Звук больше не повторялся. Тот, кто смотрел дремль жизни Басса, не проснулся. Ну и к Багу его, смотрителя. Что это вообще на меня нашло — вспоминать такую идиотскую секту…

Для защиты от вредных идей, подцепленных Марией, Басс давно придумал простой и эффективный способ. Достаточно было вспомнить период, когда Мария увлекалась какой-нибудь другой сектой с совершенно противоположным уклоном. В архиве ее увлечений всегда находились такие пары. Частенько они даже следовали друг за другом — словно маятник ее сознания, качнувшись в одну сторону и встретив там препятствие в виде кулака Басса, тут же летел в противоположную. Именно так после Кои, проповедующих информационную изоляцию, Мария подсела на компси, согласно которой гармония жизни достигается благодаря активному использованию средств связи. Со средствами Басс разобрался одним пинком, а вот обострившуюся коммуникабельность Марии пришлось лечить гораздо дольше. Хотя это было легче, чем искать ее, когда она сделалась настоящей невидимкой, отказавшись от всех электронных устройств по совету Кои.

Он мысленно перебрал еще несколько таких пар, ища, что противопоставить трусливому желанию удрать с перекрестка. Нужно что-нибудь бодренькое такое, хорошо забытое старенькое. Типа дзен-буддизма. «Идти навстречу своим страхам». Вот-вот, оно самое. Боишься высоты — прыгни с крыши, и все пройдет. Вперед, Бодхисаттва!

Впереди тускло блеснул металл. Включая височные фонари, Басс подумал о подвальном окне или вентиляционной шахте, откуда мог исходить звук. Однако фонари выявили лишь металлические кольцеобразные ребра, расположенные через равные промежутки вдоль выпуклой стенки трубопровода. Басс узнал это сооружение — однажды в детстве мать сказала ему, что по таким трубам качают из океана рыбный суп. Как многие глупости детства, образ запомнился надолго. Басс даже подозревал, что это не было упрощением специально для ребенка. Мать никогда не отягощала себя лишними знаниями и вполне могла представлять себе процесс изготовления синтетической пищи именно так.

Он провел лучом по трубе туда-сюда. Ничего особенного. Нижний край выпуклой стенки подвернут и уходит в землю под углом, так что при желании здесь можно спрятаться от санитарного дождя. Но и в этом укрытии не видно ничего, кроме нескольких вялых приморских растений с мелкими серыми цветами — похоже, они добрались сюда от самого океана вместе с трубой. Цветы напоминали сетевые разъемы: Басс слышал, что таким образом они привлекают патрульных инсектоботов для опыления. Может, они и подозрительные звуки научились издавать для этого?

А может, почудилось. Басс еще немного поводил лучом вокруг — и тут вспомнил, что у фонарей есть более удобный режим рассеянного ближнего света, которым он никогда не пользовался, привыкнув к сфокусированному пучку. Он остановился и опустил луч на мостовую перед собой, чтобы перенастроить фонари.

Пятно света, упав под ноги, выхватило из темноты налитый кровью глаз и огромную оскаленную пасть. До жуткой твари оставался всего шаг! Басс попятился, поскользнулся и грохнулся на спину. Левая ладонь, инстинктивно отведенная назад, чтобы смягчить падение, наткнулась на что-то шерстяное и мокрое. И оно задергалось под его пальцами.

Басс с ужасом отдернул руку, перекатился на другой бок. Луч фонаря пробежал полукругом: рядом с большой зубастой тварью на земле валялись мохнатые тельца поменьше. Некоторые шевелились. Басс вскочил и бросился бежать.

# # # #

На другом конце площади он остановился. Никто его не преследовал. Все было так тихо и спокойно, что он невольно оглянулся в сторону освещенной улицы — убедиться, что никто не показывает на него пальцем и не хихикает.

Там по-прежнему никого больше не было. Дома в этом районе, в отличие от Старого Города, располагались не только на земле, но и на двух дополнительных горизонтах. И сами здания здесь выращивались по более поздней моде: снаружи они выглядели так, словно у них вообще нет окон. Пустая будка телегона да неспешно плывущий с горизонта на горизонт тротуар только подчеркивали эту размеренную безлюдность. Лишь в двух кварталах впереди на втором горизонте светилось какое-то увеселительное заведение, где явно для контраста держали прозрачными стены и пол. Сквозь них были видны плохо одетые мужчины вперемежку с хорошо раздетыми женщинами — будто кто-то варил в прозрачном баке китайский суп с грибами и креветками.

«Все-таки стоит включить рассеянный свет». Басс повернулся обратно к темноте. Широкий конус упал на площадь, но до пятачка перед трубой не достал. Ладно, хорошо хоть вокруг себя видно.

Новый шорох донесся из-за спины. Басс отскочил к стене дома и выпустил скальпель, приготовившись драться. Но все равно вздрогнул, когда на площадь выбежали две крысы и с огромной скоростью понеслись в его сторону. Да такую торпеду и двумя руками не поймаешь! Страх опять ударил под колени куском мокрой ваты.

Но дальше случилось нечто странное: крысы, не сбавляя скорости, пронеслись мимо Басса к трубе, где он только что наткнулся на крупную неизвестную тварь. Теперь там шла какая-то возня. Внезапно одна из крыс с писком вылетела из темноты, шмякнулась об стену ближайшего дома и затихла. Через несколько секунд вылетела и вторая — но до стены не долетела и не успокоилась, а поковыляла обратно к трубе.

Неизвестная тварь отбивается от крысиной армии! Стало быть, есть и на них управа. Наверное, потому они до сих пор и не особенно распространились. Естественное равновесие, или как его там…

Басс убрал скальпель. Отряхнул локоть, которым прислонялся к стене, и усмехнулся этому непроизвольному жесту-атавизму — стена, судя по гладкости и упругости, была силовым полем, а оно не пачкается. Не исключено даже, что за обликом скрывается окно, и сейчас с той стороны, из дома, кто-то наблюдает за его маневрами. А может, на всякий случай уже вызывает полицию. Точно, пора линять.

Он уже развернул скат в сторону освещенной улицы, когда через площадь прошмыгнула еще одна серая торпеда. Басс остановился.

Некая смутная мысль закопошилась в голове. Хотелось быстренько убить мыслишку, обозвать ненужной блажью… Нет, не получилось. Возможно, как раз из-за ее смутности. Это была и не мысль даже, а некое ощущение из тех, что называют «дежа вю». Неизвестный биорг, отбивающийся от крыс, напомнил Бассу его самого в такой же ситуации. Прошлая ночь, тупик с баком-мусороедом. Оторванная рука, паршивое обезболивающее и патрульные полифемы, высматривающие добычу инфракрасными глазами.

«Ну и что, что эта тварь тоже против крыс, — мысленно возразил он самому себе. — Она может так же любить человечину, как и крысы. Я же могу есть спагетти, которыми питается этот ублюдок Маврик. С точки зрения генетики, сам человек — наполовину крыса…»

«Зато вторая половина называется прекрасной», съязвила в ответ какая-то другая часть сознания. Но и эта привычная самоирония не помогла. Смутная мысль не отступала. Со стороны трубы снова донеслась возня. Но никто больше не вылетал оттуда, отброшенный сильным ударом.

«Ну да, их больше. И что? Я вчера в баре Шона тоже наехал на шестерых.»