Это случилось ночью десятого мая. Герцог Эрнест прослушал концерт и, по его словам, отошел ко сну в своей резиденции в Сент-Джеймском дворце. Вскоре после полуночи его крики разбудили слуг, которые ворвались в его комнату и нашли его в кровати, раненным в голову. Один из его слуг споткнулся о шпагу герцога, лежащую на полу и испачканную в свежей крови.

Во дворце поднялась суматоха, послали за доктором; и скоро заметили, что нигде нет слуги принца, итальянца Селлиса. Один из слуг пошел позвать его и с криком вернулся из его комнаты. Селлис лежал на полу с перерезанным горлом, рядом лежала бритва.

Что случилось в апартаментах герцога Кумберлендского в ту последнюю роковую ночь в мае, никто точно сказать не мог, но ходили упорные слухи. Дескать, герцог рассказывал, что проснулся от шума в комнате и, прежде чем сумел зажечь свечу, получил удар в висок. Он вскочил, и пока его глаза привыкали к темноте, он получил еще один, более сильный удар по голове. Он чувствовал, как кровь струится по лицу, откинулся на подушки и стал звать на помощь.

Вот и все, что он мог рассказать.

Народ был взбудоражен. Этот скандал по драматизму и накалу событий и сравнить нельзя было со скандалом вокруг Мэри Энн Кларк. Нападение на герцога королевского дома в его постели, убийство его слуги – что может быть драматичнее? Должно было вестись следствие. Что оно вскроет? Выдвигались дичайшие предположения. У слуги была красивая жена. Все знали о слабости принцев королевского дома к женскому полу. Но зачем было слуге нападать на принца? Почему убили слугу?

Король становился невменяем.

– Ужасный скандал, – твердил 6н. – Что все это значит, да, что это значит, а? Это хуже, чем все, что раньше вытворял принц Уэльский. Эрнест, что все это значит… что значит?

Есть один факт, молотком стучало у него в висках, у слуги красивая жена. Перед ним возникали картины близости Эрнеста с женщиной… темноволосой женщиной. Итальянкой? «О Боже, помоги мне, – стонал король. – Эта моя семейка сведет меня с ума». Следствие было проведено с соблюдением всех формальностей и с уважительностью к королевской семье. Было нелегко разобраться в свидетельских показаниях. Все оставалось непонятным. Зачем вдруг слуге пытаться убить герцога и потом покончить с собой?

В народе быстро нашли ответ. Он обсуждался в кофейнях и кондитерских. Все казалось простым и ясным, не так ли? Селлис застал свою жену в постели с герцогом. Накинулся на герцога, герцог защищался и убил слугу, а потом инсценировал его самоубийство.

Эта версия казалась логичной для тех, кто хорошо знал принцев, и очень правдоподобной.

Следствие вынесло вердикт о самоубийстве. Селлис в припадке помешательства напал на своего хозяина, а поняв, что он натворил, покончил жизнь самоубийством. То, что на герцога совершено нападение, было бесспорно. Удар по голове, оставивший глубокую рану, мог убить его. Но почему была в крови шпага герцога, ответа не было. И люди вынесли свой приговор, опровергнуть его не могли никакие присяжные.

– Что бы сделали с нами, а? – спрашивали они друг друга. – Если бы мы совершили убийство?

– Повесили бы. Вот что. Ну, да мы-то не герцоги королевского дома.

* * *

– Что дальше, а? Что дальше? – бормотал король, расхаживая взад и вперед по своим апартаментам.

Принц Уэльский выяснял свои отношения с леди Гертфорд. Он был очень робок с леди, что от него и требовалось, ведь она сразу предупредила его, чтобы он не ждал легкой победы. Принц находился в отчаянии. Она не была красивой, но ее элегантность сводила с ума. Она одевалась лучше всех в Лондоне. Ее страстью было следить за покроем платьев да еще чтобы драгоценности составляли с нарядами идеальный ансамбль.

– Совершенство! – вздыхал принц, глядя на нее. Но она была холодна и не скрывала, что должна заботиться о своей репутации. Она не нуждалась в подарках, которыми он мог завалить ее, ведь она была замужем за одним из богатейших пэров парламента. Он мог бы надеяться завоевать ее, прислушиваясь к ее советам, но он принадлежал к вигам, а она – к несгибаемым тори.

Чтобы завоевать ее, приходилось преодолевать столько трудностей, и это было восхитительно.

Но она была признательна, если он вел с ней беседы о политике да еще просил у нее совета, тогда она становилась сразу благосклонной. И этим отличалась от Марии. Вряд ли можно было найти женщину, более непохожую на Марию. Может быть, поэтому его влекло к ней? Он хотел их обеих. Но Мария уже принадлежала ему. Мария была его любящей и преданной женой, ее уже не нужно было завоевывать. И он был без ума от этой ускользающей от него холодной модницы.

Она с интересом слушала его рассказ о состоянии здоровья Его Величества.

– Оно ухудшается, я слышала, – заметила она. Ее глаза блестели. – Это значит, что он недолго проживет.

«Король! – думала она. – Власть! Триумф партии тори!» На это можно было рассчитывать. Но пока король Георг III жив, это всего лишь мечта, а леди Гертфорд не была мечтательницей, она предпочитала суровую реальность.

Ей не следует обсуждать смерть короля. Это неблагоразумно, а она была хитрой женщиной.

– Это может означать регентство, – попыталась она смягчить свои предыдущие слова.

– Если я стану регентом, – сказал он, – я выполню любые ваши просьбы. Вы станете моей правой рукой. Как счастлив буду я назначить красивейшую женщину Англии моим первым министром.

«А что же Фитцгерберт? – удивилась она про себя. – Католичка». Она вздрогнула. Нет, не верила она в эмансипацию католиков, хотя принц, конечно, верил… тогда. Дело даже не в Фитцгерберт и не в ее влиянии, просто он проявляет терпимость… слабость, уточнила она.

Но если он когда-нибудь придет к власти – после коронации или даже как регент, – конечно, она будет к нему гораздо дружелюбней.

Принц понял, почему интересуется леди Гертфорд возможным регентством. Он хотел, чтобы она осознала, что не так долго осталось ждать.

– Я слышал, что мой отец предупредил недавно, отправляясь в парламент, что собирается начать свою речь словами «Мои лорды и павлины». Я думаю, они поволновались, ожидая, что он выполнит свою угрозу.

– Но ведь не выполнил, – сказала леди Гертфорд. – Если бы он это сделал, наступил бы конец всему.

– За последние несколько недель он ужасно сдал. Эти скандалы с Фредом и Эрнестом…

Леди Гертфорд поджала губы. Она не любила скандалов.

Принц чуть было не рассказал ей об инциденте с королем, когда тот инспектировал королевский парусник и на глаза ему попалась смазливая молодая женщина. Он повел себя так, как никто от него не ожидал.

– Клянусь честью, – воскликнул он, да так, что все услышали, – какой симпатичный зад! Вот бы по нему похлопать!

Присутствующие покатились со смеху, а король пытался обнять красотку, которая быстро вырвалась от него, сделала книксен и убежала.