продолжал мягко дуть им в лица. Д’Агосту это тревожило. Зверь мог появиться позади них внезапно, они не почувствуют его смрада. Он остановился подождать Бейли.

— Лейтенант, — спросил мэр, переводя дыхание, — вы уверены, что отсюда есть выход наружу?

— Я могу идти, только следуя указаниям Пендергаста, сэр. Синьки у него. Но я совершенно уверен, что назад нам возвращаться нельзя.

Д’Агоста и группа снова двинулись вперёд. Со сводчатого потолка, выложенного кирпичом в ёлочку, падали тёмные маслянистые капли. Стены были покрыты коркой извести. Все, кроме одной тихо плачущей женщины, не издавали ни звука.

— Простите, лейтенант, — послышался голос. Это произнёс долговязый парень. Смитбек.

— Да?

— Не скажете ли мне кое-что?

— Спрашивай.

— Каково это — держать в руках жизни сорока человек, в том числе и мэра Нью-Йорка?

— Что? — Д’Агоста на миг остановился и сверкнул глазами через плечо. — Только журналиста нам здесь не хватало!

— Видите ли, я… — начал было Смитбек.

— Позвонишь по телефону, договоришься о встрече со мной в управлении.

Д’Агоста направил луч света вперёд и разглядел развилку. Свернул направо, как сказал Пендергаст. У коридора был лёгкий уклон вниз, и вода начинала течь быстрее, теребя его штанины и уносясь в темноту. Когда группа свернула за угол вслед за ним, лейтенант с облегчением заметил, что ветерок уже не дует им в лицо.

Мимо проплыла раздувшаяся дохлая крыса, ударяясь о ноги людей, словно огромный бильярдный шар. Кто-то заворчал и попытался отпихнуть её, но не раздалось ни звука жалобы.

— Бейли! — позвал д’Агоста, оглянувшись.

— Да?

— Видишь что-нибудь?

— Если увижу, вы первый об этом узнаете.

— Понятно. Пора бы узнать, как там дела с ремонтом электросети.

Лейтенант достал рацию.

— Коффи?

— Слушаю. Пендергаст только что прервал разговор со мной. Вы где?

— В нижнем подвале. У Пендергаста есть синька. Он ведёт меня по рации. Когда включат свет?

— Д’Агоста, не будь идиотом. Из-за него вы все погибнете. Непохоже, чтобы свет скоро включили. Возвращайтесь в Райский зал и ждите там. Мы с минуты на минуту пошлём отряд спецназа через отверстие в крыше.

— В таком случае тебе нужно знать, что Райт. Катберт и зав. отделом по связям с общественностью где-то наверху, видимо, на четвёртом этаже. Второй выход с этой лестницы там.

— Что-что? Ты не взял их с собой?

— Они отказались идти. Райт пошёл наверх, остальные за ним.

— Похоже, ума у них побольше, чем у тебя. С мэром ничего не случилось? Дай я поговорю с ним.

Лейтенант передал мэру рацию.

— С вами всё в порядке, сэр? — обеспокоенно спросил Коффи.

— Мы в надёжных руках лейтенанта.

— Я твёрдо считаю, сэр, что вам нужно вернуться в Райский зал и ждать помощи. Мы посылаем спецназ вам на выручку.

— Я полностью уверен в лейтенанте д’Агоста. И вам не стоит в нём сомневаться.

— Конечно, сэр. Будьте уверены, я вас вызволю.

— Коффи?

— Сэр?

— Здесь помимо меня три дюжины людей. Не забывайте этого.

— Но я только хотел сказать вам, сэр, мы особенно…

— Коффи! Похоже, вы меня не поняли. Каждая жизнь здесь стоит всех усилий, какие вы сможете приложить.

— Да, сэр.

Мэр вернул д’Агосте рацию.

— Если я не ошибаюсь, этот Коффи сущий болван, — пробормотал он.

