для него не составляло особого труда врать или не договаривать, а уж сколько за свою жизнь он давал обещаний, которые естественно не собирался выполнять. Это была специфика его работы как шпиона. Но сейчас ему как никогда прежде было тяжело что-то обещать юной землянке. Он понимал, что на войне может произойти всякое и далеко не всегда все зависело только от него самого. И все же он искренне надеялся, что сможет во что бы то ни стало исполнить её просьбу.

— Клянусь всеми оставшимися у меня воспоминаниями, я вернусь и освобожу вас. Даю тебе слово. На сей раз его обещание звучало гораздо убедительней для неё чем прежде. Глядя в его глаза, она поняла, что в этот раз он сделает все, чтобы сдержать своё слово.

Она хотела уже было отпустить его руку, но он вдруг сам ухватил её и крепко сжал в своей ладони. Несмотря на то, что он уже в целом смирился внутри себя с неизбежностью всей ситуации ему все ещё почему-то не хотелось отпускать её. Ему хотелось что-то сказать ей, он сам не понимал, что и зачем, но чувствовал непреодолимое желание внутри себя. Она быстро считала его эмоции и её саму охватило необычайное когда-то знакомое ей теплое чувство, которое она не смогла бы описать словами. По его глазам она поняла, что он чувствует то же самое. Будто их двоих все это время тянуло друг другу непреодолимой силой через весь космос и наконец они все же встретились здесь, в единой точке в пространстве. Она уже давно заметила, как он все это время смотрит на неё, как реагирует на её слова и поняла, что между ними двоими есть нечто большее чем просто дружба. Она резко подалась вперед и держа его за руку второй рукой обхватила его шею и прикрыв свои глаза прижалась своими пухлыми розовыми губами к его грубоватому рту. Это было, наверное, как раз то, чего он все это время боялся и сторонился, понимая своим разумом, что все это бессмысленный тупик для них обоих и что за этим последует лишь боль и тоска, но чувства, бурлящие в этот момент внутри него самого, все же взяли верх над логикой и разумом, и он все-таки решил им поддаться, приобняв её в ответ за талию своими четырехпалыми руками. Ощутив вблизи тепло от её тела и прикоснувшись к её нежным губам в его сознании вдруг выплыло словно из густого тумана воспоминание, которое сидело в его мозгу настолько глубоко что казалось он сам себе его придумал. Оно было весьма нечетким и абстрактным, но общая картинка была ясна: он стоял и точно также приобняв целовал её, фигуру или призрака, у которого нет чёткой формы, есть только чувства и ощущение, что он испытывал, находясь рядом с ней. Где, при каких обстоятельствах и как давно это было? Он не мог сказать. Но будто сквозь время и пространство он снова слегка приобняв целовал её, также, как и тогда.

Она не понимала почему её тянуло к нему. Может быть из-за того, что он был непохож на всех мужчин, встречавшихся ей до этого. Или из-за того, что он напоминал ей кого-то кого она когда-то давным-давно потеряла, и всю жизнь стремилась найти. Она уже не раз до этого целовалась с другими парнями, что всю жизнь ухаживали за ней добиваясь её внимания. Хулиганы из параллельного класса в школе, мальчишка с её подъезда или те, с кем она играла во дворе, когда ей еще было лет одиннадцать. Кандидатов на её сердце всегда было предостаточно. Однако ей всегда были чужды любовные переживания. Выбирая себе партнера, она всегда делала выбор скорее головой, нежели сердцем. Ей всегда хотелось видеть рядом с собой человека, который бы уважал её как самостоятельную единицу и поддерживал бы её во всех начинаниях. Очень часто она требовала от мужчин невозможного чем, как правило, и отталкивала их от себя. Но почему-то сейчас ей хотелось будто бы растворится в нем. Почему-то именно этот поцелуй был каким-то особенным для неё. Словно это было чем-то большим чем просто поцелуй. Чем-то что выходило куда-то далеко за рамки её сознания и проносилось сквозь года и бескрайние космические просторы необъятной вселенной.

Спустя почти минуту, когда их объятия стали постепенно ослабевать и её руки медленно сползли по его груди вниз, они оба вспомнили что времени у них не так много и Тэроку уже пора уходить. Их губы разомкнулись и сложились в печальные улыбки. Он ничего не сказал ей напоследок. Лишь смотрел на её милое личико и в её широкие карие глаза, пытаясь запомнить их красоту во всех подробностях, чтобы память о них прожила как можно дольше в его воспоминаниях. «Прощай». Никто из них не желал говорить этого вслух. В глазах друг друга они и так видели гораздо больше чем можно было бы выразить словами.

С помощью нейроинтерфейса Тэрок дал команду открыться тяжелой защитной двери кабины. Отсоединив датчик от своего виска, он положил его на приборную панель и развернувшись молча направился в сторону выхода из управляющей кабины, который вел в другую часть станции, где находился ангар со звездолетом. Защитная дверь поднялась вверх, открыв ему проход в тусклый коридор, через который он, обойдя все патрули серафов доберется до корабля и попадёт наконец домой.

— Рада была знакомству, Тэрок… — произнесла Таня, глядя ему в след. Он стоя у выхода обернулся чтобы в последний раз бросить свой взор на отважную землянку. Ему вдруг вспомнилось старое разговорное выражение, которое градарианцы обычно говорили на прощание, когда понимали что вряд ли когда-нибудь уже встретятся друг с другом. Это было простое выражение вроде «прощай», но звучало оно при этом не так грустно и категорично что ли.

— Увидимся среди звёзд… — ответил Тэрок. Это были последние слова, которые Таня услышала от него перед тем как он покинул кабину. Она в последний раз взглянула в его багровые глаза, на его лицо, обтянутое грубой красноватой кожей, прямые выпирающие скулы, толстые темные волосы из-под которых виднелся небольшой серебряный прямоугольник, а затем наблюдала как его фигура медленно исчезает, растворяясь в тусклом темном коридоре станции.

После того как тяжелая дверь кабины снова опустилась вниз, девушка осталась одна, ощущая вокруг себя холодную, неприветливую и как будто даже враждебную по отношению к ней станцию, сделанную из