– А ведь он старше меня почти на полтысячелетия. Но со стороны это вообще не заметно. – Фрэнк вытер руки и снял фартук. – Ну, что ж, мы позавтракали, пошли «сдаваться» твоей маме. Готова?

– Вообще не готова. Я в ужасе от того, что придётся ей всё рассказать. Ты же видел, как папа вчера отреагировал. А он взрослый, сильный мужчина. Здоровый. А мама… Она же уже старенькая… Я боюсь…

– Солнышко, ты же понимаешь, что сделать это всё равно необходимо.

– Понимаю. Но от этого не легче…

Фрэнк встал со мной на руках и направился к двери. И тут я поняла, что в процессе разговора мы ушли в сторону, утеряв важную мысль.

– Фрэнк, так что с жёнами-то? Ты сказал, что вы их больше не теряете. Но как? Разве вы можете делать их бессмертными?

– Не мы, – улыбнулся он. – Но кое-кто определённо может. Просто мы не сразу до этого додумались.

Я припомнила весь наш разговор, и до меня, кажется, дошло.

– Вампиры? Они же могут делать бессмертных, да?

– Верно. Знаешь, мы ведь и не видели раньше вампиров, никто из нас, кроме отца. Они жили скрытно, а нам и в голову не приходило их разыскивать. Пока Энжи не свалилась им на головы. В прямом смысле.

– В прямом?

– Ну, вообще-то она выпала из самолёта. Точнее – её выбросили из него. Долгая история, как-нибудь расскажу. Вот она-то, пожив среди вампиров, а потом, узнав историю нашего происхождения – она же всё это в то время забыла, – и предложила воспользоваться методом наших предков. И после этого несколько наших жён уже стали бессмертными.

– Так ты это имел в виду, говоря «срочная вампиризация», когда дядя Ричард нашёл Эбби? Я тогда не поняла, что это за слово, решила позже переспросить и забыла.

– Да, именно это я и предлагал. Думал, хоть так удержать половинку Ричарда. Я же не знал, что ей это не нужно.

– Погоди, а Настя? Ты сказал, что жёны уже стали бессмертными… А она что, не хочет?

– Хочет. Точнее – планирует. Просто ждёт, когда переродится Эрик. То же самое и с Элли, мамой Рэнди. Но они обязательно станут бессмертными, и их половинкам не придётся их терять.

– Их укусят? – Я слегка содрогнулась.

– Нет. Это раньше, в древности, укус был единственным способом. Но для обращения нужно лишь, чтобы яд вампиров попал в кровь, а для этого не обязательно кусать. Достаточно простой инъекции.

– Что-то вроде прививки? – рассеянно кивнула я, наблюдая, как мы приближаемся к клинике. – Ох, Фрэнк, что-то меня снова потряхивает...

– Всё будет хорошо, обещаю. Я буду рядом.

Понимая, что через это всё равно нужно пройти, я тяжело вздохнула и смирилась. Фрэнк занёс меня в холл и остановился, осматриваясь. Из одной двери выглянул дядя Джеффри.

– Ники, Фрэнк, доброе утро.

– Доброе. Как мама? К ней можно?

– Мама? Прекрасно. Скучает под капельницей. Можете пройти к ней.

– А не лучше ли подождать? – Я всё ещё старалась как-то оттянуть объяснение. – Когда переливание закончится...

– Оно продлится ещё минимум полчаса... – начал дядя Джеффри.

– И я уже сказал маме, что ты здесь, – подхватил отец, появляясь из другой двери, ведущей в палаты. – Пойдёмте, ей не терпится вас увидеть.

И мы пошли в сторону палаты, поскольку отсрочить визит было уже невозможно. Перед приоткрытой дверью я жестом попросила Фрэнка поставить меня на пол, после чего, вцепившись в его руку, сделала пробный шаг. Вполне терпимо. Криво улыбнувшись выжидательно глядящим на меня мужчинам, давая понять, что со мной всё в порядке, я зашла в палату, стараясь ступать как можно ровнее. Пройдя семь шагов – я считала! – я, пряча вздох облегчения, уселась в кресло, стоящее возле кровати, и сосредоточила внимание на лежащей на ней пожилой женщине. Она, в свою очередь, не менее внимательно смотрела на меня.

– Привет, мам, – робко улыбнулась я, взяв её свободную от капельницы руку.

Мои мысли скакали, перебивая друг друга. Кто начнёт рассказ о моих приключениях? Что именно нужно рассказать? Мама, наверное, удивилась, увидев меня здесь? Хотя удивлённой она не выглядела. Ах, да, она же ждала меня. Она, наверное, знала, что я ночевала дома. Но как отец объяснил моё появление здесь? А мама выглядит хорошо. Не пойму, что изменилось, вроде бы ничего, но... Что-то всё же определённо изменилось – то ли блеск в глазах, то ли цвет лица...

– Доброе утро, доченька, – улыбнулась мама мне в ответ, прерывая мои размышления. – Ты не представишь мне этого молодого человека?

Обернувшись на стоящего рядом Фрэнка, я сообразила, что всё ещё держу его за руку, фактически приведя с собой в палату.

– Мама, это мой Фрэнк, – с гордостью представила я его.

– Твой? – она подняла одну бровь.

– Мой! – повторила я.

– Разрешите представиться, мэм, – Фрэнк вдруг опустился на одно колено и, забрав у меня мамину руку, поцеловал её. – Фрэнсис Кэмерон. Я люблю вашу дочь и клянусь беречь и лелеять её до конца своих дней.

От дверей раздался кашель – было такое чувство, словно отец поперхнулся от неожиданности. А мама внимательно вгляделась в лицо Фрэнка и вдруг спросила:

– Так это вы спасли мою девочку?

– Ты знаешь? – ахнул отец.

Я тоже смотрела на маму в растерянности – чего-чего, а подобного вопроса мы точно не ожидали.

– Ах, Синклер, – улыбнулась она. – Ты настолько привык к тому, что превосходишь меня, как и любого человека, во всём, что забываешь – я всё же не глухая и не слепая. Вы с Джеффри и Коулом, конечно, старались говорить потише, но не настолько, чтобы я вас не услышала.

– О, боже... – пробормотала я, слыша за спиной стон отчаяния.

– Мы собирались тебе рассказать, правда, – отец подошёл к кровати и, опустившись рядом с ней на колени, забрал мамину руку у Фрэнка и прижал к своей щеке. – Просто хотели сначала показать тебе Ники. Что с ней действительно всё в порядке.

– С ней явно не всё в порядке. Доченька, почему ты прихрамываешь?

Ну, вот, а я так старалась идти ровно!

– У меня ожог на ноге, но он уже почти зажил. Мам, честно, спроси дядю Джеффри.

– Я верю. Ты стараешься беречь одну ногу, но, в принципе, наступаешь на неё довольно уверенно.

– Это всё кровь Фрэнка! – с гордостью воскликнула я. – Она волшебная!

– Да, это так, – мама с улыбкой кивнула. – Сегодня первый день за... не помню, сколько лет, когда я не чувствую боли в спине. И давление в норме, и зрение улучшилось. И в целом я чувствую себя просто замечательно. Эта кровь, действительно, волшебная.

– Мам, я так рада!

– Я и сама рада. А теперь, может, расскажете мне, что же всё-таки произошло? Я слышала лишь обрывки разговоров – достаточно, чтобы понять всё в общих чертах, но не более того.