Д’Агоста сунул рацию в футляр и двинулся дальше. Потом остановился и посветил фонариком на предмет, маячивший в темноте перед ним. Это оказалась закрытая стальная дверь. Маслянистая вода протекала через толстую решётку в её нижней части. Лейтенант приблизился. Она походила на дверь у подножия лестницы: была толстой, усеянной ржавыми заклёпками. Сбоку в массивных петлях висел позеленевший от старости медный замок. Д’Агоста дёрнул его, но он не поддался.

Лейтенант снова извлёк рацию.

— Пендергаст?

— Слушаю.

— Мы прошли первую развилку, но наткнулись на стальную дверь, она заперта.

— Запертая дверь? Между первой и второй развилками?

— Да.

— На первой развилке вы свернули направо?

— Да.

— Минутку.

Послышался шелест.

— Винсент, возвращайтесь к развилке и идите по левому туннелю. Быстрее. Д’Агоста повернулся.

— Бейли! Возвращаемся к развилке. Пошли, все. Быстро!

Группа устало развернулась с ропотом и пошла обратно по чёрной воде.

— Стойте! — донёсся спереди голос Бейли. — Господи, лейтенант, чувствуете запах?

— Нет, — ответил д’Агоста, но тут же ругнулся:

«Чёрт!», его окутало зловоние. — Бейли, остановимся! Я иду к тебе. Стреляй в эту тварь!

Катберт сидел на столе, рассеянно постукивая ластиком на конце карандаша по обшарпанной поверхности. Райт неподвижно сидел за столом, обхватив голову руками. Рикмен стояла на цыпочках у маленького окна. Она вставила фонарик между прутьями решётки и то включала, то выключала его наманикюренным пальцем.

Вспышка молнии высветила её тонкий силуэт, потом раскаты грома заполнили комнату.

— Льёт как из ведра, — сказала она. — Я ничего не вижу.

— И тебя никто не видит, — устало произнёс Катберт. — Только сажаешь батарейки. Нам они могут ещё понадобиться.

С шумным вздохом Рикмен выключила фонарик, и лаборатория снова погрузилась во тьму.

— Интересно, что оно сделало с телом Монтегю? — сказал Райт заплетающимся языком. — Съело?

В темноте раздался смех.

Катберт продолжал постукивать карандашом.

— Съело! Может быть, с рисом и карри. Плов из Монтегю!

Райт загоготал.

Катберт поднялся и выхватил у него из-за пояса пистолет. Заглянул в барабан, потом сунул оружие себе за пояс.

— Отдай сейчас же! — потребовал Райт. Катберт промолчал.

— Ты задира, Иен. И всегда был мелочным, завистливым задирой. В понедельник утром я первым делом уволю тебя. Собственно говоря, ты уже уволен. — Райт, пошатываясь, встал. — Слышишь, уволен!

Катберт, встав у ведущей в коридор двери, прислушался.

— Что там? — встревоженно спросила Рикмен. Катберт резко вскинул руку. Тишина. Наконец Катберт отвернулся от двери.

— Померещился какой-то шум, — сказал он. Взглянул на Рикмен. — Лавиния? Подойди на минутку.

— В чём дело? — еле слышно спросила она. Катберт отвёл её в сторону.

— Дай мне фонарик. А теперь слушай. Я не хочу пугать тебя. Но если что…

— Ты о чем? — перебила она срывающимся голосом.

— Существо, которое убивало людей, ещё в музее. Я не уверен, что мы здесь в безопасности.

— А дверь? Уинстон сказал, она толщиной два дюйма…

— Знаю. Может быть, всё обойдётся. Но те двери на выставку были ещё толще, и я хочу принять некоторые меры предосторожности. Помоги мне придвинуть к двери этот стол.

Он повернулся к директору.

Райт поднял рассеянный взгляд.

— Уволен! К семнадцати часам в понедельник очисти свой рабочий стол.

Катберт поднял Райта на ноги и усадил в ближайшее кресло. Потом с помощью Рикмен придвинул стол к дубовой двери.

— Он по крайней мере задержит то существо, — сказал заместитель директора, отряхивая смокинг. — И я, наверное, сумею всадить в него несколько пуль. А ты в