Джерсийский законопроект о товариществах с ограниченной ответственностью оказался и того хуже. ТОО освобождались не только от обязательного внешнего аудита; им даже не надо было упоминать в своих счетах-фактурах и бланках о своей регистрации на Джерси. В законопроекте не предусматривалось ни контроля над деятельностью аудиторских фирм, ни расследования должностных правонарушений; там не было ни одного положения, по которому все остальные заинтересованные стороны (то есть общественность) были бы практически защищены хоть какими-нибудь правами. И общество шло на такие поразительно щедрые уступки, получая взамен от международных корпораций, ворочающих многими миллиардами, всего лишь одноразовый платеж в размере 10 тысяч фунтов стерлингов и ежегодных выплат по 5 тысяч фунтов стерлингов.

Как и делавэрское законодательство по либерализации ростовщичества, джерсийское стало такой же реакцией, только слегка запоздалой, на идейную революцию, которую связывают с именами Рональда Рейгана и Маргарет Тэтчер. Руководители двух мощных держав отказались от контролирования конкурентных рынков, искренне веря в принцип их саморегулирования. Крупные аудиторские фирмы уже обеспечили себе статус ТОО в США, оказав в 1991 году влияние на законодательное собрание Техаса. В течение последующих четырех с небольшим лет ТОО появились почти в половине штатов. Положения об ограниченной ответственности «устранили самый мощный стимул к самодисциплине в корпоративном праве и бухгалтерско-аудиторской деятельности», – писал журналист Дэвид Кей Джонстон, специализировавшийся на вопросах налогообложения. По его мнению, это «помогает объяснить волну корпоративных мошенничеств, прокатившуюся по США»26. В США уже были факты, свидетельствующие, что с появлением в стране ТОО на каждую аудиторскую проверку стало уходить меньше времени – естественно, это негативно сказывалось на их качестве. Теперь почти невозможно найти неопровержимые доказательства в делах о мошенничестве, но несомненно одно: послабления, о которых здесь идет речь, явились важными факторами в катастрофах, постигших Enron и WorldCom, а также в крушении аудиторской фирмы Arthur Anderson LLP, проводившей аудит Enron.

В Великобритании, уже после серии крупных скандалов, вызванных неправильными проверками таких компаний, как Polly Peck, Международный кредитно-коммерческий банк (о котором мы писали), аудиторские фирмы, успевшие к этому времени выдавить из правительства крупные уступки, в 1989 году добились права быть фирмами с ограниченной ответственностью 27. Впрочем, воспользовались этим правом лишь немногие аудиторские фирмы, поскольку большинство из них не желало принимать на себя обязательство публиковать отчеты. Усугубило положение дел решение, принятое палатой лордов в 1990 году и постановившее, что аудиторы «не обязаны блюсти интересы» отдельных заинтересованных сторон, то есть акционеров, понесших убытки в результате ошибок аудита.

И все-таки в Великобритании поступили правильно и выступили против закона о ТОО. Прем Сикка, изучавший аферу с ТОО на Джерси, считал: «Великобритания… хотела сказать миру: “Лондону можно доверять”. Если нельзя предъявлять иски аудиторам, все дело переставало выглядеть чистым». Но у аудиторов имелись свои соображения. Сикка продолжает: «Полагаю, они рассчитывали на то, что если падет Великобритания, падет и остальная Европа, а за ней – и бывшие британские колонии. Они думали: “Если это пройдет в Великобритании, то дело будет выиграно”».

Стратегия аудиторов была проста: надо найти офшор с податливым законодательным собранием, получить там уступки по ТОО и пригрозить собственному правительству перебраться в этот офшор, если Великобритания откажется принять собственный закон о ТОО. Сначала аудиторские фирмы обратились к властям острова Мэн, затем – острова Гернси, но везде получили отказ. Тогда они обратили свое внимание на остров Джерси, законодательное собрание которого, по словам члена джерсийского парламента Стюарта Сиврета, «всегда готово для услуг» (как и законодательное собрание Делавэра).

