Чжайинь устремила на Марию взгляд своих холодных глаз.

– Вот почему нам нужна ваша помощь. Чтобы найти способ уравновесить то, чего мы достигли здесь, с высоким разумом, которым вы наделили своего подопытного.

Крэндолл представила себе добрейшую душу Баако. Ну как можно «уравновесить» это милое создание с тем, что разгуливает по окровавленным просторам Ковчега?!

– Для того чтобы осуществить то, что вы просите, – высказала молодая исследовательница свои мысли вслух, – придется перебрать сотни переменных величин, не говоря уже о несчетном числе эпигенетических факторов, которые могут еще больше усложнить вопрос. Потребуются десятилетия проб и ошибок, чтобы достигнуть этой цели, – если это вообще осуществимо.

– Мы тоже так считали, – подтвердила Чжайинь. – Вот почему мы продолжали финансировать через неофициальные каналы ваши исследования.

«А помогала вам в этом Эми Ву», – с горечью подумала Мария.

Ляо распрямила плечи.

– Затем мы узнали о находке доктора Арно в горах Хорватии.

Казалось, Дейн был оскорблен тем, что его открытие могло иметь какое-то отношение к творящимся здесь ужасам.

– Каким боком моя находка связана со всем этим? – спросил он нервным голосом.

– Все дело в генах, заключенных в этих костях, останках гибрида в первом поколении древнего человека и неандертальца, – отозвалась Ляо. – Если б мы смогли успешно извлечь из них ДНК, у нас появилась бы возможность выделить те генетические факторы, которые обусловили высокий интеллект гибрида.

Мария скрестила руки на груди, осознав, что китаянка, скорее всего, права. Имея доступ к этим уникальным ДНК, можно будет определить и выделить тот генетический код, который лежал в основе «большого скачка вперед», совершенного в своем эволюционном развитии человечеством.

Или, по крайней мере, многократно ускорить такие работы.

Крэндолл начинала понимать масштабы всего задуманного здесь. Тот, в чьих руках находится это редчайшее генетическое хранилище, получит небывалые преимущества в гонке биоинженерных вооружений, захлестнувшей земной шар. Возможно, эти кости станут чашей Грааля в следующей стадии человеческой эволюции. И дело тут не в одних только китайцах. Даже отделение биологических технологий УППОНИР поставило перед собою цель: подобрать ключ к генетическому коду человеческого разума.

Неудивительно, что китайцы действовали так быстро и так жестко. На кону была не просто господствующая роль какой-то одной страны: речь шла о том, чтобы взять в свои руки бразды правления будущим человечества.

– И еще есть Баако, – добавила Чжайинь, снова полностью завладев вниманием Марии.

Ковальски также встрепенулся, и его лицо затвердело.

– А он тут при чем?

Ляо снова повернулась к окну.

– Помимо агрессивности, мы столкнулись и с другой трудностью – проблемой воспроизводства. В то время как гибриды-самки способны давать потомство, все самцы являются стерильными.

Крэндолл знала, что в этом нет ничего необычного. Гибриды родственных видов нередко оказываются бесплодными, как, например, обстоит дело со скрещиванием осла и лошади, в результате которого рождается мул. Все без исключения мулы-самцы стерильны, в то время как самки иногда сохраняют способность к воспроизводству.

Но тут Арно затронул другой вопрос, имеющий самое непосредственное отношение к проблеме:

– Многие палеонтологи считают, что то же самое было верно и в отношении гибридов-неандертальцев. Мужчины, вероятно, были стерильными, в то время как женщины, возможно, сохраняли способность рожать жизнеспособное потомство.

– И если это действительно так, – добавила Мария, – значит, гены неандертальцев, которые мы носим в себе сейчас, достались нам от гибридов-женщин, а не мужчин.

– Вот почему ваш Баако имеет такое важное значение, – продолжала Чжайинь. – Насколько я понимаю, ваш подопытный прошел соответствующее обследование и был признан способным к воспроизводству.

– Необязательно, – подняла руку Крэндолл, останавливая ее. – Пока что об этом можно говорить только с точки зрения генетики. Однако полной уверенности нет, поскольку Баако всего три года. Он еще не достиг половой зрелости. Пройдет еще три или четыре года, прежде чем можно будет судить о его способности к воспроизводству.

– Возможно, вы правы, – возразила ей Ляо, – но мы не ждем, что Баако начнет спариваться физически. Нам нужна лишь последовательность генов, отвечающих за способность к воспроизводству, которая заключена в его Y-хромосоме. И, разумеется, еще важнее эти уникальные гены неандертальцев, которые, как было доказано на практике, повысили его интеллект.

Мария почувствовала, как в груди у нее все оборвалось.

Бедный Баако…

– Опять же, – продолжала Чжайинь, – все это можно получить из образцов мягких тканей и проб крови. И мы обязательно сделаем это вместе с биопсией костного мозга. Но истинная ценность Баако заключается в том, что мы сможем получить доступ ко всей архитектуре его головного мозга. Это просто неоценимо – иметь в своем распоряжении живого подопытного, на котором можно проверять и анализировать, как проявляются эти гены.

– Вы намереваетесь исследовать мозг Баако? – Крэндолл вспомнила, сколько раз ее подопечному уже делали томографию с тех пор, как он появился на свет. – Чтобы проследить за его дальнейшим развитием?

– Совершенно верно. Но вы с сестрой действовали консервативными методами. Мы считаем, что кардинальное вмешательство позволит добиться более значимых результатов. – Китаянка оглянулась на шимпанзе с оголенными полушариями головного мозга, утыканными электродами. – Мы установили, что можно поддерживать жизнь таких образцов на протяжении двух лет и больше. А имея дело с крупным образцом, мы увеличим этот срок минимум вдвое.

Стало ясно, что Баако собираются подвергнуть такой же операции.

– Нет! – решительно заявила Мария. – Я этого не допущу!

– Это произойдет независимо от вашей воли. В настоящий момент ветеринары-хирурги уже готовятся к операции, – пожала плечами генерал-майор.

– Когда? – слабым голосом произнесла ее пленница.

– Операция начнется завтра утром, после того как ваш подопечный отдохнет после долгой дороги.

Крэндолл охнула, в отчаянии пытаясь найти любой способ помешать этому:

– Если… если вы пойдете на это, я не буду с вами сотрудничать. И вам придется меня застрелить!

Чжайинь бросила взгляд на Ковальски:

– Если дойдет до этого, вы будете не первой, кого я застрелю. И на этот раз я уже не буду такой гуманной, как это было в отношении профессора Райтсона.

Мария тоже посмотрела на Джо.

– Пусть делают со мною что хотят, – пожал тот плечами.