этого не сделаете, я захлопну дверь, и вам будет очень больно.