Через месяц после упоминавшегося нами октябрьского письма PriceWaterhouse и Ernst & Young объявили, что внесли предложение острову Джерси рассмотреть законопроект о ТОО. Высокопоставленные джерсийские политики, по словам одного осведомленного лица, заверили аудиторские фирмы, что он будет принят «по одному кивку головы». Но далеко не все чувствовали себя осчастливленными. Старейший юрист Джерси, всегда занимавшийся составлением законопроектов, жаловался, что новый проект похож на «кроссворд с подсказками – в него всего лишь осталось вписать нужные ответы». Сиврет вспоминает, как впервые столкнулся с предлагаемым законом: «Об аудите я знал все. И тут у нас на столах появился проект этого закона, который нам предстояло обсуждать через какие-то две недели». Сиврет и Гари Мэттьюз, один из немногих правоведов, почуявших, что законопроект пахнет скверно, занялись изучением известных законов о ТОО. Мэттьюз связался с членом британского парламента Остином Митчеллом, который, в свою очередь, обратился к Прему Сикке. Когда все они разобрались, с чем имеют дело, Мэттьюз сказал без обиняков: «Это чистый яд, а не закон».

Прем Сикка вспоминает, что Мэттьюз и Сиврет подрядили его к этой работе, поскольку сами не могли продраться сквозь юридические хитросплетения и отчаянно пытались наверстать время: «Гари Мэттьюз тогда сказал мне: “Они хотят быстренько пропихнуть этот законопроект через парламент, а я не понимаю в нем ни буквы, ни слова, как собственно и другие, с которыми я поговорил”. Я бывал на Джерси во время отпуска, но до того рокового звонка Гари Мэттьюза нисколько не интересовался этим забавным маленьким островком. Теперь, чем больше мы изучали текст проекта, тем более гнилым выглядело это место».

Мэттьюз и Сиврет выступили против правящих и деловых кругов, которые располагали достаточными ресурсами на острове, где вся политическая структура делала инакомыслие крайне затруднительным. На Джерси нет политических партий. Пятьдесят три члена Штатов избираются прямым голосованием, но в трех разных группах. В их число входят двенадцать сенаторов, двадцать девять депутатов и двенадцать приходских констеблей. Выборы растянуты во времени так долго, что на Джерси никогда не бывает ни всеобщих выборов, ни смены правительства. Традиций противостояния правительству и вообще никакой оппозиции не существует; зато есть давно сложившийся стабильный режим и сплоченные ряды джерсийской элиты – об это разбиваются любые протесты оппонентов. «Когда дурные люди объединяются, должны объединяться и хорошие люди; в противном случае они, один за другим, падут жертвами нечестной борьбы, и никто о них не пожалеет», – писал английский мыслитель Эдмунд Берк. При отсутствии политических партий хорошие люди находятся в изоляции – так от них проще отделаться.

Один из немногих инакомыслящих представителей джерсийского законодательного собрания, Джеф Саузерн свидетельствует: «Демократия на Джерси не действует. В местном парламенте пятьдесят три депутата, но никто из них не может встать и сказать от лица блока единомышленников: “Голосуйте за нас, и мы сделаем то-то и то-то”. Вместо этого произносится: “Я хороший парень, голосуйте за меня”. А в манифестах излагаются несбыточные планы и мечты». Политика на Джерси построена на личностях, а не на проблемах; не имея общих платформ, члены Штатов склонны заботиться скорее о самих себе, чем воспринимать общие программы действий, которые отражали бы общественные интересы. Саузерн продолжает: «На протяжении последних двухсот лет истеблишмент культивирует идею, что партийная политика крайне порочна, способствует расколу общества и вообще вредна. СМИ распространяют эту мысль о вреде партийной политики. Если провести опрос, то, как я полагаю, две трети граждан Джерси скажут, что, по их мнению, партийная политика – плохая идея. Пропаганда вездесуща. СМИ на Джерси подобны СМИ в Советской России».