Много рук было у Нее, много ног. Больше, чем нужно человеку. Женя широко распахнула рот. Лампочка потухла, и во мраке блеснули острые белые зубы:

– С-с-с-с…

Зубы стали расти.

Их тоже было много.

Покупка

В итоге Игорь Кривцов все-таки поставил подпись в нужных местах, хотя – невиданное дело! – риелтор пыталась отговорить его от покупки. Потом он горько сожалел о принятом решении, корил себя за жадность, приведшую к роковым последствиям, но было уже слишком поздно. Все равно что сокрушаться о пропущенном техосмотре в тот момент, кода несешься по горной трассе прямиком к обрыву, и у твоей машины вдруг отказывают тормоза. А ведь продавец предупреждал о возможных неполадках.

Возможно, его сбило с толку то, что осмотр шел своим чередом, и ничто не предвещало последовавших сюрпризов. В тот день Игорь находился в приподнятом настроении. Погода вслед двум неделям грозовых майских ливней установилась хорошая. Дом, не такой уж и старый, в иное время года имел, должно быть, блеклый, унылый вид, но теперь выглядел опрятным и аккуратным. Особенно мило смотрелись светлые занавески на окнах то тут, то там.

Гуляя по комнатам, он какое-то время честно пытался строить из себя знатока: интересовался метражом квартиры, состоянием труб, сверялся с планом и другими документами на жилплощадь. В общем, изо всех сил старался вести себя как полагается солидному мужчине его возраста и как, должно быть, ждала от него эта пигалица. Но быстро сдался – озвученная в объявлении цена была слишком уж хороша, а все остальное, по такому-то счету, не имело никакого значения.

В итоге они очутились на кухне, он и Ирина Корост – так она назвалась еще во время их первого разговора, по телефону. Девушка заварила кофе. Он, сидя за столом, украдкой посматривал на ее мягкие плечи, следил за движениями тонких, изящных рук.

Кухня была просторная, светлая, с большим двухкамерным холодильником и современной электроплитой, которые «входят в общую стоимость квартиры, как и мебель». Приятно смотреть. Точеная фигура Корост радовала глаз не меньше, от чего Игорю стало немножко стыдно.

Молодая, думал он. И как все молодые – красивая. На вид немногим старше его Оленьки. А значит, он ей, как и Оле, в отцы годится… Нет, в старшие братья, максимум в старшие братья. Четырнадцать лет – не такая уж большая разница в возрасте между мужем и женой, как может показаться со стороны. В течение всего времени, что длились их с Олей отношения, он постоянно напоминал себе об этом. Не отец, нет. Максимум – старший брат.

Здесь было покойно и уютно, как в колыбели новорожденного. В окна заглядывало ласковое уже почти-почти июньское солнце. Мягкий свет пронизывал кремового цвета тюль, наполняя помещение теплом. Ветер шалил с листвой березы за окном, по подоконнику с важным видом вышагивал толстый голубь. Увидь такого Оля, наверняка бы вспомнила птичек из пиксаровской короткометражки.

Когда в воздух поднялся сладкий аромат, рука невольно скользнула в карман рубашки. Опомнившись, он поспешно затолкал полупустую пачку обратно.

– Закуривайте, если хотите, Игорь Вячеславович, – улыбнулась риелтор, наполняя для него чашку. – Здесь можно курить, я только окно открою.

– Да я, знаете, уже полгода как бросил, – смущенно признался он.

Эти шесть месяцев ему, к тому же, пришлось обходиться без секса, о чем, конечно, Игорь предпочел умолчать. Вот только маленький крестик серебристым глазом похабно подмигивал из выреза ее блузы, и у Игоря случилась эрекция, неожиданно сильная, до боли в паху. Покраснев еще больше, он закинул под столом ногу на ногу и попытался отвлечься от пошлых мыслей:

– Завязать на самом деле оказалось весьма сложно. При моем-то стаже курения… Кхм… Знаете, как это у заядлых курильщиков и выпивох бывает? Кажется, что все просто, достаточно только захотеть – «…а ты же хочешь, еще как хочешь», – ехидно шепнул внутренний голос, заставив его поерзать на стуле и еще плотнее сжать бедра. – …Так и твердишь про себя: «Да мне это раз плюнуть, просто я не хочу. Пока еще не хочу». А потом в один прекрасный момент понимаешь, что в этом и заключается вся хитрость: ты куришь или пьешь уже больше, чем некоторые люди живут, и никогда не бросишь, потому что всегда будет это «еще». ЕЩЕ одну рюмочку. ЕЩЕ пару затяжек. А потом, через полчасика, еще. И еще. И так без конца.

