–Но я видела куски статей, где он делает такие высказывания, после которых волосы на голове встают дыбом.

–А ты читала эти статьи целиком?

–Нет. Думаю, статей этих больше не существует. Я искала их даже в амстердамской библиотеке. Если их нет там, значит, их нет нигде.

–Ошибаешься.

–Ты можешь посоветовать мне, где найти эти газеты? Что ты за это хочешь?

–Ничего не хочу. У меня больше нет сил взимать с тебя плату. Пока. Но я тебе, все-равно, посодействую. Не знаю, почему. Короче, ступай к старому Юргену. Скажи, от меня. Он мой старый приятель и, думаю, сможет тебе помочь.

–Юрген? Это тот бомж, который постоянно роется в мусорных баках на нашей улице?

–Да, он самый.

–Я и за сто метров к нему не подойду.

–Попробуй, не пожалеешь.

–Ну, хорошо. Я пошла. Звони, если что.

И Хельга ушла.

Старик Юрген жил в соседнем доме. Хельга поднялась на этаж, где располагалась его квартира, и позвонила в звонок. Через некоторое время дверь открылась. Но Хельга никого не увидела. Коридора и внутренних комнат она тоже не увидела. Все от пола до потолка было заставлено огромными стопками газет.

–Здравствуйте, мисс Хельга. Ади предупредил меня, что вы зайдете. Давайте, влезайте ко мне. – раздался старческий голос откуда-то сверху.

Хельга задрала голову. Вверху, под самым дверным косяком в отверстие сантиметров сорок шириной виднелось улыбающееся всеми своими тремя зубами бородатое лицо старого Юргена.

–Вы меня знаете? – неуверенно спросила она.

–Я всех знаю на этой улице.

–Но как я проберусь к вам?

На лице старика появилось задумчивое выражение.

–Сейчас, подождите минутку.

Через некоторое время из отверстия выглянули ножки небольшой складной лестницы.

–Вот, доставайте. Когда залезете, втяните ее обратно, а то соседи уволокут. Они такие скряги. Тащат домой все, что плохо лежит.

Хельга разложила лестницу и влезла по ней внутрь. Квартира изнутри мало чем отличалась от того, что было видно снаружи. Вся она, от пола и почти до потолка была уставлена стопками старых газет, пластиковыми упаковками от еды и прочим хламом, который так легко найти на улице. Ползком, опасаясь стукнуться о потолок, она полезла туда, где слышалось кряхтение Юргена.

–Я хочу получить от вас кое-какую информацию – произнесла она, наконец, найдя его в комнате, которая, судя по вытяжке и плитке вместо обоев, была когда-то кухней.

–Информацию? Уж этого добра у меня сколько угодно. Что именно вас интересует?

–Прошлогодние газеты из Голландии. Вот список.

–Ага, посмотрим… Амстердамский курьер. Он у меня в той стопке. Вечерняя Голландия… Она вот тут, под вами. Новости фьордов… за ней придется лезть в ванную комнату. Подождите здесь пятнадцать минут, я все достану.

Через пятнадцать минут старик приполз обратно и протянул Хельге нужные ей газеты.

–Вот, держите. Все, что вы просили. В целости и сохранности.

–А что, у вас здесь есть все газеты мира? Немецкие, например, тоже есть?

–Ну что вы – усмехнулся Юрген – что я, мусорщик, чтобы нести домой всякую дрянь. У меня только газеты из Голландии. Но, если вас действительно так уж интересуют германские издания, могу порекомендовать вас господину Отто с третьей улицы. А бельгийские газеты коллекционирует Бьорн с пятой Авеню…

–Спасибо. Не надо. А эти газеты надо будет вернуть вам?

–Нет, у меня тут все в трех экземплярах.

–Я вам очень признательна. Как я могу отблагодарить вас?

–Не стоит. Но, если вы хотите сделать мне приятное, выбрасывайте, пожалуйста, побольше недоеденных бутербродов у вас на работе. Желательно с ветчиной.

–Хорошо. Теперь на работе буду есть исключительно половинки бутербродов с ветчиной. А остальное выбрасывать. До свидания.

И Хельга с огромным облегчением вылезла назад, в коридор.

Далее она пешком, чтобы немного проветриться, направилась на работу, в агентство мировой безопасности. Поднявшись на третий этаж, Хельга привычно, без стука, открыла дверь в кабинет шефа. Но шефа там не было. Тогда она отправилась на пятый этаж, с которого даже досюда доносился гул охлаждающих вентиляторов Ванды.

Шеф сидел на ее мягком удобном кресле перед монитором.

–Привет шеф! – сказала Хельга, пытаясь перекричать шум.

–Где ты была? Мы все волновались. Почему ты не брала телефон? Тебя уже ищут по всему миру.

–Не важно, где я была. Главное, смотри, что я достала!

–Старые голландские газеты? Здорово! А почему они так пахнут?

–Не придирайся. Какие были, такие и достала. Давай, лучше, читать.

–Так, вот первая фраза, читаю полностью: Наполеон думал, что Европа встанет на колени перед его могуществом. Но он ошибался, и в 1813 году под Лейпцигом его наивные мечты окончательно рассыпались – совершенно безобидная статья. Читаем следующую.

–Гитлер был прав, играя на разногласиях Советского Союза и стран западной Европы, но он совершил роковую ошибку, напав одновременно и на Великобританию и на Советскую Россию… Евреи – это тоже про Гитлера, какой он был негодяй – тут его тоже не в чем обвинить, кроме чрезмерной любви к истории.

–Что у нас там дальше?

–Дальше про Спарту и инвалидов. Это вообще две разных статьи. В одной говорится про борьбу с мировым кризисом, что в экономике должна быть жесткая дисциплина, как в Спарте. А в другой статье говориться, как он приехал на открытие нового кинотеатра, и там не было пандусов для инвалидов. Позор кинотеатрам, куда не могут попасть люди с ограниченными возможностями!

–Тут тоже не придерешься.

–А фраза «Я сделаю все, чтобы не было Америки, России, Китая, а была одна великая Европа» вообще относится к статье об отмене виз. Тоже ничего особенного.

–В итоге, мы опять ничего не имеем – заключила Хельга. Я сразу говорила, надо подставить этого урода, или убить.

Хельга поймала на себе укоризненный взгляд шефа. Она хорошо знала этот взгляд и не любила его: шеф смотрел на нее как на дуру.

–Что не так? – раздраженно спросила она – или у тебя появились новые идеи, как прищучить этого Ван Гильдена?

–А не надо никого прищучивать. Как ты не понимаешь: эти газетные статьи были единственной причиной нашего к нему интереса. Если в них нет ничего предосудительного, значит, этот Ван Гильден – действительно порядочный человек. И пусть он будет премьер-министром Голландии. Она от этого только выиграет, как и вся Европа.

–То есть все силы, потрачены зря?

–Получается так.