Охаю и запрокидываю голову, и все последние недели из памяти стираются, мы будто не расставались, все еще в его квартире и каждое утро на завтрак занимаемся любовью.

Он выходит и сильнее обхватывает мои бедра, сжимает до боли - и эта секунда - как шаг над пропастью, сердце на миг останавливается в груди, и срывается, вместе членом, рванувшим в меня.

Он врезается с размаху, и по комнате разлетается звук звонкого шлепка, наши бедра сталкиваются, голая влажная кожа вплотную, между нами так горячо, словно после взрыва, и воздух вокруг нас тоже горит.

Вскрикиваю и пальцами впиваюсь в крепкие мужские ягодицы, не давая отстраниться от меня, всем телом его чувствую, его силе сдаюсь.

- Трогать нельзя, Алиса, - повторяет он и перехватывает мои руки, заводит наверх. Приподнимается и медленно двигается назад, я смотрю на него сквозь полуопущенные ресницы и дрожу.

- Почему нельзя?

Он не отвечает, и я закусываю губу, чтобы не кричать, когда он врывается с размаху.

Он двигается жадно, уже не останавливаясь, с тихим рычанием вколачивает меня в постель и смотрит в глаза. В его взгляде голод, вперемешку со злостью, он вбивается, как с цепи сорвался, быстрыми толчками меня растягивает, он злится на и показать хочет - все что угодно со мной сделать может.

- Медленнее, - прошу и пытаюсь высвободить руку.

- Вот так? - он поднимается и хватает меня за ноги. Прижимает колени к груди и плавно толкается в мокрые складки.

Глубоко в меня.

- Вот так ты хочешь, Алиса? - спрашивает требовательно, надо мной нависает и взглядом сверлит лицо. - Кто так с тобой делает Виктор или Николас?

Мы в постели вдвоем, но он тоже не забывает о братьях, про океан и ночь. И знает, кто из них троих ласков, он видел, как мне нравилось, как было хорошо.

Медленно и чувственно проникает в меня, взгляда от лица не отводит, ладонью шарит по постели и поднимает телефон.

- Арон, - вижу вспыхнувший и экран и стараюсь собрать в кучу мысли, хватаюсь за его руку.

- Позвоним твоему мужу, - говорит он, кинув телефон на кровать. И в тишине раздаются громкие гудки. На экране светится номер Николаса, я смотрю на Арона.

Он во мне, опираясь на руки, продолжает двигаться, член скользит внутри и с каждым толчком там всё горячее становится, я соображаю с трудом.

- Зачем, - спрашиваю и язык заплетается.

- Пусть послушает, - его голос низкий, хриплый, гудки звучат так неспокойно, словно отсчет ведут, Николас не берет трубку, и я вырываюсь.

- Не надо, - машу рукой, пальцами цепляюсь в телефон.

Арон отбрасывает мою руку и наваливается на меня.

- Себе не ври, Алиса. Ты сама хочешь.

- Да, - гаркает в динамике голос Николаса, почти над ухом, так близко, словно он тоже здесь, в этой комнате.

Жмурюсь и отворачиваюсь, знаю, что не так всё должно было быть, не напоказ, ведь здесь нет соревнования, почему они этого не понимают, мне все трое дороги, но сделать ничего сейчас не могу, лежу под сильным мужским телом и вслепую царапаю голую рельефную грудь.

- Николас, тебе привет от жены, - ровно, спокойно говорит Арон и его пальцы накрывают мою шею, сжимаются.

Он удерживает меня, не давая дернуться, другой рукой поглаживает мою ногу, прижатую к груди, он проникает в меня, со шлепком до упора, и еще раз, и еще, пока не добивается этого - я, запрокинув голову, выдыхаю стоны.

Муж слышит, он точно слышит, но как же мне остановиться, если я его братьев не меньше люблю.

- Трубку бросил, Алиса, - говорит Арон и его лицо приближается к моему, рука, сжимающая шею, спускается на грудь. Губы касаются подбородка, зубами он прикусывает кожу. - Придет или нет?

Он резко отклоняется, и член выскальзывает. Арон дергает за ноги, выпрямляя их в коленях, наваливается сверху и снова раскрывает меня, берет. В пальцах сдавливает сосок и дышит рвано, прерывисто.

И в какую-то секунду я опять соображать перестаю, это невозможно, все мои мысли и ощущения вокруг этого мужчины вьются, телом и сердцем на нем сосредоточена, комнату наполняет наш запах, наше дыхание.

А потом, тихо скрипнув, открывается дверь.

Глава 93

Вырываюсь и поворачиваю голову.

В проеме мужской силуэт - высокая крепкая фигура, и в темноте этот мужчина так на моего мужа похож, но на пороге замер не он.

Рывком, как-то механически, Виктор делает шаг в комнату.

- Не помешаю?

Его голос низкий и хриплый, тон уверенный, он не вопрос задал, он останется, даже если я скажу, что против.

- Выпусти меня, - дернувшись под Ароном, пытаюсь из-под него выползти. Я не так себе встречу с семьей представляла и возвращение в дом Рождественских, почти год назад в этой комнате Виктор достал наручники, а Николас камеру, а я лежала на кровати и дрожала.

Всех разогнал Арон, а сейчас, наоборот, позвал, младшего брата, чтобы показать ему - в моей постели могут находиться все трое.

- Выпусти! - повторяю и пинаю его.

- Сейчас, - Арон делает еще одно движение во мне, от которого глаза закатываются и пальцы на ногах поджимаются, толстый член выскальзывает.

И я скатываюсь с кровати, прямо в руки Виктору.

- Тихо, тихо, - его голос успокаивающий, пальцы крепко сдавливают мои голые бедра. Он вжимается в меня брюками, и на лобок давит набухшая ширинка, грубая ткань царапает кожу. - Дай немножко побыть с тобой, - он просит и целует шею, неторопливо и нежно, отодвигает меня и ладонью накрывает влажные складки.

- Выйдите из комнаты, - вижу глаза Арона, они в темноте горят, как у зверя, мне сложно сопротивляться ласке, но я так не могу. - Я не так хотела.

- Алиса сама не знает, как ей надо, - Арон переворачивается на спину. Он раздет, разлегся в моей постели и член возвышается проклятой мачтой, здесь так мало света, но Арон чувствует, что я смотрю туда, - иди ко мне, если оторваться не можешь, - зовет, хищно усмехнувшись.

Виктор сжимает ягодицы, вдавливает меня в себя, находит губы и раздвигает их горячим языком. Он целует с осторожностью, будто каждую секунду растянуть хочет, сохранить, сберечь в памяти, он мне ни одного шанса не оставляет оттолкнуть.

- А как ты хотела, мне