— Простер.

— И ты требуешь, чтобы я его вышвырнул? — уточнил Рамзи.

— Лучше бы ты позволил мне прикончить его, лэрд, но я удовольствуюсь и изгнанием.

— А его прихвостни? Как, по-твоему, поступить с ними?

— Хочешь знать правду?

— Только правду. Гидеон вздохнул.

— Всех бы выгнать к чертям! Ты знал, что я с самого начала был против этого союза и твердил, что ничего не выйдет.

— И теперь считаешь, что твое предсказание исполнилось?

— К сожалению.

— Ты знал, что нам нелегко придется, Гидеон. Твоя обязанность — разрешать споры и выпутываться из затруднений, а не отделываться от неугодных, — резко бросил Рамзи. — Найди Простера и пошли ко мне. Я сам разберусь с ним и его сообщниками.

Гидеон, казалось, искренне обрадовался возможности переложить свои неприятности на плечи другого.

— Я счастлив, что ты решил вмешаться, ибо клянусь — эти негодяи довели меня до белого каления. Хотел бы я обладать твоим терпением.

Бродик подумал, что тут он прав. Терпение у Рамзи поистине неиссякаемое. Но Гидеон, очевидно, не слишком хорошо знал своего лэрда, в противном случае разглядел бы за непробиваемой внешней оболочкой вежливости и дипломатии неистового воина-дикаря, по сравнению с бешеным нравом которого легендарная вспыльчивость Бродика могла считаться капризами малого ребенка. В отличие от Бродика Рамзи медленно воспламенялся, но жарче пылал, и тогда горе тому, кто вызвал его гнев. Он мог быть куда более безжалостным, чем Бродик, и, возможно, это качество явилось одной из причин, по которой они подружились. Мужчины беззаветно верили друг другу, и оба искренне восхищались Йеном Мейтлендом, человеком, сделавшим из них настоящих воинов.

Да, Йен по-настоящему жесток. Он редко выказывал милосердие и был известен своей нетерпимостью, поэтому и доверял Рамзи говорить за него на собраниях совета вождей. В тех случаях, когда он набросился и убил бы несогласного, Рамзи действовал убеждением, и только когда не мог добиться желаемого, Бродик и Йен применяли грубую силу.

Выложив все, что лежало на душе, Гидеон мгновенно пришел в хорошее настроение.

— Нужно обсудить еще одно дельце, прежде чем ты пойдешь отдыхать, — объявил он с улыбкой. Рамзи поднял бровь.

— Вижу, тебя оно забавляет, — заметил он.

— И очень, — кивнул Гидеон.

— Кажется, я знаю, — вздохнул Рамзи. — Опять наша Бриджид Керк-Коннел?

— Отдаю должное твоей проницательности, лэрд, — засмеялся Гидеон. — Ей опять сделали предложение.

— Кто на этот раз? — смиренно осведомился Рамзи.

— Маттиас. Маттиас Макферсон. И предупреждаю, что, если Бриджид согласится выйти за него, после того как отвергла многих достойных воинов клана Синклеров, жди беды.

На этот раз пришла очередь Рамзи смеяться.

— Сомневаюсь. Если Бриджид такова, какой я ее считаю, она и на этот раз откажется, так что можешь не волноваться. Пришли девушку ко мне, и я сам расспрошу ее. Кроме того, я хочу познакомить ее с Бродиком.

— Зачем? — удивился тот.

— Весьма… весьма интригующая особа, — пояснил Рамзи.

— Прошу прощения, лэрд, но ее мать просит позволения сначала потолковать с тобой, прежде чем позовешь Бриджид.

— Она здесь?

— Нет. Но я попрошу кого-нибудь привести ее.

— Когда мы закончим, — велел Рамзи, — прикажи воинам собраться во дворе на закате солнца. Всем до единого.

— Не принимая никаких отговорок, — подчеркнул Бродик.

— Как пожелаете, — киснул Гидеон и, присмотревшись к Рамзи, поинтересовался: — Собираешься объявить о чем-то? Тебя можно поздравить?

— Нет, — покачал головой Рамзи.

— С чем это он собрался тебя поздравлять? — полюбопытствовал Бродик.

— Старейшины клана Макферсонов просили меня поразмыслить насчет женитьбы на Меган Макферсон. Но я еще не решил окончательно. Просто времени не было. Признаюсь, что намного облегчил бы себе жизнь, скрепив союз обоих кланов.

— Сколько сердец будет разбито! — съехидничал Дилан. — Правда, я заметил, что из всех молодых леди, повсюду следующих за тобой, как овечки за пастухом, ни у одной не хватило мужества подступиться к тебе.

— Вот уж нет, — возразил Гидеон. — Обычно они прохода ему не дают, это сегодня на них напала такая застенчивость, и я, кажется, знаю причину.

— Ив чем же дело? — осведомился Бродик.

— В тебе, лэрд, — откровенно объяснил Гидеон. — Ты стоял рядом с Рамзи, поэтому женщины побоялись подойти, хоть и без ума от своего лэрда. Уж очень они страшатся тебя.

— Отрадно видеть, что женщины способны питать к тебе столь сильные чувства, — ухмыльнулся Дилан.

— Нам сейчас не до глупой болтовни, — отмахнулся Рамзи, которому стало неловко при упоминании о вольном поведении девиц. Бродик, зная, что Рамзи вечно смущался из-за того, что женщины так откровенно гонялись за ним, беззастенчиво пользовался этим, чтобы лишний раз поддразнить друга.

— Должно быть, чистое мучение — иметь такую смазливую физиономию, как твоя. Природа здорово посмеялась, наградив тебя весьма сомнительным преимуществом. Подумать только, каждую ночь в твоей постели новая женщина! Так, пожалуй, в два счета зачахнешь и сойдешь в могилу раньше времени! Не знаю, как у тебя еще хватает сил нести столь тяжкое бремя!

На щеках Рамзи заиграли желваки, что весьма обрадовало Бродика.

— Можно подумать, у тебя любовниц меньше! — огрызнулся он. — Хватит чепухи! Я же сказал, у нас полно неотложных дел!

Он настороженно шагнул к столу, очевидно, ожидая новых уколов, и раздраженно отпихнул с дороги Бродика, чем вызвал очередной взрыв смеха. Жестом велев Гидеону и Дилану сесть, Рамзи занял место во главе стола, схватил кувшин, налил всем вина и попросил стоявшего в дверях оруженосца принести теплого хлеба и сыра, чтобы заморить червячка до ужина.

Как только парнишка вышел, Рамзи предложил, чтобы Бродик все рассказал Гидеону.

— Мы должны объединить силы для нападения, — добавил он. — Йен требует, чтобы Уинслоу, Дилан и ты лично выбрали воинов, которым предстоит отправиться в Англию.

— Мы решили напасть на Англию? — удивился Гидеон.

— Нет, — покачал головой Бродик, — хотя мысль об этом согревает мне сердце.

Развалившись на стуле, он принялся рассказывать Гидеону обо всем, что произошло, и как Джиллиан спасла Алека Мейтленда. Гидеон, казалось, с трудом воспринимал все, что говорил Бродик.

— Господи Боже, — прошептал он, — чудо, что Алек выжил.

— Не чудо, а Джиллиан, — поправил Бродик. — Если бы не она, Алек давно был бы на небе.

— Никто не должен знать, что среди нас предатель, — предупредил Рамзи.