а меня тащили к нему с таким видом, будто выловили сокровище, как в той сказке про невод.

Треск горящей древесины непонятным образом усиливался с каждым движением губ и языка мужчины. С каждым его вздохом с хриплым звуком, моё собственное дыхание стало походить на изнывающее мычание, вызванное тем, что действительно стало душно… Жарко… А кровь вскипела в венах. И настолько, что вскоре захотелось снять с себя всё к чертям, и просто успокоить прохладным воздухом, разгоряченную кожу.

Я даже мысль не успела закончить, наравне с тем, как опять повисла в руках Всеслава, хватаясь за ткань рубахи, а потом и за его шею, лишь бы не свалиться, потому что гипноз вернулся опять. И на этот раз меня одурманил именно Всеслав, а не костры и первобытные танцы.

Ладони поползли по широкой груди снова вверх, пока по моей спине, у шнуровок платья двигались мужские руки. Они сжимали ткань, прижимая ближе к Всеславу.

Губы горели, как ужаленные, но не открывались от губ напротив. Я настолько увлеклась процессом, что уже сама вжималась в мужчину, бегала пальцами в его волосах, продолжая двигаться в такт движениям наших языков, и звукам глубоких дыханий. Именно они одновременно и рвано вырвались в наши губы, когда Всеслав резко рванул шнуровки платья на спине, чем вынудил открыть глаза и дрожа выдохнуть опять, осознав, что я попалась.

"Он знает и видит, что я хочу его не меньше, чем он меня…"

Взгляд встретился с блеском черного расширенного зрачка, который обрамлял светящийся ободок серебра в глазах Всеслава. Вдохнуть нормально воздух было невозможно, потому мы дышали фактически друг другом, продолжая осматривать наши лица.

"Душно и жутко жарко… В этой комнате слишком тепло. Это странно…" — мелькнула мысль, когда я сглотнула и сделала наконец глубокий вдох понимая, что желание давит настолько сильно, насколько я чувствую свой пульс по всему телу. Давит, пульсирует и заставляет наполняться влагой мою плоть.

Однако догадка возникает слишком резко, и от этого становится не по себе.

— Ты знал!!! — расширяю глаза, смотря в невозможно красивый взгляд, — Ты!!! — я отпихнула Всеслава, а сама закусила щеку с внутренней стороны, потому что уже плюнула на всё, чувствуя как моё тело сума сошло в его руках.

"Ни разу я не ощущала такого… Это дикость какая-то думать только о том, насколько хочется заняться сексом с мужчиной. Как больная и одержимая… Ни единой мысли, только лишь те, которые вертятся вокруг тела Всеслава, его запаха, дыхания и вкуса…" — и вот это меня взбесило больше всего, потому что я не могу быть настолько беспечна, а учитывая что вообще не представляла до этого каким может быть это место, до меня только сейчас всё дошло.

Я не была такой никогда. Хорошо сознавая свой темперамент и свои реакции на мужской пол, то что происходило сейчас, было похоже на больное одержимое безумство. Словно это и не я вовсе!

— Здесь дышать нечем, настолько натоплено! — прошипела сквозь зубы, понимая, что по мне сползает платье, но плюнула на это и стащила его, откинув к чертям и оставшись в сорочке.

Всеслав замер, выпрямился, а потом устало закрыл глаза и отвернулся.

— Что? Я не права? Ты знаешь, что я замерзаю постоянно! Об этом почти никому не известно! А значит ты с самого начала это всё подстроил! — тихо, но грозно прошипела, чувствуя как слезы жгут глаза, — И канат этот проклятый!!! Он не горел, потому что был чем-то пропитан, да? Что, думал я дура недалекая? Я следователь!!! А сейчас! У меня такое чувство будто я возбудителя наглоталась, потому что меня трясет от каждого твоего проклятого прикосновения! Что, Государь? — словно выплюнула в его спину, когда по моей щеке слеза побежала, — Захотелось вынудить остаться, взяв силой? Как кобылу? Так? Так бери! Чего ждёшь! Давай!!!

Я еле дышала, так меня колотило, а потом и вовсе подумала, что меня сейчас прибьют на месте. Всеслав обернулся резко. Точно так же схватил быстро за руку и с такой дикостью сжал губы сопя сквозь рычание, что и правда выглядел, как чёртов волк. Особенно когда его глаза начали наполнятся серебристым светом. Насыщено, с цепким и злым, хищным взглядом.

Меня встряхнуло прямо изнутри испугом. Медленно и в шоке я посмотрела на его руку, которая дрожала сжимая мою так, будто мужчина сдерживал себя из последних сил. Сдерживал, и смотрел, словно ему самому больно от такого зрелища.

Всеслав выдохнул с рыком отпустив меня, и опять отвернулся, на этот раз схватившись за каминную полку и смотря на огонь. Его спина вздымалась резко, а сам он мелко дрожал.

"Он… Он мог только что… Почему?"

— Ты же сам, в поезде, сказал, что я никто, и не должна привязываться к твоему ребенку… — убито прошептала, понимая какая несдержанная дура.

— Двадцать пять миллионов… — пробасил внезапно мужчина тихо, но с его голосом, это всё равно заставило замереть.

— Что? — нахмурилась и стерев слезы, хотела переспросить, но Всеслав повернулся ко мне лицом и прошил таким взглядом исподлобья, что я сглотнула и отступила на шаг назад.

— Именно за столько жизней я отвечаю, как князь этой земли. Двадцать пять миллионов людей, которые стоят на пороге войны, которую я же и объявил, потому что не могу допустить, чтобы завтра сюда пролезли басурманские твари, и начали устанавливать свои порядки, начав развал огромной империи именно с моей земли, женщина!

Сердце в пятки упало, потому что я видела — он не врёт. Ему больно, ему тяжело, ему не просто и он… Он молодой. Слишком молодой для такого. Только сейчас я заметила, какие его черты лица, когда настоящие. Они точённые и настолько идеальные, что невозможно оторвать взгляд. Но они появляются лишь, когда ему больно.

"Ты совершенно одинокий, Всеслав… Вот почему ты так держишься за малыша. Потому что мальчик твоя единственная семья и опора в жизни. Якорь, чтобы не свихнуться… Точно такой же, каким малыш был и для меня…"

— Знал ли я, что именно тебя хочу? — пророкотал мужчина и встал во весь рост, а я сделала невольный вдох, когда он осмотрел мою фигуру, а потом остановившись на моих глазах, уверенно продолжил, — Знал, Станислава! И хотел! Мог ли я знать, что именно тебя получу? — я схватилась руками за ткань сорочки и сжала её в кулаках, пока озноб гулял вихрями по телу, поднимая каждый волосок из-за слов Всеслава, — Нет! Я был абсолютно уверен, что моей женой станет Миневра! Знаешь почему? Потому что тогда у