Катерина приложила палец к губам. У Веры округлились глаза: она ничего не понимала, но тем не менее первой направилась на кухню, указывая дорогу.

Катя включила воду чуть ли на полную мощность.

– Ты чего… – начала Вера и запнулась.

– Не исключено, что у тебя в квартире установлены подслушивающие устройства, – тихо сказала Катя, стоя рядом с раковиной. – Меня о них предупреждали, однако я совсем забыла об этом, увидев тебя. Но, пожалуй, мы ничего такого еще не сказали.

– Но я думала, что только в телефоне…

Вера удивленно смотрела на старую знакомую. Потом до нее медленно начало доходить, что Катька, по всей вероятности, появилась здесь не просто так. Она же, судя по ее реакции, совсем не ожидала встретиться с Верой…

– Кать, – обратилась она к гостье, – а зачем… Кто…

– Давай сядем, – предложила Катерина, пододвигая табуретку к раковине.

Вера последовала ее примеру.

– Да, признаюсь честно, я не ожидала увидеть тебя. Я не знала, что Вера Картуш – это Вера Соцкая. Меня… попросил зайти к тебе один человек. Насколько я поняла, по просьбе своего друга, с которым ты… встречалась. Вот письмо.

Катя открыла сумочку, порылась в ней и протянула конверт Вере. Та молча взяла его в руки, но не стала сразу же открывать, а продолжала слушать гостью.

– Ты должна прочитать то, что там написано, – Катя кивнула на конверт, – и разорвать листок на мелкие кусочки, а потом сжечь. Я дала слово, что прослежу за этим. Оно не должно попасть в чужие руки.

Вера открыла конверт, прочитала записку и разрыдалась горючими слезами. Катя вскочила с табуретки и прижала ее к себе, потом стала гладить по голове. Вера уткнулась ей в живот. Поток слез не прекращался.

– Катька, – наконец подняла на нее заплаканные глаза Вера, – сходи, пожалуйста, в гостиную. Вторая по коридору направо. Там початая бутылка «Столичной» стоит у телевизора. Принеси. Из серванта возьми рюмки. Сходишь, ладно?

Катя кивнула и отправилась в гостиную.

Просторная комната метров тридцати—тридцати пяти была обставлена кожаной мебелью. Все было очень дорогим и свидетельствовало о богатстве хозяев. Однако тонко чувствующей красоту Кате интерьер показался полнейшей безвкусицей. Огромный широкоэкранный телевизор стоял на специальной тумбе.

Рядом с телевизором стояла литровая бутылка «Столичной», опустошенная на треть. Катя взяла ее, достала из серванта, до отказа забитого хрусталем, две рюмки и вернулась на кухню.

Вера перечитывала письмо.

– Нашла? – спросила она у Кати и тут же увидела у нее в руках водку и рюмки. – Поставь на стол. А, нет, он далеко от раковины. Давай еще одну табуретку пододвинем.

Катя пододвинула табуретку и поставила на нее бутылку и рюмки.

– Пошукай чего-нибудь в холодильнике, – попросила Вера.

Катя достала баночку польских огурчиков, болгарский лечо, порезала хлеб, приготовила тарелки и вилки.

Вера тупо смотрела на лист бумаги.

– Давай закончим с этим письмом, – предложила Катя.

– Они сказали сжечь? – уточнила Вера.

– Да, – кивнула Катя, удивленная множественным числом местоимения.

Вера разорвала лист на мелкие кусочки, положила их на блюдце и поднесла спичку. Когда от обрывков бумаги осталась только зола, Вера поставила почерневшее блюдце в раковину.

– Разливай, – попросила она Катю.

– А запивка у тебя есть какая-нибудь? – спросила гостья.

Вера пожала плечами.

– Взгляни в холодильнике. Не знаю. Я пью так.

– Ты не знаешь, что стоит у тебя в холодильнике? – искренне удивилась Катя.

– А ты что, сама занимаешься хозяйством? У тебя нет домработницы? – также искренне удивилась Вера.

– Муж хотел нанять, но я отказалась. Я хочу быть хозяйкой в своем доме, – объяснила Катя. – А если не заниматься хозяйством, то что вообще делать? К тому же я люблю готовить.

Вера смотрела на нее так, словно Катя только что прилетела с Марса.

– Ты сама готовишь?! У тебя что, вообще нет прислуги?

– Нет, – покачала головой Катя.

– Да, они все вороватые, конечно, – заметила Вера. – Но мой так счета проверяет, что тут же ставит на место. У него не забалуешь. – Она горько усмехнулась. – А чем твой занимается?

– Металлом торгует. А твой?

– По молодым шлюхам носится, – с ненавистью выдала Вера. – Мухлюет с чужими деньгами. А мне, сукин сын, даже на булавки не дает! Каждую шмотку надо вымаливать! Но теперь я ему покажу. Он уже задергался. Но, видно, мало досталось. Я считала, что он мне сразу же выдаст сколько-то на руки. Да и ребята должны были заплатить, но там что-то сорвалось. И опять по вине моего гада. Ментов подключил, мерзавец. Но ничего, он у меня еще попрыгает. Ладно, давай выпьем. За встречу!

Женщины чокнулись. Вера осушила рюмку одним глотком, откусила кусок огурца и тут же снова наполнила свою рюмку.

– Ты чего так медленно? И почему не до конца? – спросила она Катю.

– А у тебя нет случайно какого-нибудь ликерчика или наливки? Я, честно говоря, не привыкла пить водку. В особенности не запивая.

– Ну ты слабачка. Слушай, сходи в комнату. Там бар в стенке. Всего до беса. Выбери, что понравится.

Катя снова отправилась в гостиную. Такому выбору мог позавидовать любой ресторан. Дорогие вина (даже из Новой Зеландии!), коньяки, французское шампанское, виски, джин… Что угодно для души. Катя взяла американский шоколадный ликер.

Вера посмотрела, что она выбрала, и усмехнулась.

– Чисто по-женски. А я вот водочку. Как истинный медик. Я ведь, кстати, медсестра по специальности. Только давно все забыла. Уже столько лет сижу дома. Не представляю, как можно работать, вставать утром…

– А ты не провожаешь мужа на работу? Не готовишь завтрак… Ах да, ты же говорила, что не готовишь. У тебя домработница-то когда бывает?

– Да все время она здесь, стерва. Сегодня просто ее выходной. Четверг. Мой самый любимый день на неделе. Понимаешь, она на моего мужа работает. Кто платит – тот и заказывает музыку. Его шпионка. Тварь. А теперь он еще и цепного пса у двери посадил. Ну ты же видела этого мордоворота. Ему строго-настрого приказано не выпускать меня из дома. Он и не выпускает. Слава богу, тебя впустил. Ох, убила бы их всех. Цианистого калия бы сама им поднесла, ублюдкам.

Пока гостья ходила за ликером, Вера уже успела осушить и вторую рюмку. Хозяйка налила Кате ликеру, а себе снова водки. Катя положила на тарелки лечо. Женщины чокнулись.

– Давай за нас с тобой, – сказала Вера.

Вера тут же опрокинула в себя рюмку. Катя медленно потягивала вкусный ликер.