— Михаил Рудольфович, а почему она вся какая-то пятнистая?! У вас что, краски не хватило?

— Нет, все так и задумано. Это так называемая камуфляжная окраска. Сильно искажает силуэт среди волн и делает субмарину значительно менее заметной.

— Надо же, никогда такого не видел!!!

После осмотра «Косатки» изумления у Кроуна добавилось. Больше всего его поразила предельная функциональность лодки без ненужных излишеств. Все было подчинено одной цели — выслеживание противника, нанесение внезапного удара и возможность скрыться после нанесения этого удара. Великолепная мореходность и огромная дальность плавания, обусловленная дизельной силовой установкой. Старичку «Маньчжуру» о такой не приходилось даже мечтать. Крайне удивила Кроуна также технология бункеровки топливом. Подсоединил шланг, включил помпу и качай, сколько надо. Во всей работе принимают участие несколько человек, причем особо не утруждаясь. Как это было не похоже на долгие и изнурительные погрузки угля, зачастую силами всей команды. Пройдя по всем отсекам и переговорив с экипажем лодки и напоследок посмотрев в перископ, командир «Маньчжура» развел руками.

— Михаил Рудольфович, у меня просто не находится слов. Много где побывал и многое видел, но такое… Слышал, что вы сами это чудо спроектировали. И как только это вам удалось? Ведь это почти что «Наутилус» капитана Немо!

— Ну до «Наутилуса» пока еще далеко. Но, как говорят, стараемся соответствовать. А как удалось… Жюль Верн и надоумил!

Вернулись на «Маньчжур», и разговор перешел в деловое русло. Вызванным старшему офицеру и старшему механику канонерки было дано распоряжение — демонтировать одну из девятифунтовых пушек и согласовать вопрос установки оной на палубе «Косатки». Приготовить для передачи на «Косатку» боезапас для передаваемого орудия и оказывать команде лодки всяческое содействие в вопросе установки орудия.

Когда работа по демонтажу пушки была уже в самом разгаре, а Михаил с командиром «Маньчжура» уже закончили завтрак и пили чай, в каюту постучал матрос.

— Ваше высокоблагородие, там китайцы какие-то важные прибыли. Вас хотят видеть.

— Давай, братец, веди их сюда. Вот и дождались гостей… Чтоб им пусто было…

Долго ждать не пришлось, и вскоре в каюте оказались официальные представители Поднебесной. Михаил начал было разговор на английском, но старший из них — господин Лю Тун неплохо владел русским и с ходу начал перечислять правила, которые нарушила «Косатка», самым бесцеремонным образом вломившись на территорию порта Шанхай, не взяв лоцмана, не поставив в известность власти, и стала без разрешения до окончания формальностей под борт военного корабля, а также прочая, прочая и прочая. Но Михаил быстро прервал это словесный водопад.

— Простите, господин Тун, но у нас, правда, были на это веские причины. Ведь мы — коммерческое судно и едва не попали в лапы японцев. Вот и встали под защиту военного корабля нашего государства. Если мы и нарушили что-то из местных законов, то без злого умысла и согласны заплатить штраф за нарушение. Причем на месте и наличными.

Услышав о таком повороте дела, господин Тун сразу изменил тон и пожелал ознакомиться с судовыми документами. Михаил любезно предложил инспектору пройти с ним на лодку, так как документы находятся в его каюте. Внутри они долго не задержались, и господин Тун выбрался на палубу «Косатки» очень довольным. Быстро оформив все формальности в каюте командира «Маньчжура», китайцы откланялись. Напоследок, перед тем как спуститься на свой паровой катер, господин Тун честно предупредил Михаила:

— Не задерживались бы вы тут надолго, господин Корф. Всякое может случиться.

— Благодарю вас, господин Тун. Завтра после обеда я обязательно уйду. Но вы не будете против, если вдруг мне еще придется посетить Шанхай? Я был бы рад вас видеть.

— Пожалуйста, господин Корф, заходите. Но сейчас… Я не говорил, а вы не слышали. Очень много шума вокруг вашего судна.

— Благодарю вас еще раз, господин Тун. Не волнуйтесь, я не забываю друзей.

— Я тоже, господин Корф. Хорошей вам стоянки.

Когда китайцы спустились на катер, и он отвалил от борта, Кроун поинтересовался:

— И какова же цена китайского нейтралитета, Михаил Рудольфович?

— Двести английских фунтов. Большего он не стоит. И так для него цена запредельная.

— М-м-да… Кто бы мог подумать…

— А в Китае везде так, Николай Александрович. Более продажных чиновников я нигде не встречал. Но, по крайней мере, до завтрашнего дня нас никто из властей не побеспокоит. А этой ночью надо уходить из Шанхая. Завтра может быть поздно. Как у вас с запасами?

— До Артура дойдем.

— Отлично. А теперь у меня к вам еще одна просьба. Найдется ли у вас в команде парикмахер? И можно воспользоваться вашей корабельной баней?

— Найдем, конечно. И в баньку милости просим. Только зачем парикмахер?

— Придать мне цивилизованный и презентабельный вид. Хоть и нельзя, но мне кровь из носу надо выбраться на берег. Если задействовать официальные каналы через консульство, то это растянется до вечера, если не до завтрашнего дня. А вечером, когда стемнеет, «Маньчжур» должен уже стоять под парами. Мы-то машины быстро подготовим, нам пары в котлах поднимать не надо…

Вельбот «Маньчжура» с группой офицеров, одетых в штатское и получивших увольнение на берег, отвалил от борта канонерки и ходко пошел к пристани. По веселому и беззаботному виду людей было понятно, что они собираются приятно провести время. Молодой человек, одетый по последней моде и благоухающий одеколоном, как будто он только что посетил парикмахерскую, ничем особым среди остальных не выделялся. Но когда группа счастливчиков оказалась на берегу, а вельбот ушел обратно, он незаметно отделился от всех и скрылся в узких припортовых улочках. Если бы кто и обратил на него здесь внимание, то исключительно с криминальными намерениями. Михаил был уверен, что хвоста за ним нет. А верные «Вальтер» и «Парабеллум» спокойно ждали в кобурах под пиджаком того момента, когда потребуются своему хозяину. Но вокруг пока все было тихо, и Михаил быстро шел в заданном направлении. Этот припортовый район он знал очень хорошо. Были веселые времена…

На все у него время до вечера. Максимум, когда стемнеет, он должен вернуться на «Косатку». А за это время надо побывать в консульстве, на телеграфе и обязательно встретиться со старым другом Чангом. Хоть он его пока еще и не знает. Ничего, познакомятся на двадцать лет раньше…

Пройдя довольно далеко и выбравшись на оживленную улицу, Михаил позвал ближайшего извозчика и поехал на телеграф. На рикше было бы намного дешевле, но надо торопиться. Начинать нужно с телеграфа. Столько времени без связи. Все, что угодно могло случиться. Всю дорогу он пытался обнаружить за собой слежку, но пока ему удавалось заметать следы. Когда он наконец-то добрался до места и отпустил извозчика, то по-прежнему ничего не заметил. По старой привычке он приказал отвезти себя не к самому телеграфу, а на три квартала до него, назвав совсем другую улицу. Нечего оставлять ненужную о себе информацию. Отправившись дальше пешком, он всем своим видом демонстрировал беззаботность и давал понять, что никуда не спешит, а просто прогуливается.