– Она небось до сих пор хранит все где-нибудь в доме.

Хранишь. Ты держала все в сарае в лесу за домом, но недавно перенесла все в комнату наверху. Ты запретила мне входить туда, чтобы я ничего не испортила, не скомпрометировала.

– Простите, – говорю я и ненавижу себя в этот момент за свои извинения, – но это же бессмыслица какая-то. Если Рэйчел так ненавидит мужчин, как вы все утверждаете, то почему она убивает женщин?

– Кто тебе сказал, что она ненавидит мужчин? – Тасия приподнимает бровь. – Какой-нибудь мужчина?

– Твой муж.

– Я не знаю, сколько времени ты провела с Морони, но он почти такой же наивный, как все мужики.

Она начинает мне нравиться больше, мне хочется узнать ее получше. Хотелось бы мне не торопиться с выводами. То, что она вышла замуж за мудака, не означает, что она этого не знала.

– Рэйчел не ненавидит мужчин, – продолжает она. – Когда Флоренс переспала с Морони, она злилась не на Морони. Она злилась на Флоренс. Мы думаем, что она охотится на женщин, потому что считает их людьми второго сорта. Патриархат – тот еще адский наркотик.

Я думаю о записях на твоих домашних заданиях. Ты писала, что ненавидишь быть девочкой, что для тебя нет места. Убивая женщин, ты могла чувствовать свое превосходство над ними. Понять, что ты «не такая». В самом ужасном смысле этого слова.

Но дело не только в этом. Ты понимала, что если хочешь продолжать убивать, то должна выбирать в качестве своих жертв людей, которые уже исчезли: потерявшихся бесправных женщин, которым больше некуда идти.

Я ничего не могу с собой поделать: я испытываю легкий трепет, анализируя эту ситуацию (неважно, правдива она или нет) и исследуя психологию поведения. Что может сделать из человека убийцу? В некотором смысле я всего-то и хотела, как сидеть с группой женщин и разговаривать о преступлениях.

– Все те женщины, которые приходили на ранчо, все эти добрые, потерянные женщины… Рэйчел презирала их и хотела контролировать их и…

Она моргает, следя за ходом своих мыслей, и создается впечатление, что она до конца не может поверить в реальность произошедшего. Может, поэтому она и не может доказать свою правоту. А я могу, я могу поверить в происходящее и могу назвать вещи своими именами: «Убийство».

– Ну то есть она заперла Грейс в каком-то доме смерти, пока та вынашивала ребенка. А что она сделала с Джедом? Она трахнула его.

Я вспоминаю, как Гомер сказал, что ты капала Джеду на мозги во время пасхального ужина. Твой отец говорил, что ты называла его Медленным Рейнджером. Тебя это заводило? Заставляло почувствовать свою важность? Помогало ли тебе почувствовать себя живой, нужной то, что ты переспала с мужчиной, жена которого исчезла из-за тебя?

Пистолет вонзается мне в спину. У меня слегка кружится голова. Все переворачивается с ног на голову в моей голове, и я пытаюсь все удержать, не дать нити твоего повествования проскользнуть у меня между пальцами.

– Но разве Рэйчел не отравила и его тоже? – спрашиваю я. – Если уж мы восстанавливаем истинный ход событий, то кто тогда убил Джеда?

Тасия не смотрит мне в глаза. Интересно, думает ли она на Морони. Это мог быть Морони. Это могло быть самоубийство. Это могла быть ты.

Но ладно, допустим. Допустим, что это один из эпизодов подкаста. Давайте выстроим повествование, в котором все улики против тебя. Давайте поговорим о том, что могло бы произойти.

– Я потребовала, чтобы он позвонил семье Грейс. Он пообещал, что позвонит во время обеда, но его уволили.

– Может, он рассказал им о том, что ты говорила о Грейс. – Тасия смотрит на Клементину, вовлекая ее в разговор. – А Эдди потом передала информацию Рэйчел.

Я думаю о том, что мне сказал тот мужчина возле Культурного центра. Что он видел тебя с Джедом. Что, если он не ошибся?

– Или же Джед сам сказал Рэйчел.

– И Рэйчел убила Джеда? – Клементина пододвигается ближе.

– Эдди сказала мне, что едет в Ашленд, – говорю я. – Примерно за час до прихода Гомера. Так как же она вернулась на ранчо до того, как я вернулась с ужина?

– Она не была в Ашленде, – говорит Тасия.

– Она поехала в Уиллоу-Крик, – добавляет Клементина.

– Чтобы повидать Рэйчел.

Мы все на мгновение замолкаем, пытаясь сложить все воедино.

– Но Рэйчел там не оказалось? – предлагает Тасия.

– Кто-то перерезал телефонную линию, – добавляю я. – Что, если Рэйчел уже тогда была на ранчо? – Я помню, что видела брошенный квадроцикл Джеда на стрельбище. В то время я не обратила на него особого внимания, но ведь его не должно было там быть. Быть не может, чтобы Джед бросил его там и ушел пешком. – Потом мы с Гомером отправились чинить телефонные провода. – Может быть, Гомер тоже заметил квадроцикл. Что, если именно поэтому он остался? Что, если он искал тебя? – Гомер не упоминал, что видел ее? После того как я уехала?

– Нет, – говорит Клементина. – Но ему позвонили примерно через полчаса, и он пошел в церковь. Он не сказал мне, кто звонил, а это обычно означало, что это Рэйчел. Он знал, что мне не нравилось, что он с ней общается. Гомер верил в прощение за любые грехи. Думаю, мы чаще всего ссорились именно из-за этого. – Ее голос срывается. Я чувствую, что меня захлестывает чувство вины, но не понимаю почему.

– Итак, Рэйчел была на ранчо, – продолжает Тасия. – И она отравила воду.

Яд находился в кузове квадроцикла Гомера. Что, если ты взяла его оттуда?

– Эмметта отравили, как и всех других мужчин, – говорит Клементина. – Но Эдди застрелили.

– Вот оно! – Тасия вскакивает. – Главная проблема этого дела в том, что все доказательства были загрязнены, но должен быть какой-то способ доказать, что Рэйчел стреляла в Эдди. – Моя спина немеет. – Пусть мы сможем доказать ее вину хотя бы в одном преступлении. – Она поворачивается ко мне, и паника охватывает меня с ног до головы. – Что случилось, когда ты вернулась?

– Это был просто… хаос.

Клементина сжимает мою руку.

– Не нужно об этом говорить, если не хочешь.

Тасия бросает на нее взгляд.

– Все было как в тумане.

Я нашла Эмметта в оружейной. Я нашла Эдди в саду. А потом ты нашла меня.

Мне всегда казалось странным, что ты оставила меня в доме с Грейс, что тебя не было видно на ранчо, когда я бежала к своей машине. Где ты была? Грейс сказала, что ты отправилась за Гомером, чтобы его остановить. Но он в это время был с Клементиной. Может, ты позвонила Гомеру из дома Джеда, из дома Гомера на ранчо, и попросила его встретиться с тобой в церкви? Потом ты отравила и его. А затем поехала обратно ко мне.

Или, что еще хуже, думаю я с содроганием: это был грузовик Джеда. Он мчался на меня прямо перед аварией.