Столбы дьявола

Четыре часа утра. В темном небе плещется на ветру целое облако флагов. Армия индонезийцев под предводительством вожака с громкоговорителем гордо шествует впереди. «Аллах Акбар!» — выкрикивает он, и отряд правоверных, выбрасывая вверх руки и сжав кулаки, хором повторяет за ним: «Аллах Акбар!» Можно подумать, будто ты находишься на демонстрации. Эти мусульмане зовут своих братьев побивать камнями столб, символизирующий дьявола. Алжирцы хватают свои «патроны» и присоединяются к индонезийцам. Вид у них необычный — одновременно добродушный и воинственный. И сколько их, во всю силу легких скандирующих: «сатане уготованы камни», как это написано в Коране? Похоже, не меньше трехсот. Куда направляется этот тучный египтянин, которому трудно поспевать за остальными, эти яванцы с тяжелым взглядом и тонкими губами, этот одноногий, не устающий прославлять величие Аллаха?

Они идут к Мекке; длинная колонна людей тянется по скалистой дороге, по сторонам которой разбросаны маленькие дома и палатки. Это — дорога Джамарат-аль-акаба (горячие угли на склоне), так называют и камешки, что сжимают паломники, и столбы сатаны. Толпу охватывает волнение; лица многих влажные от слез и пота. Какая-то женщина бьется в истерике, заламывает руки; ее глаза совершенно безумны, а язык вываливается изо рта; она падает, прыгает, срывая с себя покрывало.

Вот и столб, состоящий из грубо обтесанных камней. Его высота около двадцати метров, диаметр — восемьдесят сантиметров. Его основание погружено в некое подобие бассейна, сделанного для того, чтобы обелиск устойчиво держался на склоне.

«Падай, сатана!»

Столб «большого шайтана» (аш-шайтан аль-кабир) осаждают сотни паломников. На сатану обрушивается град камней, сопровождаемый яростными выкриками. Каждый должен бросить семь камней, затем отойти, приберегая оставшиеся сорок два для других идолов. Только как выбраться из океана разбушевавшихся хаджи? «Аллах Акбар! Аллах Акбар!» — нараспев повторяют воины Господа, в ярости преследуя носителя зла и бед. «Угли» ударяются о столб, отскакивают и попадают прямо по головам паломников. На чьем-то выбритом, блестящем в свете фонарей черепе уже красуется кровоточащая ссадина. Афганец, прикусив губы так, что по подбородку стекает красная струйка, с ненавистью, с безумным взглядом швыряет камни. Раздаются панические выкрики. Люди хотят уйти — астматики, инвалиды, измученные женщины, дети, старики… Они плачут, взывают о помощи, как потерпевшие кораблекрушение. Все напрасно. Их втягивает в водоворот, в самый центр толпы. Вот на поверхность «всплывает» искалеченное, раздавленное тело какого-то старика. Оно переходит из рук в руки, на краю дороги его ждет машина «скорой помощи». Этот человек погиб в битве, и он — мученик. Следом за ним волны уммы выносят на берег тело ребенка. Затем — молодого пакистанца.

Неожиданно собравшиеся люди естественным образом начинают двигаться по спирали, и натиск толпы таков, что она сама несет тебя в нужном направлении. Пытаться идти «против течения» — безумие: верующие потеряли всякое чувство реальности. Они слепо движутся вперед, не замечая препятствий на дороге, натыкаясь на них. Основание джамры исчезло под грудой камней, зубных щеток, консервных банок, сандалий и куриных костей. Паломников просят бросать камни как можно ближе к «врагу», но люди, испуганные толпой, швыряют их как можно дальше. Над головами свистят пролетающие камни, то и дело они попадают в самих верующих… Мужчине булыжник разбивает рот. Крики боли смешиваются с мольбами. Настоящий апокалипсис. Какой контраст между сероватым, скучным ландшафтом и страшным возбуждением и давкой, царящими на дороге! Падающие «угли» образуют воронку, подбирающуюся к краю джамры. Женщины из последних сил забрасывают камнями «подвергающего искушению сердца людей» (Коран, 114:5) — Едва не плача, француз кричит: «Падай, сатана!» Но в какую бездну увлек его этот несчастный сатана, что теперь он с такой яростью осыпает его ударами?

