должна была остаться непроизнесённой, но Остапа понесло.

Державин грубо выругался и отпустил меня — достал свой телефон из кармана и, что-то включив, сунул мне.

— На, смотри.

Я замотала головой, не собираясь повторно наблюдать за этим зрелищем — на дисплее высветилась то самое видео, с камер наблюдения.

— А я сказал, смотри. И слушай. До конца. — Спокойно процедил Максим и не дал мне отвернуться.

Напоследок бросив ему вызов глазами: «Хочешь, чтобы я смотрела на это? Ну хорошо!», уставилась на экран. Картинка была той же. Коридор. Максим и Полина. Вот только на прижатой к стене рыжей всё и кончилось.

— Поля, шла бы ты… домой.

— Что?

— Порезвились и хватит. Ищи себе нового хахаля.

Звук эти камеры записали воистину прекрасный.

На моменте, когда Державин рывком отпустил девушку и пошёл прочь, я невольно выдохнула.

— Ты ублюдок, Державин!

— Ты только это поняла?

После этого момента коридор опустел.

— Что тебе ещё она говорила? — Максим выключил телефон. — Я знал, что она просто так от меня не отвяжется, но не отнёсся к этому серьёзно. Недооценил её, — он хмыкнул.

— А Кира? — тихо спросила я, не могла не спросить.

— Ты сама всё слышала. Да, нравилась, да, ухаживал. Затем она перестала быть мне интересна, а Воронцов взял её в оборот. На этом всё и закончилось. Женя, мне не нужны другие бабы. Не заводят, представляешь?

Мы смотрели друг другу в глаза, ведя немую борьбу.

— Зачем ты отчитываешься передо мной? — фраза вырвалась раньше, чем я захлопнула рот.

Державин заскрипел зубами и медленно выдохнул.

— Потому что я люблю тебя, Солнцева.

Бум.

Это я вдруг чётко расслышала своё сердцебиение.

Бум. Бум. Бум.

В ушах запульсировало, словно я нырнула на глубину.

Нет, конечно, я хотела услышать эти слова, но реально не ждала, что Максим их скажет. И сейчас растерялась.

— Нам будет сложно, — каким образом фраза «а я люблю тебя» трансформировалась… в это?!

— Никто и не говорил, что будет легко, — с улыбкой отозвался он. — Иди ко мне.

Лучшее решение назревающей проблемы оказалось банальным — разговор. Не держать в себе. Озвучить, чтобы развеять сомнения, чтобы поделиться переживаниями.

Правда в том, что я держала всё в себе, привыкнув быть сильной и самостоятельно справляться с трудностями. Молча делать выводы. И это так, чёрт побери, по-мужски.

Я лежала с закрытыми глазами, прижавшись к горячей груди Державина. Максим лениво гладил меня по скуле, перебирал пряди волос. Вопрос с Лёнчиком решился так же, как и с Полиной. Я сказала правду. А ещё я дала понять, что ревновать к Шмелёву бессмысленно, нас больше ничего не связывает. Правда и тут Максим умудрился схохмить, сказанув что-то в духе: «И тут у меня был гипотетический соперник-юрист»… Ошибочка, Максим. Никакой он тебе не соперник, потому что ты в тысячу раз лучше.

На душе было легко, по телу ещё пробегали отголоски волны удовольствия, и я вновь ощущала себя самым счастливым человеком в мире. Оставалось дело лишь за малым — доехать этап до конца.

Неизвестно, что поспособствовало больше всего: наладившаяся погода или признание в любви. Но как бы то ни было, второй круг этапа мы проехали лучше, чем я могла представить. Чётко соблюдали тайминг на нескоростных участках и мчали быстрее ветра на свободных. И в итоге вошли в тройку лидеров.

Стоя на пьедестале, смотрела по сторонам и не верила в происходящее — стать пилотом ралли и влюбиться. Взаимно влюбиться. И если о первом я мечтала, то второе пришло само — нежданно-негаданно ворвалось в мою жизнь, открыв дверь с ноги, не опускаясь до стеснительного стука.

Обливаться шампанским под щелчки фотокамер, обниматься с Палычем, Максимом и — вы только представьте! — с Лосевым! Счастливо улыбаться, позируя рядом с «Субару», давать интервью для пиар-компании «UralEnergy». Принимать поздравления и поздравлять самой.

Теперь я знала, какого это — исполнить свою самую заветную, самую сокровенную мечту.

Официальное закрытие этапа закончилось громко — салютом от спонсоров. Через полтора месяца нас ждала Карелия и следующий этап. А пока…

Собрали вещи, подготовив машину к отправке обратно в Краснодар. Вылет из Екатеринбурга был назначен на завтрашний вечер, и у нас оказалась ещё тьма времени для того, чтобы вдоволь насладиться Уралом.

Правда наслаждение это мы делили вдвоём с Максимом. Я, чуть захмелевшая от выпитого шампанского, не могла избавиться от шальной улыбки, пока мы возвращались в Екатеринбург и паковали чемоданы. Меня даже не смутило, что Максим тоже присоединился к сборам и выгребал большую часть из огромного гардероба.

— Как ты относишься к авантюрам? — вдруг спросил Державин.

— Я — сама как авантюра, — хохотнула я, не совсем понимая, что он имеет в виду.

— Тогда поехали! — выдал он бодро.

— Куда?

— Домой, — ехидно прищурился он.

Уставилась на него в немом удивлении, сомневаясь в его адекватность — так он и так дома.

— В Краснодар, Женя. Я принял решение переехать в Краснодар.

— А… — услышанное окончательно повергло меня в шок.

— Я не хочу, чтобы ты считала наши отношения «командировочными», — на последнем слове он скривился. — Хочешь поедем? Прямо сейчас.

Я не была бы Женей Солнцевой, если бы не ответила в своём стиле:

— Хочу.

Ох уж эта моя страсть к авантюрам и открытие, показавшее, что не я одна охочая до них. На то, чтобы перенести вещи в машину и подготовиться к поездке, потребовалось полчаса. Ещё полчаса — чтобы потешить вдруг появившееся желание накупить сладостей-гадостей в дорогу.

К тому моменту на город опустилась ночь.

Синий «Инфинити» сверкал мириадами микроскопических звёзд под светом огромных уличных фонарей. При запуске двигателя приборная панель зажглась белым и тёмно-фиолетовым. Из динамиков полился припев песни Кукрыниксов «Дороги»:

— Города за спиной и путь короче. Больше дороги прямой, людей попроще. Ищет подругу домой с любовью верной, с сердцем похожим на зной, у вас наверно…

Максим перевёл коробку передач в «драйв» и резко нажал на газ.

…Прямые городских дорог и извилистые полотна трасс послушно ложились километрами под широкими шинами «Инфинити», унося вдаль Максима и меня. Нас.

Конец

Примечания

1

Эмма М — Искрами