Если риелтор и подумала о нем как о великовозрастном пустомеле, то виду не подала. Наоборот: слушала, не перебивая, с улыбкой и огоньком искреннего интереса в глазах. Черт подери, эта девушка ему нравилась уже не столько как объект сексуального влечения – либидо вроде бы удалось унять, – но и просто по-человечески. С ней было приятно общаться. Даже Оля не всегда так внимательно прислушивалась к его речам, в первую очередь ее занимали беседы на профессиональные, близкие ей самой темы – о кино, премьерных показах, режиссерах и актерах.

– Я много лет курил, – продолжил он, расслабляясь. – Рос без матери, а отец пропадал на заводе и шабашках, так что следить за мной было некому. Еще школьником, после уроков, баловаться начал, а уж когда повзрослел, да сам работой обзавелся, так и вовсе в обычай вошло. Знаете, с годами жизнь начинает подчиняться определенному привычному распорядку. Идет по накатанной… Вот и для меня утро, как правило, начиналось с чашки кофе и сигареты. Теперь-то я обхожусь без никотина, но привычка, как видите, осталась. На уровне рефлекса. Чувствую запах кофе – и рука тянется к куреву.

– У вас сильная воля, – сказала Ирина. – Я бы так не смогла.

– Курите?.. Бросайте, мой вам совет. Это сложно, но… оно того стоит.

– Нет, не курю. Хотя вредные привычки имеются, как и у каждого.

– Я от своей избавился, и у вас тоже получится. Почему нет? Тем более вы моложе, а значит, вам будет легче.

– Зачем же вам тогда это? – Она посмотрела на топорщившийся карман его рубашки.

Игорь усмехнулся:

– Неприкосновенный запас. Последняя пачка, как я говорю. Если вдруг желание подымить накатит, то делаю так. – Он все-таки вытащил сигареты, достал одну и медленно провел у себя под носом. С наслаждением втянул сквозь тонкую бумагу горьковатый, щиплющий ноздри табачный дух.

– И как, помогает?

– Держусь, как видите. Все дело в мотивации, в настрое. Я, когда женился, твердо для себя решил, что брошу, если Оля моя забеременеет. Сам бы вряд ли справился. Со слабостями трудно бороться в одиночку, но ради жены и сына…

По лицу девушки пробежала легкая тень.

– Простите, Ирина, вы сами замужем? Детишки?.. – поинтересовался Игорь.

– Хотела бы, но пока не сложилось.

– Тогда, надеюсь, вы сможете понять мою мысль. У меня есть друг детства, истовый такой, идейный холостяк. Он мне как-то сказал: «Брак – это страна, по дороге куда ты многое теряешь». По его мнению, женитьба – это билет в один конец, причем излишне дорогой. И он по-своему прав, конечно, потому что в семейной жизни постоянно приходится себя ограничивать. Идти на уступки, если необходимо, искать и находить компромиссы. Но Мишка, этот мой приятель, как мне всегда казалось, не понимает главного. Того, что семья – она как… – Он обвел взглядом кухню. – Как этот дом, к примеру. Чтобы его построить, нужно надежное основание. Но одного фундамента мало, правда? Коробку из бетона не продашь, уж вам-то это известно лучше, чем кому-либо. Нужно еще возвести крепкие, кирпичик к кирпичику, стены – такие, чтобы внутри царили тепло и уют. Мне кажется, что здание брака стоит на основе любви, а строится, как из кирпичей, из маленьких обоюдных уступок. Приходится чем-то жертвовать, что-то терять. Но ведь получаешь взамен нечто большее. Меня вот судьба сыном наградила.