Они перешли в столовую, где уже был накрыт ужин.

Каждый рассказал, что он или она успели сделать или узнать. Было интересно заметить, что ни один не стал пускаться в ненужные описания и подробности: сами голые факты выглядели достаточно страшно. Никто не говорил, как он устал, насколько ему неприятно или какой опасности он подвергался. То, что они увидели, делало всю жалость к себе или восхищение собственными достижениями просто ничтожными.

Когда последний доклад был закончен, все разом повернулись к Сомерсету Карлайлу. И тот с побледневшим лицом, явственно указывавшим на проблемы с сердцем, объяснил им все о действующих законах, насколько он их сам понимал. И лишь подтвердил то, что им уже было известно: что это абсолютно невозможно – выяснить, кто владеет данной собственностью, если владелец желает оставаться неизвестным, и что закон не требует от него никаких мер помощи квартиросъемщику и не предоставляет последнему никакой защиты. Не существует никаких установленных требований к соответствию жилья каким-либо стандартам относительно водоснабжения, канализации, защиты от атмосферных явлений и прочих удобств. И нет никаких способов пересмотреть размер арендной платы или как-то защитить людей от выселения.

– Значит, мы должны изменить закон, – заявила Веспасия, когда Карлайл закончил свои объяснения. – Мы продолжим дело с той точки, где убийцы остановили Клеменси Шоу.

– Это может быть опасным предприятием, – предупредил Сомерсет. – Это грозит ущербом влиятельным людям. То, что мне удалось пока что узнать, свидетельствует, что есть немало членов знатных семейств, которые по крайней мере часть своих доходов получают именно таким способом, а также некоторых промышленников, инвестирующих в подобные дела огромные средства. Это прибыльное дело затронуло также многих амбициозных и жадных людей, кто не может устоять перед подобным искушением и готов торговать своими услугами, – членов парламента, судей и так далее. Это будет очень трудная борьба, и легких побед в ней не предвидится.

– И очень жаль, – сказала Веспасия, не дожидаясь комментариев остальных и даже не оглянувшись на них. – Но это не имеет никакого значения.

– Нам нужна помощь людей, обладающих властью и влиянием. – Карлайл посмотрел на Джека. – Побольше членов парламента, готовых рискнуть своим теплым местечком во имя борьбы с этими частными интересами.

Джек ничего не ответил, но он вообще весь вечер по большей части молчал, равно как и по пути домой, погрузившись в глубокие размышления.

Питт и Мёрдо трудились с раннего утра и до позднего вечера, когда уже становилось совсем темно, собирая крохи информации и любые улики и свидетельства, пока не убедились окончательно, что ничего нового им уже не узнать. Хайгейтская полиция все еще продолжала поиски поджигателя, который, по их убеждению, и был виновен в этих пожарах, но пока еще его не нашла, хотя и была уверена, что с каждым днем расследований все больше к нему приближается. За это время случились и другие пожары при аналогичных обстоятельствах: сгорели брошенный дом в Кентиш-таун, конюшня в Хэмпстеде, маленький загородный дом к северу от Крауч-энд. Они опросили всех владельцев керосиновых лавок в радиусе трех миль от Хайгейта, но не обнаружили никаких неоправданно крупных приобретений, разве что обычные, для повседневных домашних нужд. Они опросили всех практикующих врачей в округе, не попадались ли тем пациенты с ожогами, происхождение которых они не могли толком объяснить. Они проконсультировались с другими полицейскими участками и пожарными бригадами по поводу всех других лиц, которые в прошлом, в последние десять лет, занимались поджогами, – выясняли их имена, места проживания, прошлые преступные дела и методы их осуществления. И ничего полезного не узнали.

Питт и Мёрдо занимались также проблемами оценки, страхования и прав владения на все сгоревшие дома и не обнаружили в них ничего общего. После этого они постарались выяснить подробности завещаний Клеменси Шоу и Эймоса Линдси. Клеменси завещала все свое состояние мужу, Стивену Роберту Шоу, за исключением нескольких лично ей принадлежавших вещей, которые отписала близким друзьям. Эймос Линдси оставил все свои произведения искусства, книги и сувениры, привезенные из путешествий, также Стивену Шоу, а сам дом, ко всеобщему удивлению, – Мэтью Олифанту; поразительно щедрый и неожиданный дар, который Питт полностью одобрил. Это было еще одним свидетельством того, каким необычным и добрым человеком был даритель.

Томас знал, что Шарлотта очень занята, но поскольку она ездила в карете Веспасии и в сопровождении ее лакея, он считал, что никакая опасность ей не угрожает. И еще он полагал, что ее расследования практически ничего не дадут, поскольку, судя по ее рассказам, она отслеживала последние поездки Клеменси Шоу; сам же Питт после смерти Линдси был уверен, что Клеменси погибла случайно, а истинной целью покушавшихся был Стивен Шоу.

Итак, наутро после ужина в доме Веспасии, в ходе которого они выяснили все о соответствующих законах, Шарлотта оделась прилично, но не слишком заметно. Это было ничуть не трудно, поскольку под это определение подпадала большая часть ее гардероба. После чего села ждать приезда Эмили и Джека.

Они приехали на удивление рано. Шарлотта, говоря по совести, и не думала, что Эмили способна встать с постели в столь ранний час, но та появилась у ее двери еще до девяти утра, одетая по обыкновению очень модно. Джек следовал за нею, отстав всего на шаг, одетый просто, в нечто коричневое и малозаметное.

– Такое не подходит, – тут же заявила Шарлотта.

– Я и сама это знаю. – Эмили вошла в дом, клюнула ее в щеку и проследовала в кухню. – Я еще до конца не проснулась. Ради бога, прикажи Грейси поставить чайник. Я у тебя что-нибудь возьму. Все мои одежки выглядят страшно дорого, как оно и есть на самом деле – такие уж были у меня намерения. У тебя найдется коричневое платье? В коричневом я выгляжу просто ужасно!

– Нет, ничего такого у меня нет, – чуть стесненно ответила Шарлотта. – Но есть два темно-фиолетовых, ты и в них будешь смотреться не менее ужасно.

Эмили рассмеялась, ее лицо осветилось улыбкой, и следы усталости с него тут же исчезли.

– Спасибо, моя дорогая. Очень мило с твоей стороны. Они самой-то тебе впору? Окажутся ли они достаточно узкими для меня?

– Ничего страшного. – Шарлотта с трудом сдержала улыбку, подпадая под ее настроение. – В талии будут как раз, но вот в груди точно окажутся слишком свободными.

– Врешь ты все! – выстрелила в ответ Эмили. – Они будут мешком сидеть на талии, так что я буду все время наступать на подол юбки… Вот и отлично. Пойду переоденусь, а ты пока приготовь чай. Грейси с собой возьмем? Эта поездка вряд ли будет для нее приятной.

– Возьмите меня с собой, мэм! Пожалуйста! – настойчиво попросила Грейси. – Я ж помочь могу! Я ж этих людёв лучшее понимаю!

– Несомненно, – быстро сказала Шарлотта. – Если уж ты так хочешь. Но ты должна все время держаться рядом с нами. Если не будешь, кто поручится за твою безопасность? Там с тобой все что угодно может случиться.