– Бегите к грузовику! – крикнул я, а сам бросился в вертолет. Но Шишига стоял словно парализованный, бестолково тыкая стволом пулемета то в одну сторону, то другую.

– Рома! – Мира в один прыжок подскочила к нему и, схватив за руку, дернула. В этот миг Шишига выстрелил. Сверху полетели вязкие брызги.

Я был уже в кабине. Высунув руку со «скорпионом», расстрелял оставшиеся патроны в сторону нависших над компаньонами тлей. Вслед за этим закрыл дверь, завел двигатель и стал подниматься, уже не заботясь о том, чтобы не растрясти невод с личинками. Я заметил, как Мира и Рома сорвались с места и, проскочив подо мной, бросились к машине. Вокруг меня замелькали десятки крыльев. Я развернул вертолет и полетел вдоль улицы. Мне надо было лететь на высоте десяти метров, чтобы невод не волочился по асфальту. Кроме того, я должен попытаться быть щитом для друзей. Я наклонился и глянул вниз. Мира с Шишигой уловили мое намерение и, отстреливаясь одиночными выстрелами, бежали точно подо мной. Но хронокеров больше беспокоило их потомство. Несколько особей почти облепили невод, и мне пришлось резко взмыть вверх. Я успел заметить, как компаньоны метнулись к стене, а затем сверху раздался шум, и все стекло забрызгалось тягучей зеленью. Я выжал рычаг и поднялся над крышами, а затем снова сделал спуск, и еще несколько тварей погибли в лопастях винта.

Сквозь шум мотора снизу послышались выстрелы. Тли подо мной разлетелись, и глазам предстала зловещая картина: Мира, прижавшись спиной к стене, один за другим выстреливала оставшиеся патроны в гигантское насекомое, стоящее на четырех лапах, а верхней парой прижимающее к своей мерзкой головогруди висящего вниз головой Шишигу, у которого уже нет одной ноги.

– Ми-и-ир-а-а-а!!! – закричал я, утрачивая контроль над руками. Вертолет качнуло в сторону, я едва не врезался в стену.

– Мира! Хватайся за невод! – орал я, силясь совладать с управлением. – Мира! Его не спасти!

Я поднялся выше и на несколько секунд остановил вертолет, пытаясь собраться. Мне надо было унять дрожь и опустить невод на уровень человеческого роста. Я был уверен, что это конец. Стекло на потолке и впереди испачкала жижа, руки отказывались слушаться, пот заливал глаза. Даже если я смогу спуститься, Мира не добежит до невода. Ее сожрут твари, либо она не сможет оставить гибнущего брата. Успела мелькнуть мысль, что, если Мира все-таки добежит до невода, то мы с ней потеряем друг друга: вцепившись в сеть с потомством, она перенесется в другой пласт, но это будет ее спасением.

Крылья стеной мелькали со всех сторон. Среди них иногда я замечал фрагменты брюх и даже гадкие мертвые лики с пустыми глазницами. Вдруг вертолет сильно качнуло, а в следующий миг он накренился, я выжал рычаг и поднялся выше, и вновь какая-то из тлей разлетелась на клочки, а вертолет вернулся в нормальное положение.

– Мира! – крикнул я изо всех сил и, наклонившись, попытался увидеть, что происходит внизу. Рой насекомых заслонял видимость. Я подбросил и опустил вертолет несколько раз, пока подо мной не образовалась временная прореха. Там, у стены, лежали три туши хронокеров, рядом в неестественной позе – изуродованное тело Шишиги, и все вокруг забрызгано его кровью. Миры не было. Тут же прореха закрылась. Вертолет снова сильно качнуло. Я выжал рычаг и бросил его вперед, вдоль стены дома. У меня не было надежды. Я не знал, кричу ли я, бегут ли у меня из глаз слезы, правильный ли я выбрал путь. Кто-то во мне, олицетворяющий ненависть к пришельцам, хотел довести операцию до конца, хоть и не было больше шансов.

Я мчался вперед, набирая скорость, сквозь рой хронокеров. Лобовое стекло было полностью вымазано их отвратительной кровью, и я видел путь лишь сквозь мелкие просветы и глядя по сторонам.