Ментальная сфера обычного среднестатистического мусульманина ограничена двумя горизонтами, один из которых — райский сад (аль-джанна), а другой — пылающий ад (джаханнам, слово, родственное еврейскому гехиннум, откуда происходит христианское геенна огненная). Здесь безраздельно правит «Господин двух миров», и отсюда же родилось смешение ангелов (малаик), людей (инс), джиннов (джунун), шайтанов (шаятин) и прочих существ, наделенных душой, разумом и полом.

Дьявол в сердце

Сатана, или Иблис, как его называет ислам, — это восставший против Аллаха ангел, злейший враг человека, делающий все, чтобы стянуть лучшие души с пути, ведущего к Богу, чтобы помешать им войти в рай — высшую награду для человека. Миллионы верующих смиренно переносят свои беды и унижения, надеясь на вечную блаженную жизнь в раю. Всю свою жизнь они готовятся к этому переходу. Они считают, что шайтан (коранический эквивалент библейскому ха-сатан), главный «противник» человека, — это косоглазый старик с редкой бородой. На подбородке у него растет всего семь волосков. На слоновьей голове — глаза с узкими зрачками, рот с мясистыми губами и выступающими зубами. Челюсти похожи на челюсти кабана или быка. Каждый может встретить его на углу улицы. Вон тот старик, бросающий камни в столб, сам может оказаться шайтаном, затерявшимся в толпе паломников. Его лучшие друзья — развратники, пьяницы, ростовщики, все те, кто пропускает молитву, кто мочится стоя и совершает паломничество ради торговли.

Большой шайтан возглавляет армию, состоящую из «средних» и «маленьких» демонов, число которых равно пяти миллиардам, и цифра эта увеличивается (из 70 000 детей Иблиса каждый рождает 70 000 потомков, и они, в свою очередь, непрерывно размножаются). Их цель — завладеть человечеством, для чего у них имеется штаб, координирующий действия этой армады. Главными здесь поставлены три сына сатаны. Атва (задерживающий), усыпляет молящихся, мочась им в уши; Мутакади (подстрекатель) побуждает супругов разбалтывать семейные секреты, а Кухайяя (отяжеляющий веки) приводит в оцепенение верующих, собравшихся в мечети. Мусульманин незаметно для себя несет прилепившегося к коже демона в свою постель. Перед тем как «подняться» к жене справа, верующий обязан произнести молитвенную формулу: «Я ищу прибежища в Господе, да охранит он меня от козней сатаны…» Когда происходит излияние семени, верующий не должен забывать о «сезаме», закрывающем двери «клеветнику». В конце полового акта благочестивому мужу положено «спуститься» с правой стороны. Демон же, который оказался в кровати супругов, может (если мусульманин пренебрег молитвой) воспользоваться его женой, и тогда на свет появляются дети с синдромом Дауна, гомосексуалисты, хромые и пьяницы. В несчастных случаях, драках, войнах между мусульманскими странами повинен большой шайтан, который может скрываться под маской нечестивого имама, главы государства или, как считают иранцы, Соединенных Штатов, Франции и Великобритании, играющих роли среднего и маленького шайтанов.

Спасение от этой опасности одно: вера в Бога, в его Писание, в пророка и в Сунну. Мухаммед собирал «снаряды» и бросал их в каменные столбы. Камни должны быть размером с боб или с косточку финика, так, чтобы их можно было бросить без усилия, как это делают играющие дети. Но для этой цели запрещено разбивать булыжник на кусочки нужного размера, хотя можно подбирать осколки мрамора, кирпича и комки глины. Нельзя бросать золотые слитки, серебро и жемчуг. Но некоторые улемы также дозволяют бросать желуди, верблюжий помет и даже мертвых воробьев. Студент, изучающий теологию, объясняет нам, что при необходимости кинуть можно «и сандалии, и пояс, и часы, и вставную челюсть, и стеклянный глаз». Комментаторы Сунны утверждают, что можно даже метать из пращи (хадф), но нельзя использовать ни лук, ни поддавать камень ногой, за исключением случаев, когда болезнь мешает паломнику поступить иначе. Находились одержимые, стрелявшие в упор в шайтана и сеявшие панику среди собравшихся.