litbaza книги онлайнСовременная прозаДейзи Джонс & The Six - Тейлор Дженкинс Рейд

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 67 68 69 70 71 72 73 74 75 ... 85
Перейти на страницу:

Билли: Выйдя к микрофону, Дейзи сказала:

– Спасибо всем, кто слушал эту песню, всем, кто понял ее, и всем, кто пел вместе с нами. Мы создали ее для вас. Для всех в мире, кто безнадежно кем-то или чем-то одержим.

Камилла: «Для всех, кто безнадежно кем-то или чем-то одержим».

Дейзи: Я не имела в виду ничего, кроме простой поддержки отчаявшихся людей. Меня, например, много что вгоняло в отчаяние. Я переживала отчаяние и тем самым каким-то образом все больше приходила в себя.

Вообще, забавно! Поначалу, мне кажется, начинаешь ловить кайф для того, чтобы притупить эмоции, как-то уйти от своих чувств. А потом, спустя какое-то время, понимаешь, что наркотики делают твою жизнь невыносимой и на самом деле они стократ усиливают все твои эмоции. И от этого твои беды и разочарования становятся еще тяжелее, а все позитивное оказывается от тебя все дальше. А потому, «слезая» с дури, действительно чувствуешь себя так, будто заново обретаешь рассудок.

А когда заново обретаешь рассудок, то рано или поздно начинаешь подозревать, от чего именно ты с самого начала пыталась уйти. Это лишь вопрос времени.

Билли: Когда мы, получив награду, уходили со сцены, я встретился с Дейзи взглядом, и она мне улыбнулась. Я подумал: «Как же она меняется!»

Элейн Ченг: Дейзи на вручении премии «За лучшую запись года» – с пышными взлохмаченными волосами, с браслетами едва не до самых локтей, в тоненьком, кремового цвета шелковом платье-слипе. И кажется, что она первая величина в группе и абсолютно уверена в своем таланте. Возможно, именно после того вечера ее считают одной из самых сексуальных рок-певиц на все времена.

Вскоре они записали знаменитое видео, на котором группа исполняет «Немыслимую женщину» на стадионе Madison Square Garden, где Дейзи отчаянно поет из самой глубины своей души, бесстрашно беря самые высокие ноты, а Билли Данн как будто не в силах оторвать от нее взгляда.

Все это происходило в первые месяцы после ее расставания с Никколо Аргенто. Именно тогда она стала полностью самодостаточной, самореализующейся личностью, живущей в согласии с самой собой. Во всех журналах только о ней и писали, и весь мир знал ее в лицо. И все рок-исполнительницы мечтали оказаться на ее месте.

Когда мы говорим о Дейзи Джонс, то говорим о той Дейзи Джонс, какой она была весной семьдесят девятого года. Казалось, она взошла тогда на самую вершину мира.

* * *

Карен: Есть кое-что еще, о чем я забыла упомянуть.

Грэм: Карен тебе об этом не говорила?.. Я не вправе рассказывать, если она сама тебе уже не рассказала. Но… Думаю, если она с тобою поделилась, то, значит, все нормально.

Карен: Мы были, кажется, в Сиэтле, когда я поняла, что со мной происходит что-то неладное.

Эдди: Я никогда не обсуждал это с Грэмом или с Карен, но точно знал, что они вместе. Мне только казалось странным, что они так с этим тихарятся. Народ бы за них только порадовался! Или, может, между ними только один раз это и случилось? Иногда у меня в памяти все так размывается, что мне кажется, будто это происходило лишь в моем воображении. Хотя вряд ли я мог подобное вообразить. Вряд ли мне что-то такое вообще могло прийти в голову.

Карен: Как-то раз я принимала в отеле душ, а поскольку номера у нас с Грэмом были смежными, то он зашел ко мне. А потом забрался ко мне под душ. Я крепко обняла его. Меня очень привлекало в Грэме то, какой он большой и сильный. Он был таким массивным и весь покрыт растительностью, и мне все это очень нравилось. А еще мне нравилось, каким он был со мною нежным… Однако в тот раз, едва он ко мне прижался, я почувствовала, что у меня набухли груди. Набухли и заныли. И я все поняла. Просто поняла.

Мне доводилось слышать от женщин, будто бы беременность можно почувствовать сразу. Дескать, природа даст о себе знать. Мне всегда казалось, что это какая-то чисто хипповская хрень – я-то все же не «дитя цветов»! Однако это оказалось правдой. По крайней мере, для меня. Мне было двадцать девять, и свое тело я уже хорошо знала. И я мгновенно поняла, что беременна. Меня стал охватывать неописуемый ужас. Возникнув в голове, он быстро расползался по всему телу. Помню, как я признательна тогда была Уоррену: это он постучался в номер Грэма, отчего Грэм мигом выскочил из душа и умчался к себе.

Я вздохнула с облегчением, что осталась одна. Что в такой жуткий момент мне не надо притворяться, потому что у меня возникло такое чувство, будто я… исчезла. Будто моя душа оставила тело, и я превратилась в пустую оболочку. Я простояла под душем еще бог знает сколько времени. Просто стояла под лейкой, неподвижно глядя в никуда, пока не смогла собраться с силами, чтобы выйти из ванной.

Грэм: Тебе знакомо такое: когда чувствуешь, что с любимым человеком что-то неладно, но не знаешь наверняка? И вот ты спрашиваешь, что с ним такое, а он делает вид, будто не представляет, о чем ты говоришь. И ты начинаешь сходить с ума. Просто чувствуешь, что скоро свихнешься. У тебя в самом нутре сидит ощущение, что у человека, которого ты любишь, что-то не в порядке. Но внешне у него все нормально. Внешне – как будто все как надо.

Карен: В Портленде я купила тест на беременность. Поначалу я держала это в тайне от всех. Но потом…

Я была одна у себя в номере и с ужасом смотрела, как на тесте проступают розовые – или какого они там цвета – полоски. Я долго сидела, тупо глядя на них, а потом позвонила Камилле и сказала:

– Я беременна. И не знаю, что мне делать.

Камилла: – Ты хочешь семью? – спросила я.

– Нет, – ответила она. И это «нет» прозвучало точно хрип. Точно хрип, застрявший в горле.

Карен: В трубке повисло молчание. А потом Камилла произнесла:

– Солнышко, мне очень жаль.

Грэм: Когда мы приехали в Вегас, я наконец не выдержал:

– Послушай, ты должна мне рассказать, что происходит.

Карен: И я сболтнула. Выпалила ему как есть:

– Я беременна.

Грэм: Я поначалу не знал даже, что сказать.

Карен: Довольно долго он ничего не говорил. Просто ходил туда-сюда по номеру.

– Мне этого не надо, – сказала я. – Я не хочу пройти через все это.

Грэм: Мне показалось, в ней идет какая-то внутренняя борьба.

– Только не решай ничего сгоряча, – сказал я Карен. – Дай времени пройти. Ведь у нас есть какое-то время?

Карен: Я ему ответила, что все равно не передумаю.

Грэм: И тут я сказал совсем не то, что надо. Мгновенно понял, что брякнул не то.

– Мы же можем взять пока другого клавишника, если тебя это напрягает.

Карен: На самом деле я нисколько не виню Грэма, честное слово. Он рассуждал так, как рассудили бы многие.

1 ... 67 68 69 70 71 72 73 74 75 ... 85
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?