Наконец я осознал, что выкрикиваю страшные ругательства, перемежая их жутким воем. Мне не было известно, живо ли еще потомство, и я не верил в то, что сам смогу спастись. Сжав до немоты зубы, я лопастями пробивал себе дорогу сквозь неисчислимое полчище тлей, а оно не хотело редеть. Мне хотелось их убивать, но я не мог оставить рычаги, чтобы перезарядить «скорпион». Тогда я бросил вертолет вниз, намереваясь размазать потомство по асфальту, и в этот миг увидел место, где Мира с Романом оставили грузовик. Машины не было.

Крикнув что-то нечленораздельное, я опять стал набирать высоту, на этот раз гораздо быстрее. Поднявшись на полсотни метров над крышами, я попытался что-то разглядеть, но не смог. Тогда я стал взлетать еще выше. Сто метров, двести. Наконец, насекомые отстали. Я сориентировался и двинулся на юг. Операция продолжалась, по крайней мере, для меня. Ни за что не сдамся, не остановлюсь на полпути. Доведу дело до той черты, на которую хватит сил.

И одновременно с приходом этой мысли я увидел грузовик. Он едва полз, как мне казалось сверху. Он волочился по пустой неоккупированной улице, тли роились над ним высоко, в каких-то десятках метрах подо мной, преследуя вертолет с привязанным к нему потомством, и не обращая внимания на ускользающую Миру.

Грузовик ехал в ту же сторону, что и я. Я истерически заорал, подскочил на сидении, немедленно собрался, превратился в намерение, слился с управлением. Теперь я выжимал максимальную скорость, на которую был способен АК1-3. Снова глянул вниз, но уже зеленая туча ползла подо мной.

Надо оторваться. Прибыть на место за пять минут до того, как они меня потом нагонят, чтобы успеть совершить посадку, занять место у «Корда», приготовиться.

Я сообразил, что Мира никак не приедет раньше меня, а значит, сможет подкатить только во время обстрела, когда тяжелые летающие цистерны будут падать на поле. Еще я подумал о том, что грунтовка, ведущая к полигону, может быть размыта вчерашним дождем, если он охватил те территории. Не долго думая, я стал разворачиваться на восток. Мне нужно было потянуть время, а может быть, и собрать побольше тлей. Я глянул на часы. На месте мне надо оказаться через двадцать семь минут. Удачи тебе, Мира!

Скоро я уже летел над берегом реки в том месте, где некогда стоял «Поплавок». Все здесь было давно уничтожено – и дома вдоль дороги, и спальные кварталы, и все прочие здания. Мертвая пустыня. Даже тлей здесь не было видно. Я сделал круг и двинул на север, еще не подозревая, что совершаю роковую ошибку.

Когда вертолет развернулся, мне стали видны зеленые тучи, Казалось, они не движутся, а висят над городом. Но это было не так. Вместе со мной и тли изменили направление движения, стали разворачиваться. По крайней мере, в одном наш расчет оказался правильным. Хронокеры клюнули, механизм сработал. Все полчище двинулось спасать маленькую группку своих младенцев. Возможно, остались лишь те, кто стережет остальные ясли.

Я пролетал над тем, что несколько месяцев назад было моей Москвой. Стены, бывшие некогда родными для сотен тысяч людей, превратились в желтые барханы. Кое-где среди них возвышались утесы недоеденных сооружений, и теперь от них отрывались и медленно взлетали насекомые, которые с высоты и правда казались лишь мелкими козявками.

Из-за засохшей зеленой корки на стекле я не заметил опасности. Но когда делал вираж вправо, то понял, что попал в ловушку. Стаи хронокеров, прилетевших с севера, слились воедино и вот-вот должны были сомкнуться с преследовавшей меня армией. Вместо того чтобы взмыть еще выше, я стал спускаться, планируя пронырнуть под ними, и не заметил, как погрузился в облако тлей. Через несколько секунд в кабине потемнело. Гул стал настолько громким, что перебивал шум двигателя.