Она была старше его всего на полгода, но ее жизнь оказалась гораздо полнее и насыщеннее, чем его собственная. Миранда бывала везде, где только можно, отдыхала в самых дорогих отелях на Карибах, плавала на самых больших яхтах. Как член международного клуба, который она шутливо именовала «Евромрак», половину зимы она проводила в Гштааде, а половину лета — на Сардинии. По выходным она летала в Рим на свадьбы. У нее были друзья в правительстве. В детстве Миранда часто останавливалась в шале Пэдди Макнелли в Вервье, где научилась отлично кататься на коньках. Ее интересовало поло, и она попросила Чарли пригласить ее на «День «Картье»», который должен был состояться в следующем месяце. Миранда рассказала, как ее бывший приятель, с которым она дружила еще до Буби, однажды пригласил ее на «Кубок Триумфальной Арки» в Шантийи, где они обедали в шатре Ага Хана.

— Всегда весело в «Лифорд-Кей», — сказала она. — У меня столько друзей в Нассау.

— У моего крестного там дом, — ответил Чарли, которому наконец-то представилась возможность показать, что и он не лыком шит. — Ты когда-нибудь встречалась с Маркусом Брэндом?

— Господи, да мы с ним постоянно проводим время в Сэнди-Коув! Обожаю Маркуса. Я понятия не имела, что он твой крестный отец. — С этого момента ее интерес к нему стал возрастать.

Заполучив в любовницы такую женщину, как Миранда Ван Хааген, Чарли осуществил свою давнишнюю мечту. Умная, уверенная в себе и потрясающе красивая, она открыла ему новый мир. Мир, который он всегда считал своим по праву, но в который его почему-то никогда не впускали. Теперь он понимал, что до Миранды в его жизни не хватало веселья, он просто зарабатывал деньги, но ему не с кем было их потратить. Миранда сразу же изменила положение вещей. Спустя всего два месяца после своего переезда на Эгертон-плейс она распорядилась разобрать старую ванную и создала на ее месте великолепный дворец из мрамора и хрома. Она переставила всю мебель, настояла на том, чтобы Чарли выбросил свою старинную кровать из Арднейсага, заменила его мутные холостяцкие стаканы на граненые бокалы из «Виллерой и Бох» и купила в нескольких галереях на Грин-стрит коллекцию картин старых мастеров. Чарли был согласен, что Миранда изменила его жизнь к лучшему.

В ее обществе он ходил на открытие всех новых выставок и на званые обеды, общался с людьми, которых раньше видел только на страницах глянцевых журналов. Вместе они ездили на скачки в Эскот и на свадьбу австрийской графини в Вену. Будучи партнером в «Крукшанк и Уиллис», Чарли вскоре оказался полноправным членом компании Миранды и через какое-то время уже раздавал советы людям, которые были во много раз богаче его. Миранда без устали работала над его имиджем, рассказывая всем своим подругам, что его премия в этом году должна перевалить за миллион фунтов.

Информация распространялась со скоростью молнии — свободная от каких-либо дел Миранда имела массу времени для общения с подругами.

Миранда видела потенциал, заложенный в Чарли. После того, как она заставила его распрощаться с твидом и вельветом и переодела в дорогую итальянскую одежду, он стал выглядеть довольно привлекательно. Чарли был немного полноват, его лысина постепенно увеличивалась, но он определенно не казался ей отвратительным чудовищем. Ему сопутствовал успех, и это нравилось ей больше всего. Кроме того, Миранда подозревала, что он был умен, хотя ни разу не сказал что-нибудь остроумное или оригинальное. С другой стороны, этим не отличались и другие банкиры, за которых выходили замуж ее подруги. В обществе, в котором вращалась Миранда, все женщины были кокетливы и бесстрашны, а мужчины — прилизаны, седы и часто мрачноваты.

Так как Миранда уже была замужем, они с Чарли решили ограничиться скромной церемонией в бюро записей актов гражданского состояния Челси, после которой состоялся обед на сто восемьдесят персон. Свидетелем со стороны жениха выступал Джеми, который пришел в своей рабочей одежде — фраке и цилиндре. Во главе стола, рядом с женихом, невестой и их семьями, сидели Маркус, Силкоксы и еще один крестный отец Чарли, столетний сэр Джок Керр-Инз. Лорд и леди Криф сильно состарились; они прилетели на свадьбу вместе с дочерьми и остановились в «Бейзил-стрит-отеле», где Алистару Крифу предоставили специальную скидку. У их семьи неожиданно возникли серьезные финансовые затруднения после того, как проект Зубина Шварцмана прогорел и их компания оказалась поглощенной другой компанией, владельцем которой, по странному стечению обстоятельств, также был Зубин.

Крифы потеряли все вложенные в первоначальное предприятие средства. Алистар постоянно пел переговоры с местным представителем «Кристис» о продаже очередной порции охотничьих картин, однако все хорошие полотна были проданы еще в прошлый раз.

Вечером перед свадьбой Чарли пригласил родителей и сестер на ужин, чтобы представить им невесту. Выбор ресторана стал для него настоящей головоломкой: ему хотелось обстановки спокойной, чтобы можно было поговорить, и в то же время шикарной, чтобы подчеркнуть свой недавний успех, и кухни, которая удовлетворила бы и его семью (предпочитавшую традиционную английскую пищу), и Миранду (предпочитавшую современные итальянские блюда). В конце концов, не угодив никому, он выбрал дорогой французский ресторан на Уолтон-стрит в котором, как он узнал позднее, шесть лет назад Буби Ван Хааген сделал Миранде предложение.

Ужин прошел не слишком гладко. Верена и Миранда возненавидели друг друга с первого взгляда. Когда Миранда закурила, не дождавшись официанта, мать Чарли принялась обмахиваться меню. А когда Миранда заказала омара с паштетом из авокадо, Верена воскликнула: «Боже мой, омар! Как оригинально!»

Миранда едва ли старалась скрыть свое безразличие к будущим родственникам. Быстро записав Верену в классические свекрови из ада, она коротко расспросила Алистара о Шотландии и осталась не удовлетворена его ответами.

Поместье Арднейсаг оказалось меньше, чем она ожидала, и, как она поняла, грозило вот-вот обрушиться. Крифы не были знакомы ни с кем из ее друзей-шотландцев, имевших дома в «Лифорд-Кей». Она решила, что раз родители Чарли — старинные друзья Маркуса Брэнда, то они должны вращаться в тех же кругах, но теперь начала сомневаться в этом.

После сорока минут словесного единоборства Верена Криф и ее будущая невестка оценили друг в друге достойных соперниц. Они понимали, что не доверяют и не испытают ни малейшей симпатии друг к другу и что это чувство взаимно. Верена считала, что Миранда чересчур проста для ее сына, позднее, в разговоре с дочерьми, она назвала Миранду авантюристкой. В свою очередь Миранда увидела в Верене старого занудного сноба, ничего не смыслившего в современном обществе и грозящего стать обузой для них в