Она откинулась на кресло и улыбнулась мужу. Желание исправить все, что происходило в их жизни накатило с новой силой и она почти физически ощутила его.

Но, с другой стороны, они и ехали для того, чтобы начать все сначала. А вдруг получиться?

Эрнест посмотрел на жену, такой он не видел ее уже довольно давно, обычно настроение у Эмили было хорошим только в обществе ее лошадей, а сейчас, что-то изменилось.

Она предложила поехать вместе на отдых, она смеялась его шуткам и улыбалась ему, будто и не было между ними никаких споров и скандалов, будто бы они самая обычная супружеская пара, у которой все хорошо.

Эрнест боялся сделать что-то не так, испортить эти чудесные мгновения и поэтому был напряженнее, чем обычно.

Они выехали на дорогу, и Эмили с улыбкой смотрела перед собой, периодически обращая внимания мужа на происходящее. Вот дерево, такое разросшееся, что даже не поймешь каким оно было изначально, а вот бежит кролик.

Эрнест, ну самый настоящий кролик... а может заяц, я не рассмотрела. Девушка искренне улыбнулась и помедлив коснулась пальцев мужа. Движение было робким, словно она сама боялась этого и его реакции, но не дотронуться просто не могла.

Эрнест вздрогнул, раньше она обычно лишь принимала его прикосновения и терпела их или не терпела и осторожно забирала руку, все зависело от ее настроения, а сейчас сама прикоснулась к нему.

Сердце сжалось от затопившей его нежности, Эрнест нежно сжал ее пальцы в своих и резко затормозил, проселочную дорогу, по которой они ехали перебегала белка. Мужчина улыбнулся, - смотри, - он указал на нее жене.

- А вот еще бельчонок, - восторженно крикнула девушка, - Эрнест, аккуратно, не задави его.

- Не переживай, мы подождем пока пешеходы перейдут дорогу, - проговорил Эрнест с улыбкой, а сам тем временем, поднес ее руку к губам и стал осторожно целовать ее пальцы, готовый в любой момент прекратить, если она этого попросит, но, пока, она молчала, и он продолжил ее целовать...

Эмили следила за тем, как бельчонок, переваливаясь спешит за метерью, прыжки которой были ловкие и длинные, тогда как малышу явно не нравились камешки под ногами, и он мечтал о том, чтобы оказаться на дереве. Эмили улыбнулась, когда пушистый хвост скрылся в высокой траве и повернулась к мужу, - может подманим к дому белок?

Эрнест отвлекся от того, чем был занят, - белок, так белок, - проговорил он, - сделаем все, как ты хочешь, - он наконец выпустил ее руку из своей и убедившись, что белки перешли дорогу, включил передачу и неспеша продолжил путь.

Эмили смущенно улыбнулась, словно только сейчас понимая, что муж готов выполнить любой ее каприз.

Она хотела что-то сказать, но машина уже тронулась, и девушка решила, что не стоит отвлекать его подобными разговорами.

Эта поездка была совсем не похоже на то, как они ехали в свой медовый месяц.

Тогда большую часть пути оба молчали, думая о своем, сейчас же, молчал преимущественно Эрнест, а Эмили говорила с ним, казалось, обо всем на свете и не понимала, почему раньше не делилась с мужем своими чувствами и мыслями, ведь он так хорошо слушал, вставлял верные комментарии и все его поведение подбадривало к дальнейшей откровенности.

Арден был по-настоящему счастлив. Во время своих рассказов, Эмили невзначай касалась то его руки, то бедра и мужчина чувствовал, как сердце замирает, а потом начинает биться сильнее.

Они, разумеется, заехали на завтрак в кафе-мороженое, еще и взяли по коктейлю в дорогу и продолжили путь, а он внезапно поймал себя на мысли, что готов вот так ехать и ехать, лишь бы она была рядом.

Дома их уже ждали. Хозяин даже выставил любимое Эмили кресло на террасу и положил новый пушистый плед. А качели были покрашены в ярко-синий цвет и совсем не скрипели. Розовые кусты, которые так нравились Эмили, уже расцвели во всей своей красе. Яркие, пахнущие тяжелым запахом цветы росли по всему периметру сада, и девушка с удовольствием осмотрелась.

Встретив чету Арден, как близких друзей, он напомнил им, когда придет домработница и исчез, оставив после себя легкий, почти неуловимый запах трубочного табака.

- Пойдем скорее купаться, - Эмили чуть не подпрыгивала от нетерпения, невероятно напоминая юную Бекки.

- Хорошо, переодевайся, я жду тебя на пляже, - Эрнест улыбнулся и вышел из дома, чтобы не мешать девушке переодеваться. Он засучил рукава рубашки и сел на песок, подставляя лицо вечернему солнцу.

Купальник Эмили натянула очень быстро и прихватив полотенце выскочила с заднего крыльца. Заметив мужа, она поспешила к нему, и протянула руку, - идем.

Эрнест послушно последовал за ней, вот только раздеваться не спешил, помня ее слова о том, что теперь он калека... и пусть она говорила это в пылу ссоры, но эти слова отложились в памяти и он не хотел сейчас раздеваться перед ней...

Она скинула легкий пляжный сарафан и бросив его на песок, потянулась. После долгой дороги, тело требовало движения, и Эмили прогнулась, демонстрируя мужу округлые ягодицы, обтянутые тонкой тканью купальника. Она повернулась и увидев, что муж все еще одет, вопросительно подняла бровь, - ты что не пойдешь купаться?

Эрнест с трудом подавил желание притянуть ее к себе и завладеть ее телом, он лишь улыбнулся и уселся на песок, - хочу посидеть и полюбоваться морем. А ты плескайся, скоро и я присоединюсь, - наврал он, потому что присоединяться не собирался.

Вопрос во взгляде сменился укоризной, и она протянула ему руку. Видя, что он не двигается, укоризна растворилась во взгляде и на губах девушки появилась нежная и манящая улыбка.

Может быть не до конца осознавая свою власть над ним, тем не менее она не собиралась сдаваться просто так.

Эрнест не выдержал и обнял ее за талию, привлек девушку к себе, - чего ты хочешь? - тихо уточнил он, заглядывая ей в глаза, - чтобы мы пошли купаться вместе?

- Я не знаю, чего я хочу, - честно ответила она, - но я правда, очень стараюсь.

- Как же я люблю тебя, - тихо сказал Эрнест и выпустив ее из своих объятий, стянул рубашку через голову, становясь голым по пояс. Потом сел на песок и разувшись, сунул носки в ботинки.

Но вот расставаться с брюками не спешил... Они столько раз занимались с женой любовью, но он всякий раз, когда нужно было оголить перед ней свою израненную ногу, чувствовал себя неуверенно... словно он не должен показывать ей это... Поэтому, очень часто при занятиях любовью с женой, Эрнест не снимал пижамных штанов, просто высвобождал свой член из специального кармашка и все...

А уж после того, как она назвала его калекой, будто он сам этого не знал, будто он сам не считал себя таким...

- Мне кажется, нам обоим непросто, но ты не думал, что для того, чтобы принять другого, нужно сперва самому принять себя?

Эрнест сжал кулаки, она еще будет говорить ему что то, относительно того, что он должен себя сам принять. Мужчина фыркнул, поднялся на ноги и рывком расстегнув свои брюки, стянул их с себя, - довольна?