и для нас. Ибо, мошенники, орудовавшие в Красноярске, не только обворовывали нас, но и дискредитировали наше предприятие.

Я узнал у женщины, сообщившей нам о мошенниках, её звали Инга Валентиновна, по какому адресу они открыли свой салон и сказал:

— Завтра с утра я навещу их.

— Боюсь, что завтра вы никого из них не застанете.

— Вот как! Почему вы так думаете?

— Потому что они сразу объявили, что работают в нашем городе только одну неделю. Открылись они в понедельник, а рекламу о себе крутили оба предыдущих выходных дня.

— Подождите, но те горожане, которым они установили связь в понедельник, могли прийти к ним с претензиями уже во вторник и потребовать вернуть деньги.

— А они объявили, что галофон начинает свою работу ровно через пять дней после установки. И клиентов просили не паниковать, а терпеливо подождать пять дней, после чего все будет работать, как часы.

— Паршивцы! — разозлился я. — Ну доберусь я до них, буду делать из них пацифистов.

— А почему пацифистов, — поинтересовалась Инга Валентиновна.

— А те физически не способны никого обмануть, приходится им вести абсолютно честный образ жизни. А это нелегко в нашей современной жизни.

— Это даже жестоко, — заметила моя собеседница.

— А что вы можете предложить взамен? — спросил я у неё.

— Отдать их под суд.

— Ага, и наш самый гуманный в мире суд, кстати гуманный он почему-то только ко всякого рода ворам, мошенникам и убийцам, оправдает их или выпустит на свободу под залог. В самом худшем для мошенников случае, посадит их на пару лет, чтобы через год выпустить за примерное поведение. После чего они возвращаются к своему бизнесу — обманывать людей.

— Да, тут я с вами согласна, — сказала Инга Валентиновна. — Недавно весь интернет гудел от возмущения. Возбудили уголовное дело против учительницы из Челябинска, работавшей в начальной школе и посмевшей задавать своим ученикам домашние задания[2]. Это уже покушение на конституционное право граждан на отдых, не меньше и не больше.

Тут мы расстались с Ингой Валентиновной, муж её ушёл ещё раньше и стали думать, что делать и как нам избавиться в дальнейшем от мошенников.

— Мне нужно подумать и отдохнуть, — заявил я девушкам и перешёл в своё купе по соседству.

* * *

Первыми обнаружили у Олеси необычные способности её родители. Ещё когда ей было 6–7 лет, они заметили, что пища становится вкуснее, если её посолит их дочь. А пирожки тают во рту, если при их приготовлении Олеся просто похлопает по тесту ладошкой.

Смеялись, но всерьёз не воспринимали, до одного случая, когда Олеся смогла за короткое время залечить тяжёлую рану. Мужчина с соседней улицы топором почти отрубил себе большой палец на руке. Рано обильно кровоточила и пока мать бегала за фельдшером, Олесе удалось остановить кровотечение.

И потом, когда пришёл фельдшер и обработал рану, всё время до приезда скорой помощи из города, Олеся просто держала свои руки на раненной руке соседа. И когда его выписали из больницы и тот пришёл благодарить Олесю за помощь, то рассказал, как удивились врачи, увидев рану. Она почти зарубцевалась, а рентген показал, что почти отрубленный палец благополучно срастается.

Тут сосед продемонстрировал свою руку, свободно сжимая и разжимая кисть. От шрама осталась тонюсенькая белёсая ниточка, а большой палец полностью восстановился.

С тех пор Олеся мечтала выучиться на врача. Прошли годы, и мечта Олеси исполнилась. Она окончила медицинскую академию в Красноярске и сейчас проходила интернатуру в перинатальном центре Красноярска. Сегодня Олеся дежурила в послеродовом отделении, куда направлялись разрешившиеся от своего бремени роженицы. Их чада устраивали неподалёку, в детском отделении откуда приносили к мамашам на кормление.

Шёл уже второй час ночи, когда в её отделение поступила молодая роженица с ребёнком, которых привезли на машине скорой помощи. Медсестра из приёмного отделения кроме сопроводительных документов сообщила Олесе, что рожала та прямо в поезде, и роды были тяжёлыми, поэтому молодая мама нуждается в отдыхе. Кроме того, она же призналась, что из-за наплыва рожениц детального осмотра они провести не успели, ограничились измерением давления. Поэтому они просят обстоятельный осмотр молодой мамы и её ребёнка провести послеродовому отделению.

Ребёнка Олеся сразу отнесла в детское отделение. Роженица сама ни на что не жаловалась, кроме усталости и желания спать. Олеся пригласила её на осмотр в гинекологический кабинет. Каково же было её удивление, когда она не обнаружила у пациентки никаких следов от родов, которые случились, как ей сообщили, всего два часа назад. Более того, пациентка оказалась девственницей.

Олеся посмотрела на медицинскую карту, которую завели на роженицу в приёмном покое. Кудреватая Дарина Ярославовна, 19 лет, украинка. В девственно чистой карте была единственная запись, сделанная дежурным врачом приёмного отделения о произошедших родах в пути, да показания тонометра. О ребёнке тоже скупая запись — пол женский, состояние удовлетворительное.

Олеся посмотрела на самозванку, как она посчитала, которая ну никак не тянула на роженицу (с девственной плевой-то!) и в очередной раз удивилась. Та спокойно спала, лёжа гинекологическом кресле. И что теперь ей с ней делать? Ясно, что ребёнок этот не её. Как же тогда она его кормила?

Олеся распахнула халат и осмотрела груди Дарины. Они были набухшие и на глаз было видно, что они полны молока.

«Что же она молоко-то не сцеживает», подумала Олеся. Она легонько сдавила одну грудь, из которой немедленно брызнула струйка, а Дарина что-то пробормотала во сне.

«Как это всё сочетается?» с нарастающей паникой думала Олеся. С большим трудом ей удалось взять себя в руки. Кажется, теперь она понимала, почему в приёмном отделении не сделали запись в медицинскую карту. «Об этом я подумаю позже», решила Олеся последовать своей любимой героине Скарлет из романа «Унесённые ветром».

Она разбудила Дарину и проводила в послеродовую палату, где та мгновенно заснула. Олеся решила осмотреть её дочку. Осмотр показал, что девочка родилась здоровой, крупненькой, без видимых повреждений. Ребёнок никак не отреагировал на то, что её распеленали, переворачивали на животик, ощупали с ног до головы. Она даже не проснулась, но помочилась, так что пелёнки пришлось сменить.

Олеся вернулась за свой стол и сделала запись об осмотре ребёнка и его матери. Про обеих написала, что состояние отличное, в каких-либо процедурах восстановительного характера не нуждаются и обеих можно выписывать. Поставила свою подпись и стала готовить соответствующие бумаги.

Дальнейшее дежурство проходило спокойно и без происшествий. Утром, при смене дежурства, она сообщила сменщице, такой же, как и она девушке интерне о поступившей ночью роженице с новорождённой девочкой