Зигфрид начал чертить носком ботинка на земле, рисуя какой-то план.

– Это план того бункера, в котором я содержался, – пояснил Зигфрид. – Вот здесь, в этой комнате, находился я и другие узники, здесь, в круглом помещении в центре бункера, находилась лаборатория. Я был там один раз, но впечатление у меня осталось самое мерзостное. В точности, что я видел, я описать не смогу, поскольку пребывал в полузабытьи (мне вкололи какое-то сильнодействующее снотворное), но помню какие-то колбочки, клетки с животными, баллоны. Там был еще металлический стол, а около него на тумбочке лежали всякие ножи, скальпели всех размеров… Бр-р-р!

– Значит, ты там был не один?

– Да, там были и другие люди. Над ними проводились какие-то опыты. Быть может, опыты в генетической сфере, поскольку им что-то вкалывали, затем следили за их состоянием, брали кровь на анализ…

– Тебе тоже что-то вкалывали?

– Пару раз. Это была какая-то странная зеленая жидкость. Я не знаю ее названия.

– Вполне возможно, что названия у нее нет. А как ты оттуда сбежал? – спросила Кира.

– Мне помог случай. Как-то раз на нашем уровне прорвало водосточную трубу. Занимаясь починкой, один из техников забыл около моей клетки гвоздодер. Им-то я и воспользовался. Используя его как рычаг, я поддел дверь и сломал замок. Как я выбрался наружу и не привлек постороннего внимания, я и сам до сих пор не понимаю. Помню, было жутко холодно, казалось, мороз считал ребра. Я добирался четыре дня, пока меня не увидели вы.

– Значит, в бункере находился не только доктор. Выходит, у него были помощники? – спросил Ивар.

– Там был солидный штат работников. Медсестры, техники, охранники. Я не знаю, каковы были цели их деятельности, однако армия катмессеров – это их дело.

– Ты в этом уверен?

– Я слышал разговор в соседней клетке. Обычно узники не переговаривались между собой, однако, возможно, был серьезный повод. Из разговора я уяснил, что регулярно в бункер приезжает грузовик и сваливает груз свежих трупов. Откуда они – я не знаю, никто не знал. Затем доктор производит над ними какие-то операции, работает бензопилой, что-то режет, кроит.

– Значит, катмессеры изначально мертвы? А как он их оживляет? – задумалась Кира.

Зигфрид пожал плечами.

– Ясно, – сказал Ивар. – Что предлагаете делать?

– Нам нужен транспорт, – заявил Виктор. – Сколько, говоришь, ты добирался до города?

– Четыре дня, – сказал Зигфрид.

Виктор произвел необходимые расчеты.

– Четыре дня пешком, то бишь девяносто шесть часов… при средней скорости… – шептал он. – Итого – примерно двести пятьдесят километров. Итак, нам нужен транспорт.

– Неужели мы не дойдем пешком за четыре дня? – спросила Кира.

– До Старой Руссы рукой подать, можно заглянуть в город и подобрать там машину, – махнул рукой, указывая на север, Виктор.

– Здесь недалеко есть военная база, могли бы зайти туда и попросить помощи, – предложил Зигфрид.

– А это идея, – отметила Кира.

Виктор сорвал противогаз с головы. Лицо его было бледно.

– Я затем туда зайду, чтобы устроить им достойную Варфоломеевскую ночь! Только за этим! – Он в гневе бросил автомат на землю.

Ивар тоже, видимо, был не рад перспективе оказаться в обществе военных.

– Попробовать можно, конечно, однако я не уверен, что из этого выйдет толк, – развел он руками.

Кира начала успокаивать Виктора.

– Устроишь ты им как-нибудь свою Варфоломеевскую ночь, уговорил. Только чуть позже. Сначала мы попросим у них автомобиль.

– Боже! – воскликнул Виктор в сердцах. – Ты и впрямь просидела всю жизнь под землей и не видела реалий жизни мира верхнего! Да они пристрелят тебя, ты даже не успеешь перебраться через колючую проволоку. У них там стоят башни, а на башнях – эрликоны, это такие крупнокалиберные авиационные пулеметы, при попадании, пусть даже касательном, нашего брата разрывает в клочья!

– В том-то и дело, что мы не полезем через проволоку, а пройдем через КПП, – уговаривала его Кира.

Виктор покачал головой.

– Вот это сущий бред наивной девчонки! – указал он на нее.

Они бы спорили тут до самой ночи, если б судьба не предоставила им свой первый подарок. С востока, нарушая тишину пустыни, послышался гул мотора, и все тут же затихли.

– Что это? – спросила Кира, снимая с плеча винтовку.

– Это не вертолет, – заметил Виктор.

– Это наш транспорт, – уточнил Ивар.

Кира посмотрела в оптический прицел, пытаясь увидеть вооруженным глазом источник странного гула.

– Что там? – спросил Зигфрид.

– Это машина, – сказала она после минутного молчания.

Ивар усмехнулся. Передернув затвор, он поднял свой АК-47 вверх и выпустил в воздух полобоймы. Треск очереди разнесся на много километров вокруг.

– Прекрасно, – проговорила Кира, не отрываясь от прицела, – они поворачивают к нам…

– Итак, ребята, делаем все тихо и быстро, – заявил Виктор. – Мы не будем лишать их жизни, просто обезвредим. На сегодня достаточно крови, нам еще предстоит в ней искупаться. Ивар!

– Чего тебе? – спросил тот, закладывая в рожок патрон за патроном.

– Автомат спрячь за спину! – Виктор резко махнул рукой. – И это ко всем относится!

Автомобиль, а им оказался легкий армейский броневик ITUN-AS30, шурша колесами, остановился через десять минут метрах в тридцати от них. На его крыше стоял, держась за станковый пулемет, солдат. На голове у него была каска, на глаза опущены синие стекла очков. На узких плечах висел белый маскхалат, развевавшийся, как плащ, во время движения автомобиля. Внутри броневика, как разглядел Ивар, сидели еще пятеро.

– Спокойно, – прошипел он, – того на крыше обезврежу я. Займитесь парнями в машине.

– Ладно, будь осторожен, – ответил Виктор. – Кира! Как ты, справишься?

– Имела опыт, будь спокоен, – ответила она. – Мне рассказывали, – захихикал сзади Ивар.

– А с тобой я потом разберусь, – и она показала Ивару средний палец.

– Спокойно, ребята, иначе вы передеретесь до начала операции, – заметил Зигфрид. – Давайте-ка лучше сделаем их.

– Вперед, – скомандовал Виктор.

И они пошли к броневику. Ивар, шедший последним, поравнялся с Кирой, затем, обогнав Виктора, оказался впереди группы.

– Кто такие? – крикнул пулеметчик.

– Мы потерялись, – ответил Виктор.

– Мы подорвались на фугасе, – уточнил Ивар.

– Мы занимаемся археологическими раскопками, – добавил Зигфрид.